Ребекка Куанг - Республика Дракон [litres]

Но в Бояне он тоже ее не прикончил. «Мы не будем тебя убивать, – сказал он. – Она не велела. Мы должны тебя помучить».

Императрица приказала привести ее живой. Это давало Рин преимущество.

– Осторожней, – выкрикнула она. – Дацзы не обрадуется испорченному товару.

Стоило Рин произнести это имя, как поведение Фейлена изменилось. Он сгорбился и съежился, словно пытался спрятаться внутри собственного тела. Глаза забегали по сторонам, будто он в ужасе, что Дацзы его увидит, даже на такой высоте.

Рин удивленно уставилась на него. Что с ним сотворила Дацзы?

Неужели императрица обладает такой силой, что способна запугать бога?

Рин воспользовалась возможностью и подлетела ближе. Она не знала, каким образом Дацзы удалось подчинить Фейлена, но теперь была уверена, что Фейлен ее не убьет.

Она нужна была императрице живой, и это ее единственное преимущество.

Как убить бога? Они с Катаем часами бились над этой загадкой. Рин мечтала затащить его в Чулуу-Корих. А Катай хотел притащить Чулуу-Корих к Фейлену.

И в конце концов они нашли компромисс.

Рин бросила взгляд на паутину запальных шнуров на противоположной стенке утеса. Если не получится сжечь Фейлена, она похоронит его под горой.

Нужно лишь подвести его достаточно близко к скалам.

– Я знаю, ты еще здесь, – сказала она, подлетев поближе. Нужно его отвлечь, получить хотя бы несколько секунд на передышку. – Ты здесь и слышишь меня.

Он заглотил наживку. Ветер утих.

– Мне плевать, насколько силен твой бог. Ты до сих пор находишься в своем теле, Фейлен, и можешь вернуть его себе.

Фейлен молча и не шевелясь уставился на нее, но Рин не увидела проблеска узнавания в его глазах, их синева не потускнела. Выражение лица оставалось непроницаемым, как стена, за которой трудно было распознать, жив ли еще настоящий Фейлен.

Но все-таки попробовать стоило.

– Я видела Алтана в потустороннем мире, – сказала она. Ложь, но обернутая в правду, по крайней мере, в некую версию правды. – Он просил тебе кое-что передать. Хочешь узнать, что он сказал?

Небесно-голубой сменился черным. Рин это видела, а не вообразила, это не был обман зрения, совершенно точно. Она подлетела еще ближе. Фейлен был напуган, это читалось по его лицу. Он пятился всякий раз, когда она приближалась.

Они были уже рядом с утесом.

Рин находилась в нескольких шагах от него.

– Он просил рассказать тебе одну историю.

Ветер полностью стих. Над каналом опустилась тишина. В неподвижном воздухе Рин слышала абсолютно все – каждый судорожный вздох Фейлена, каждый пушечный выстрел с кораблей, каждый крик внизу.

А потом Фейлен засмеялся. С такой силой, что воздух начал пульсировать в том же ритме, и Рин пришлось бешено махать крыльями, чтобы ее не сшибло.

– Так вот в чем твой план? – взвизгнул он. – Думаешь, ему не все равно?

– Тебе не все равно. – Рин старалась говорить спокойно и ровно. Фейлен здесь. Она его видела. – Я тебя видела, и ты нас помнишь. Ты цыке.

– Вы ничего для нас не значите, – огрызнулся Фейлен. – Мы можем уничтожить ваш мир…

– Тогда бы ты уже это сделал. Но ты связан по рукам и ногам. Это она тебя связала. Боги обладают только той силой, которую даем им мы. Ты вошел через врата, чтобы исполнять приказы. И я приказываю тебе вернуться.

– Да кем ты себя возомнила? – взревел Фейлен.

– Я твой командир. И я тебя угомоню.

Рин прыснула огнем, но не в него, в скалу. Когда языки пламени оставили в воздухе только пар, не причинив Фейлену вреда, он закатился хохотом.

Она не видела запалы. Не подозревала о них.

Рин быстро попятилась, хлопая крыльями, чтобы оказаться как можно дальше от утеса.

Долгие и мучительные секунды ничего не происходило.

А потом гора сдвинулась.

Горы так не сдвигаются. В нормальном мире они не меняют форму за какие-то секунды. Но это происходило на самом деле и в результате действий человека, а не богов. Работа Катая и Рамсы принесла свои плоды. Рин молча смотрела, как верхний уступ целиком съехал вниз, словно черепичная крыша.

И сквозь грохот падающих камней прорезался пронзительный вой. Фейлен закрутил вокруг себя торнадо. Но даже последние, отчаянные порывы ветра не могли остановить тысячи тонн взорвавшихся камней, обрушившихся вниз с неумолимой силой гравитации.

Когда грохот затих, под камнями уже ничто не шевелилось.

Рин стремительно снижалась, тяжело дыша. Огонь еще вырывался у нее из рук, но долго она не сумела бы его поддерживать, слишком была истощена. Сил хватало только на дыхание.

Политый кровью канал внизу казался лугом в цвету. Алые волны выглядели цветущими маками, а колышущиеся на воде тела – маленькими, бесцельно суетящимися муравьями.

Это выглядело так прекрасно.

Неужели они побеждают? Если победа равна убийству как можно большего числа людей, то да. Рин не могла разобраться, кто контролирует реку, лишь видела повсюду кровь и разбитые корабли, которые швырнуло на скалы. Фейлен убивал всех подряд без разбора, как республиканский, так и императорский флот. Сколько уже погибших?

Потом Рин повернулась к долине.

Разрушения были огромны. Дворец горел, а значит, войска ополчения давно прорвались через лагерь беженцев. И наверняка по пути косили людей как сорняки.

Кто-то утонул в реке, кто-то сгорел в городе. Рин одолевал истерический смех, но даже смеяться ей было тяжело.

Внезапно она поняла, что теряет высоту.

Огонь совсем погас. Она падала, даже не замечая этого. Рин снова вызвала пламя и лихорадочно замахала крыльями, хотя руки протестующе заныли.

Падение остановилось. Она уже была так близко к утесу, что видела, как ей машут Катай и Венка.

– Получилось! – заорала она.

Губы Катая шевелились, но Рин его не слышала. Он показал на что-то пальцем.

Она обернулась, но слишком поздно. Копье пролетело на уровне груди, прямо под крылом. Проклятье! Живот свело от страха. Она вильнула в сторону, но затем выровнялась.

Следующее копье ударило в плечо.

В первую секунду она пребывала в замешательстве. Где же боль? Почему она до сих пор в воздухе? Кровь брызнула в лицо густыми каплями, которые почему-то не падали. Рин не верилось, что эти шарики – ее собственная кровь.

Потом погас огонь. И ее снова потянуло к земле. Крылья за спиной заскрипели и сложились. И Рин камнем полетела в реку, головой вниз.

От удара о воду все чувства притупились. Она не могла дышать, ничего не слышала и не видела. Рин попыталась плыть, выбраться на поверхность, но руки и ноги не слушались, к тому же она не знала, где верх, а где низ. Она непроизвольно попыталась вдохнуть. Вода хлынула в рот.

«Я умру, – подумала она. – Я в самом деле умру».

Но разве это так уж плохо? Под водой царила такая чудесная, благостная тишина. Рин не чувствовала боль в плече – все тело онемело. Она расслабилась и беспомощно опускалась на дно. Гораздо проще отказаться от борьбы и самоконтроля. Даже жжение в легких не особенно ее беспокоило. Через секунду она откроет рот, и его наполнит вода, это и будет конец.