Тэд Уильямс - Империя травы. Том 2 [litres]

– Кто вы? – спросила Нежеру, дожевывая остатки листьев.

– Я Зин-Сейва, – сказала женщина-делвер. – А это мои друзья. Мы не причиним вам вреда.

– Я вас не боюсь, – сказала Нежеру. – Почему вы здесь?

Зин-Сейва повернулась к остальным и заговорила с ними. Пока они беседовали, Нежеру снова подошла к костру и взяла другую гроздь грибов, продолжая внимательно наблюдать за делверами – не замышляют ли они чего-то дурного. Однако оборотни лишь смотрели на нее, но она нигде не видела мечей, луков или ножей.

«Что за глупые существа, разгуливающие по лесу без оружия?» – подумала Нежеру.

– Мы тинукеда’я, – наконец заговорила Зин-Сейва. – Вы должны знать нас, если вы хикеда’я. Мы пришли с гор, которые называются Приют Облаков.

Приют Облаков, горный хребет далеко к северо-западу от леса, там находился величественный город Хикехикайо, прежде один из самых замечательных городов ее народа, но сейчас пустой и заброшенный, как кроличий садок.

– Мы и правда не причиним вреда вам или кому-то другому, – продолжала делвер, возможно, испуганная молчанием Нежеру. – Мы хотим лишь одного – уйти с миром.

– Ты продолжаешь это повторять. – Нежеру проглотила последний кусочек гриба. Ее голод отступил настолько, что она пожалела об отсутствии пуджу, чтобы сделать трапезу более вкусной. Тем не менее нищие не должны просить соли, как гласит поговорка, и, хотя Нежеру не была нищенкой, не она обеспечила этот пир. – С каких бы гор вы ни спустились, здесь вам делать нечего. Как вы оказались посреди Древнего Сердца?

Вновь делверы начали перешептываться.

– Мы здесь из-за того, что нас позвали, – ответила Зин-Сейва. Один из других делверов что-то сердито добавил, но Зин-Сейва покачала головой. – Нет, я не вижу смысла что-то скрывать. У этого солдата есть меч. А мы безоружны. Нет нужды скрывать правду о голосах, которые нас призвали. – Она посмотрела на Нежеру, и взгляд ее огромных глаз с тяжелыми веками был таким умоляющим, словно она вот-вот заплачет. – Вы ведь ничего не имеете против нас, отважная хикеда’я? Вам нет нужды причинять нам вред. Мы отдадим вам все, что вы пожелаете.

Нежеру порадовало, что ей не придется вступать в схватку, но невероятно раздражало нежелание делверов защищаться. Все детство ее убеждали, что порабощение тинукеда’я уже само по себе означало, что они ничего другого не заслуживают.

«Они даже не сражаются, чтобы спасти собственных соплеменников, – рассказал Нежеру один из ее наставников, когда она жила в доме Ордена Жертв. – Эти существа настолько слабы и трусливы, что они не просто заслуживают порабощения – рабство спасло их от полного уничтожения».

То, как легко сдались тинукеда’я, несмотря на огромное превосходство в численности, казалось, доказывало, что ее наставник был совершенно прав. И вновь Нежеру почувствовала гнев и печаль из-за того, что утратила после бегства из Наккиги – свой народ, воспоминания о прошлом, все. И первая трапеза после долгого голода не могла это компенсировать.

Снова пошел дождь, он заливал всю поляну и капал с листьев окружавших ее деревьев. Делверы сбились в кучу, и их большие головы стали похожи на шляпки грибов. Нежеру знала, что ей нужно уходить. Ее преследователи не станут сидеть и слушать жалостливые истории – они гонятся за ней.

По дороге обратно в лагерь Ярнульф остановился, чтобы посмотреть, как Го Гэм Гар помогает собрать огромную повозку, которая повезет дракона до Наккиги. Деревянные колеса были высотой почти с самого гиганта, и потребовалось шесть инженеров Жертв, чтобы удерживать их на месте, когда он поднимет ее так, чтобы ось оказалась на нужной высоте. Тележка была такой тяжелой, что Го Гэм Гар громко стонал, удерживая ее, пока инженеры Жертвы использовали обмотанные тканью молотки, чтобы надеть колеса на ось.

Наконец гиганту разрешили опустить тележку на землю. Продолжая стонать, он побрел в тень большого тисового дерева, хотя осенний день был не таким уж и жарким.

«И все же, – подумал Ярнульф, – у него столько шерсти».

В одной руке Ярнульф держал связку кроликов и толстого гуся, которого поймал, когда тот слишком медленно поднимался над прудом. Он отдал добычу одному из рабов у палатки повара, а затем направился к Го Гэм Гару.

Гигант наблюдал за ним из-под полуопущенных век. Когда Ярнульф сел на землю в нескольких шагах от дерева, Го Гэм Гар оперся спиной о ствол тиса, который заскрипел, как корабельная мачта в шторм, но выдержал, хотя его крона задрожала и иголки посыпались на землю, точно серо-зеленые снежинки.

– В последнее время ты не слишком много времени проводишь в лагере, – заметил гигант. – Уходишь с рассветом, возвращаешься поздно.

– Если бы я хотел иметь жену, то давно бы ее завел, – ответил Ярнульф, развязывая куртку. – И подозреваю, что мне удалось бы найти не такую уродливую, как ты.

Гигант показал ему желтые клыки длиной в палец.

– Я говорю лишь потому, что хикдайа это также могли заметить, смертный.

– Я ухожу на охоту. Человек не может постоянно есть грибы, грибную похлебку и существ с множеством ног.

– И все же, если учесть, как долго он отсутствует, великий охотник Ярнульф приносит очень скромную добычу. Гусь и пара кроликов? Этого даже не хватит, чтобы накормить старого Гэма.

Ярнульф бросил на него мрачный взгляд.

– Я охочусь не для тебя, а для себя, и толстый гусь сделает меня счастливым на несколько дней.

Если бы гигант был смертным человеком, Ярнульф подумал бы, что Го Гэм Гар развлекается.

– Почему ты такой сердитый? – спросил гигант. – Ты можешь покинуть это место и не возвращаться. А вот у меня… – Го Гэм Гар поднял руку и прикоснулся к тяжелому ошейнику, в который можно было бы засунуть голову быка, – …нет такого везения.

– Мы оба рабы. Я просто другой, и все.

– Будь ты рабом, ты давно сбежал бы, если бы смог. – Гигант оглядел лагерь, а потом обратил свои светящиеся глаза на Ярнульфа. – Почему ты до сих пор здесь, смертный человек? Разве ты не знаешь, кто скоро сюда прибудет?

– Я знаю. – Конечно, это и было истинной причиной, по которой он тут оставался. Но гиганту Ярнульф доверял ничуть не больше, чем хикеда’я. – Скажем так, я хочу взглянуть на Королеву, Которая Никогда Не Умирает. Я слышал о ней с тех пор, как был ребенком, но никогда не видел во плоти.

– Я видел, – Го Гэм Гар так произнес эти слова, что Ярнульф не понял, стоит ли за ними нечто большее, чем просто констатация факта.

Ярнульф встал.

– Хотя ты ставишь под сомнение мои умения, мастер гигант, чуть позже я принесу кролика, зажаренного в гусином жире, сомневаюсь, что ты от него откажешься.

Го Гэм Гар снова показал зубы.