Ребекка Куанг - Республика Дракон [litres]

Нян взяла контейнер и покачала в ладони, словно собралась бросить.

– Думаете, вам бы это удалось лучше?

Катай и Рин одновременно вздрогнули.

Нян опустила руку и захихикала.

– Шучу, шучу.

– Положи, – тихо сказал Катай четким и сдержанным тоном. – Давай поговорим. Просто поговорим, Нян. Я знаю, кто-то тебя заставил. Тебе необязательно это делать.

– Я сама вызвалась, – возразила Нян. – Или ты рассчитывал, что я буду сидеть сложа руки и позволю врагам расколоть империю?

– Ты и понятия не имеешь, о чем говоришь, – сказала Рин.

– Я знаю достаточно. – Нян подняла контейнер повыше. – Знаю, что вы хотели уморить север голодом, чтобы народ пошел на поклон к наместнику провинции Дракон. Знаю, что вы собирались вторгнуться в наши провинции, если не добьетесь своего иным путем.

– И потому ты решила отравить весь юг? – спросил Катай.

– Вы начали первыми, – огрызнулась Нян. – Это вы заставили нас голодать. Вы продали гнилое зерно. И как вам вкус вашей же пилюли?

– Эмбарго было лишь угрозой, – возразил Катай. – Никто не умер бы.

– Но люди уже умирали! – Нян ткнула пальцем в сторону Рин. – А скольких убила она на том острове?

Рин моргнула.

– Да кому какое дело до Федерации?

– Там были и войска ополчения. Тысячи. – Голос Нян задрожал. – Федерация захватила военнопленных и держала их в трудовых лагерях. Там был мой брат. Разве ты дала ему хоть один шанс выбраться с острова?

– Я… – Рин с отчаянием посмотрела на Катая. – Это неправда.

Неужели это правда?

Наверняка кто-нибудь сказал бы ей, если это так.

Катай отвел взгляд.

Рин сглотнула комок в горле.

– Нян, я не знала…

– Ты не знала! – выкрикнула Нян. Контейнер в ее руке качнулся. – И это все меняет, по-твоему?

Катай примирительно поднял руку.

– Пожалуйста, Нян, опусти эту штуку.

Нян покачала головой.

– Это твоя вина. Мы просто воевали. Почему ты не оставила нас в покое?

– Мы не хотим тебя убивать, – сказала Рин. – Прошу тебя, Нян…

– Как великодушно! – Нян подняла контейнер над головой. – Она не хочет меня убивать! Республика сжалилась над…

– Да пошло оно все, – пробормотал Катай.

Одним быстрым движением он вскинул арбалет, прицелился и выстрелил точно в левую грудь Нян.

Хлопок прозвучал, как последнее биение сердца.

Глаза Нян вылезли из орбит. Она наклонила голову, с удивлением уставившись на грудь. Ее ноги подкосились. Контейнер выпал из руки и откатился к стене.

Крышку контейнера с щелчком сорвало. Повалил желтый дым, быстро заполнивший дальний угол комнаты.

Катай опустил арбалет.

– Уходим.

Они бросились бежать. В дверях Рин оглянулась через плечо. Газ был слишком густым, чтобы видеть ясно, но она различила Нян, которая корчилась и извивалась под покровом разъедающего кожу газа. По всему телу расцвели красные язвы, словно на бумажную куклу брызнули чернилами.

Когда «Ласточка» вошла в канал, чтобы соединиться с основным флотом, в воздухе висела морось тумана.

Команда наскоро обсудила, как поступить с контейнерами. Нельзя было просто оставить их, но никто не хотел и тащить газ на борт. В конце концов Рамса предложил уничтожить все здание направленным взрывом. Никто не должен приближаться к этому месту, пока Цзиньчжа не пошлет эскадру забрать оставшиеся контейнеры, если они останутся. Однако Рин подозревала, что Рамсе просто ужасно хочется что-нибудь взорвать.

Тогда они облили все маслом, накидали на крышу и внутрь скотобойни хвороста и, как только отошли на безопасное расстояние, пустили с корабля горящие стрелы.

Здание тут же вспыхнуло, пожар были виден за многие мили. Дождь так его и не затушил. У фундамента здания еще долго прорывались красные языки пламени, а дым растянулся по всему небу.

Прогремел гром. А через несколько секунд морось превратилась в плотный ливень, громко и без остановок барабанящий по палубе. Капитан Салхи приказала команде выставить бочки, чтобы набрать чистой воды. Остальные спустились в каюты, но Рин села на палубу, притянув колени к груди и откинув голову назад. Капли дождя падали прямо в горло, освежая и успокаивая. Дождь хлестал по лицу и одежде. Рин знала, что яд ее не коснулся, иначе уже почувствовала бы его действие, но почему-то все равно казалась себе замаранной.

– Я думал, ты ненавидишь воду, – сказал Катай.

Рин подняла голову. Он стоял рядом – такой мокрый и жалкий. И сжимал в руках арбалет.

– Ты как? – спросила она.

Он посмотрел невидящим взглядом.

– Паршиво.

– Посиди со мной.

Он подчинился беспрекословно. И лишь когда Катай сел рядом, Рин заметила, как сильно он дрожит.

– Мне так жаль Нян, – сказала она.

Катай дернулся.

– А мне нет.

– Я думала, она тебе нравилась.

– Я едва ее знал.

– Она тебе нравилась. Я помню. Ты говорил, что она симпатичная. В Синегарде.

– Ага, а потом эта сука отравила полстраны.

Он уронил голову. Его глаза покраснели, но Рин не могла понять, плачет он или это только дождь. Катай судорожно вздохнул.

А потом сломался.

– Я больше не могу. – Слова изливались из него между приглушенными рыданиями. – Не могу спать. И секунды не проходит, чтобы я не вспомнил Голин-Ниис. Стоит мне закрыть глаза, и я снова прячусь за той стеной, а крики не прекращаются, потому что всю ночь они убивали…

Рин взяла его за руку.

– Катай…

– Как будто я навсегда замер в том мгновении. И никто этого не замечает, потому что все, кроме меня, двигаются дальше, но лишь для меня все, что было после Голин-Нииса, – это сон, я точно знаю, потому что до сих пор прячусь за стеной. А хуже всего… хуже всего то, что я не знаю, кто кричит. Было бы проще, если бы только Федерация несла зло. Но я не могу разобраться, кто прав, а кто виноват, а ведь я умный, от меня всегда ждали верных ответов. Но я не могу.

Рин не знала, какими словами его утешить, и потому просто крепко сжала ладонь Катая.

– Я тоже.

– Как все случилось с Мугеном? – вдруг спросил он.

– Сам знаешь.

– Нет. Ты никогда не рассказывала. – Он выпрямился. – Ты сделала это сознательно? Знала, что делаешь?

– Не помню. Пытаюсь не вспоминать.

– Ты знала, что убиваешь? – напирал он. – Или просто…

Он сжал пальцы в кулак, а потом резко распрямил.

– Мне просто хотелось, чтобы все поскорей закончилось, – объяснила она. – Я не раздумывала. Не хотела их убивать, не по-настоящему, просто хотела со всем покончить.

– Я не хотел ее убивать. Но… Не знаю почему, но я…

– Я знаю.

– Это был не я, – настаивал Катай, хотя Рин не требовалось убеждать.

Она снова сжала его руку.

– Знаю.

Известия об этих событиях послали на другие корабли, и те сменили курс. На следующий день разбежавшиеся в разные стороны джонки уже спешили по Мурую к основной армаде.