Ребекка Куанг - Республика Дракон [litres]

– Если нужно, можно усадить тебя в паланкин, – предложил Катай, когда она споткнулась на помосте.

Рин оперлась на его протянутую руку.

– Я дойду пешком.

– Но ты мучаешься от боли.

– Весь город страдает от боли. Вот в чем дело.

До сих пор она не видела, как выглядит город за пределами лазарета, и на опустошения было больно смотреть. Пожар бушевал почти целый день после битвы, погасил его только дождь. Дворец остался невредимым, только фундамент почернел. Пышная зелень островов между каналами сменилась скрюченными мертвыми деревьями и пеплом. Лазареты были переполнены ранеными. Мертвецы лежали на берегу аккуратными рядами в ожидании пристойных похорон.

Парад Вайшры был не доказательством победы, а признанием совершенной жертвы. Рин сочла это правильным. Никаких пышных оркестров или кричащей демонстрации богатства и власти. Войска маршировали по улицам, чтобы показать – они выжили. Республика жива.

Возглавляла процессию Саихара, ослепительная в серебристо-голубой одежде. Вайшра шагал следом за ней. В его волосах появилось больше седины, чем несколько месяцев назад, и он едва заметно прихрамывал, но даже эти свидетельства слабости, казалось, лишь добавляли ему достоинства. Он был одет по-императорски, а Саихара выглядела императрицей. Она была божественной матерью народа, а он – спасителем, отцом и правителем одновременно.

За четой небожителей стояла вся военная мощь Запада. По улицам выстроились гесперианские солдаты. А над головами медленно плыли гесперианские дирижабли. Может, Вайшра и обещал демократически избранное правительство, но если бы он затребовал под свою власть всю империю, никто не стал бы его останавливать, в этом Рин не сомневалась.

– Где наместники южных провинций? – спросил Катай. Он постоянно озирался на шеренгу генералов. – Весь день их не видел.

Рин обшарила взглядом толпу. Он прав, наместников нигде не было видно. Как и беженцев с юга.

– Думаешь, они ушли? – спросила Рин.

– Уверен, что не ушли. В долинах по-прежнему остались лагеря беженцев. Думаю, они просто решили не приходить на парад.

– Что, в знак протеста?

– Наверное, в этом что-то есть. Это же не их победа.

Рин могла это понять. Победа у Красных утесов разрешила немногие из проблем южан. Войска южных провинций понесли кровавые потери ради режима, который относился к ним всего лишь как к необходимой жертве. Но в знак протеста наместники принесли в жертву благоразумие. Им нужны были войска гесперианцев, чтобы зачистить анклавы Федерации внутри провинций. Наместникам стоило бы постараться вернуть доброе расположение Вайшры.

А вместо этого они ясно показали свое отношение, в точности, как и ей в том переулке.

Рин гадала, что это значит для Республики. Юг не объявил войну. Но и не выказывал желания сотрудничать. Пошлет ли Вайшра дирижабли на усмирение Тикани?

Рин собиралась сбежать задолго до того, как до этого дойдет.

Кульминацией процессией стала похоронная церемония для лежащих на берегу мертвецов. На нее собралось уже гораздо больше народа. У подножия утесов толпились горожане. Возможно, в воде просто отражались Красные утесы, но казалось, будто канал все еще полон крови.

Генералы и адмиралы Вайшры выстроились в шеренгу на берегу. А ленты на шестах олицетворяли отсутствующих офицеров. Рин насчитала больше лент, чем живых людей.

– Придется копать столько могил!

Рин посмотрела на ряды мокрых разлагающихся трупов. Солдаты целыми днями вылавливали трупы из воды, чтобы они не отравили реку на многие годы.

– В Арлонге не хоронят мертвецов, – объяснил Катай. – Их пускают по реке в море.

Они смотрели, как солдаты сложили тела пирамидами на плотах и один за другим сталкивают плоты в реку. Каждую груду тел накрыли похоронным саваном, смоченным в масле. По команде Вайшры воины Эридена выпустили по флоту мертвецов залп горящих стрел. Каждая попала в цель. Погребальные костры с треском заполыхали.

– Это могла бы сделать и я, – сказала Рин.

– Это преуменьшило бы значение церемонии.

– Почему?

– Потому что самое главное тут – это то, что они могут промахнуться. – Катай кивнул через плечо. – Посмотри, кто пришел.

Рин проследила за его взглядом и увидела Рамсу, Бацзы и Суни, стоящих у кромки воды, чуть поодаль от толпы горожан. Они тоже посмотрели на нее. Рамса помахал рукой.

Рин не могла сдержать улыбки облегчения.

После начала битвы у нее не было возможностей поговорить с цыке. Она знала, что они целы и невредимы, но в лазарет их не пускали, а Рин не хотела суетиться из страха вызвать подозрения гесперианцев. Сейчас, возможно, их единственный шанс поговорить без посторонних ушей.

Рин наклонилась ближе и прошептала Катаю на ухо:

– Кто-нибудь за нами наблюдает?

– Думаю, нет. Поторопись.

Рин со всей возможной скоростью похромала по берегу.

– Как я погляжу, ты все-таки выбралась из фермы смерти, – сказал вместо приветствия Бацзы.

– Из фермы смерти? – повторила она.

– Так Рамса прозвал лазарет.

– Потому что они каждый день выкатывают трупы в фургонах для зерна, – объяснил Рамса. – Я рад, что ты не оказалась в одном из них.

– Насколько все плохо? – спросил Бацзы.

Рин невольно провела пальцами по пояснице.

– Терпимо. Болит, но я уже могу ходить самостоятельно. А вам удалось остаться невредимыми?

– Более или менее. – Бацзы показал свои перевязанные голени. – Поцарапался, когда прыгал с корабля. Рамса слишком поздно бросил бомбу и серьезно обжег колено. А Суни почти совсем не пострадал. Он выживет в любых условиях.

– Вот и хорошо, – сказала Рин и быстро огляделась. Никто не обращал на них внимания, все смотрели только на погребальные костры. Но она на всякий случай понизила голос: – Мы больше не можем здесь оставаться. Готовьтесь к побегу.

– Когда? – спросил Бацзы.

Похоже, никого не удивило это заявление. Скорее они его ожидали.

– Скоро. Здесь мы не в безопасности. Вайшре мы больше не нужны, и мы не можем рассчитывать на его защиту. Гесперианцы не знают, что ты и Суни шаманы, так что у нас есть небольшая свобода действий. Катай считает, что они не станут ничего предпринимать прямо сейчас. Но нам не стоит медлить.

– Слава богам, – сказал Рамса. – Не выношу гесперианцев. От них воняет.

Бацзы покосился на него.

– Серьезно? И это твоя самая большая претензия? Запах?

– Вонь, – поправил его Рамса. – Как от прокисшего тофу.

– Если ты так встревожена, то почему бы не сбежать сегодня же ночью? – впервые вступил в разговор Суни.

– Возможно, – ответила Рин.

– Подробности плана? – поинтересовался Рамса.

– Помимо самого побега я пока ничего не придумала. Мы пытались связаться с Муг, но она не ответила. Придется выбираться из города самостоятельно.