Ребекка Куанг - Республика Дракон [litres]

– Да пошел ты!

– Я лишь озвучиваю то, что думают все вокруг. Не убивай гонца.

Рин страшно разозлилась, но она понимала, как заразительны подобные настроения. Для большинства жителей провинции южане были просто никанцами. Она видела стереотипного жителя провинции Петух глазами северянина: косоглазый, кривозубый, смуглый полудурок, коверкающий слова.

Ее это ужасно смущало, ведь и она когда-то была такой.

Рин долго пыталась стереть в себе все напоминающие об этом черты. В четырнадцать ей повезло учиться у наставника, который говорил на почти чистом синегардском наречии. И она поступила в Синегард достаточно юной, чтобы быстро избавиться от дурных привычек. Она встроилась в столичное общество. Стерла свою личность, чтобы выжить.

И теперь было унизительно, что южане нашли ее и имеют наглость к ней приближаться, потому что одно это подчеркивает ее сходство с ними.

Ведь Рин так долго пыталась уничтожить все, что могло бы связать ее с провинцией Петух, – с тем местом, о котором у нее сохранилось мало хороших воспоминаний. И это почти удалось. Но беженцы не позволят ей забыть.

Каждый раз, приближаясь к лагерю, она видела сердитые, укоризненные взгляды. Теперь все знали, кто она такая. И всячески старались, чтобы она это поняла.

Беженцы перестали ее оскорблять. Они давно перестали гневаться, теперь им остались только отчаяние и глухая неприязнь. Но по их лицам все читалось яснее ясного.

«Ты одна из нас, – говорили она. – И должна нас защищать. Но у тебя ничего не вышло».

Через три недели после возвращения Рин в Арлонг императрица отправила Республике послание.

Примерно в миле от Красных утесов приграничный патруль схватил человека, который заявил, что его прислали из столицы. Вместо верительных грамот гонец нес за спиной бамбуковую корзину и маленькую императорскую печать.

Гонец настаивал, что будет разговаривать только с Вайшрой в тронном зале, в присутствии всех его генералов, наместников и генерала Таркета. Люди Эридена раздели его и обыскали одежду и корзину в поисках взрывчатки или ядовитого газа, но ничего не обнаружили.

– Только клецки, – весело заявил гонец.

Его с неохотой пропустили.

– Я привез послание от императрицы Су Дацзы, – провозгласил он, оказавшись в зале.

Его нижняя губа смешно причмокивала, когда он говорил. Похоже, он был чем-то болен – весь левый бок покрыт красными гнойниками. Из-за сильного акцента провинции Крыса трудно было разобрать слова.

Рин прищурилась, глядя, как он приближается к трону. Гонец не был ни синегардским дипломатом, ни представителем ополчения. Он не держался как придворный чиновник. Больше напоминал обычного солдата, это в лучшем случае. Но с какой стати Дацзы отправила с дипломатической миссией человека, который и говорит-то с трудом?

Разве что он послан не на переговоры. Разве что Дацзы не нужен человек, способный быстро соображать и складно разговаривать. Разве что Дацзы понадобился тот, кто с восторгом бросит вызов Вайшре. Кто ненавидит Республику и готов умереть за свои идеи.

А значит, это не мирные переговоры. Это одностороннее послание.

Рин напряженно застыла. Гонец не сможет навредить Вайшре, ведь путь к трону ему преграждают люди Эридена. Но на всякий случай Рин покрепче сжала трезубец, отслеживая каждое движение гонца.

– Говори, – приказал Вайшра.

Гонец широко улыбнулся.

– Я пришел с известиями об Ине Цзиньчже.

Правительница Саихара встала. Рин заметила, что она дрожит.

– Что она сделала с моим сыном?

Гонец опустился на колени, положил на мраморный пол корзину и поднял крышку. По залу разлилась вонь разложения.

Рин вытянула шею, ожидая увидеть расчлененный труп Цзиньчжи.

Но в корзине лежали только клецки в форме цветка лотоса, поджаренные до идеальной золотистой корочки. После нескольких недель путешествия они протухли, в уголках уже появилась темная плесень, но форма сохранилась. Они были тщательно украшены пастой из семян лотоса и пятью алыми иероглифами, нарисованными поверх.

«Дракон пожирает своих сыновей».

– Императрица надеется, что вы насладитесь вкусом клецок из редчайшего мяса, – сказал гонец. – И узнаете вкус.

Саихара завизжала и осела на пол.

Вайшра встретился взглядом с Рин и провел ладонью по шее.

Она поняла. Занесла трезубец и набросилась на посланника.

Он лишь слегка отпрянул, но больше не сделал никаких попыток обороняться. Даже руки не поднял. Так и сидел с довольной улыбкой.

Рин погрузила трезубец ему в грудь.

Удар вышел не чистым. Она тоже была шокирована клецками и не сумела как следует прицелиться. Зубья скользнули по грудной клетке, но не пронзили сердце.

Она выдернула оружие.

Гонец закашлялся смехом. Между кривыми зубами пузырилась кровь, забрызгав чистейший мраморный пол.

– Вы умрете. Вы все умрете, – сказал гонец. – А императрица спляшет на ваших могилах.

Рин снова воткнула в него трезубец, и на этот раз прицелилась верно.

Нэчжа подбежал к матери и подхватил ее на руки.

– Она в обмороке. Кто-нибудь, помогите…

– Это еще не все, – сказал генерал Ху, когда дворцовые служители столпились вокруг Саихары. Твердой рукой он вытащил из корзины свиток и смахнул с него крошки. – Здесь письмо.

Вайшра не сдвинулся с места.

– Читайте.

Генерал Ху сломал печать и развернул свиток.

– «Я иду за тобой».

Саихара села и тихо простонала.

– Выведи ее отсюда, – приказал Вайшра Нэчже. – Читайте, Ху.

Генерал Ху продолжил:

– «Пока ты засел в своем замке, мои генералы плывут по Мурую. Тебе некуда бежать. Негде спрятаться. Наш флот крупнее. Людей у нас больше. Ты умрешь у подножия Красных утесов, как и твои предки, а твой труп скормят рыбам в Муруе».

Повисла тишина.

Вайшра окаменел. По его лицу ничего невозможно было прочитать. Ни горя, ни страха. Как будто он вырезан из куска льда.

Генерал Ху свернул послание и откашлялся.

– Так всегда говорят.

Через две недели с границы вернулись разведчики Вайшры – истощенные, загнав лошадей до полусмерти. Они подтвердили худшие опасения. Императорский флот, восстановленный и улучшенный после Бояна, начал извилистый путь на юг, а с ним, похоже, плывет вся армия.

Дацзы намеревалась завершить войну в Арлонге.

– Засекли корабли у маяков Ерин и Мурин, – доложил разведчик.

– Они уже так близко? – встревожился генерал Ху. – Почему нам не сообщили раньше?

– Они еще не добрались до Мурина, – объяснил разведчик. – Просто флот огромный. Его видно даже за горами.

– Сколько кораблей?

– Намного больше, чем у Бояна.

– Хорошая новость в том, что крупные корабли застрянут в том месте, где Муруй сужается, – сказал капитан Эриден. – Придется волочить их на бревнах по земле. У нас в запасе недели две, максимум три. – Он склонился над картой и постучал по точке на северо-западной границе провинции Заяц. – Думаю, сейчас они уже здесь. Может, послать туда людей, чтобы задержать их у стремнины?