Аделин Грейс - Все звёзды и клыки [litres]

Не может быть, чтобы она меня узнала. Только не сейчас. Ведь я только что покинула Ариду.

Но лицо женщины остается спокойным. Она кладет руку на округлое бедро, и я понимаю, что зря поддалась панике. Наверняка официантка думает о тысяче других вещей, которыми ей нужно заняться после того, как она примет наш заказ.

– Мы возьмем вот эти пирожные, две кружки эля… – Бастиан затихает и вопросительно смотрит на меня.

– Медовуха, – говорю я.

– И кружку медовухи, – повторяет он, и в его голосе слышится удивление. – Еще мы возьмем свежую барракуду, если она у вас есть.

При мысли о рыбе с медовухой и пирожными к горлу подкатывает тошнота, но хитрый блеск во взгляде Бастиана подсказывает мне, что речь идет о чем-то другом.

– У нас такого не подают, – отрезает женщина, но ее глаза темнеют, оценивающе разглядывая молодого человека. Он отклоняет голову назад и одаривает официантку широкой улыбкой, словно пытается ее очаровать. Очевидно, это не производит на женщину никакого впечатления.

– А где я могу ее найти? – он кладет ладонь на стол, и между его пальцев сверкает маленькая золотая монета.

Женщина опускает руку, и Бастиан так быстро передает ей монету, что я точно пропустила бы это движение, если бы моргнула хотя бы раз.

– Я слышала, что ее можно найти «У Марибель». Это магазин с розовыми пузырями. Поверьте мне, вы все поймете, когда окажетесь там, – она бросает монетку за корсаж платья. – Барракуд легче ловить поздним вечером, но они быстро исчезают. Вам придется поторопиться, пока не рассвело.

– Спасибо за подсказку, – говорит Бастиан. – Я последую вашему совету.

Женщина улыбается и отходит от нашего стола.

– Я принесу ваши напитки.

Только после того, как она оказывается на достаточном расстоянии, Феррик наклоняется вперед.

– Это что-то… незаконное? – в его голосе звучит тихий ужас. Я никогда не видела, чтобы кто-то закатывал глаза так же театрально, как Бастиан в эту минуту.

– Тебе стоит расслабиться, дружище, иначе окружающие почувствуют твой страх. И сними, наконец, этот проклятый капюшон. Так ты только привлекаешь больше внимания.

Феррик сжимает в кулак свою единственную ладонь, лежащую у него на колене.

– Неужели вас двоих это совсем не волнует? Все считают тебя беглянкой, Амора. Во дворце полно телепатов: наверняка они уже разослали тревогу по всем островам.

На наш стол со стуком опускается большая кружка. Мы замираем, наблюдая за тем, как официантка снимает с подноса оставшиеся напитки и тарелку с крошечными пирожными, при виде которых мой рот наполняется слюной. Они выглядят просто потрясающе: маленькие и украшенные розово-лиловой помадкой, а также сахарными цветами и блестками. Женщина уходит к другому столу, и я тут же принимаюсь за этот аппетитный десерт.

Бастиан протягивает руку к своему элю и делает большой глоток, прежде чем вздохнуть в золотистую жидкость.

– Неужели в тебе совсем нет духа приключений? – он смотрит на Феррика поверх кружки. – Ни капли? Или вся твоя смелость была сосредоточена в кончике мизинца, который я отрубил?

Феррик ощетинивается. Я опускаю одну руку на его здоровую ладонь, а другой беру свою кружку с медовухой. Внутри плещется светло-золотистая рябая жидкость. Стоит мне принюхаться, как у меня начинает кружиться голова. От напитка исходит такой сладкий запах, что за ним почти не чувствуется алкоголя.

– Волнение Феррика вполне оправдано, – отвечаю я. – Ты говорил, что мы ищем информацию о том, как попасть на Зудо. К чему все эти загадки?

Бастиан проводит пальцем по ободку кружки, а затем делает еще один глоток.

– Мы здесь для того, чтобы найти способ попасть на Зудо. У меня есть друзья, которые могут нам помочь, но они – как бы это сказать – в розыске, так что им не нравится подолгу оставаться на одном месте. Вот почему приходится говорить загадками, – он снова подносит кружку к губам, но на этот раз его взгляд устремлен на меня. – Я на твоей стороне, принцесса. У меня нет магии, помнишь? Я прекрасно понимаю, что ты можешь убить меня в любую секунду, а мне нравится быть живым. Все, чего я хочу – расправиться с Кавеном.

– Ты упоминал это раньше, – говорю я. – Но я не понимаю, зачем лидеру восстания красть твою магию. Какое отношение ты имеешь к происходящему?

Бастиан опускает свой напиток на стол. Его губы плотно сжаты в тонкую линию.

– Если ты намекаешь, что я – часть этого восстания…

Феррик заметно напрягается, но я качаю головой.

– Если мятежники хотят положить конец монархии – они хотят и моей смерти. Ты мог бы убить меня прошлой ночью или в тюрьме, где я была безоружна. И ты не стал бы рассказывать мне о том, что ты родом с Зудо.

Феррик бледнеет, словно его снова укачивает. Очевидно, он обдумывает услышанное, и на его лбу появляются морщинки.

– Я никогда не встречал выходцев с Зудо.

– А я никогда не встречал никого, кто мог бы отрастить себе новую конечность, – парирует Бастиан. – И все же мы оба существуем.

Я откидываюсь на спинку стула и беру с тарелки еще одно маленькое пирожное.

– Я думала, что народ Зудо ненавидит нас. Отец говорил, что они недовольны правлением семьи Монтара.

Бастиан качает головой.

– Зудо был отделен от остального королевства из-за Кавена. Потому что уже тогда он хотел уничтожить трон. Большая часть моего народа не имеет к этому никакого отношения: они просто боятся Кавена.

– Они боятся его больше, чем моего отца? – спрашиваю я, и по лицу Бастиана пробегает тень.

– Король Одрик – призрачная угроза. Мы постоянно слышим о нем, но почти никогда не видим. А Кавен держит Зудо в железном кулаке. Его магия не только сильна, но и опасна: он использует свои чары не только для защиты, как все мы. Кавен превратил магию в оружие. Я сбежал с Зудо, как только мне выпал шанс, но он уже успел украсть мою магию и захватить мой дом. Люди видят Кавена постоянно и поэтому боятся его, а не твоего отца. Сравнивать их бессмысленно.

Пирожное у меня во рту становится тяжелым и с трудом пролезает в горло.

– Значит… жители Зудо не имеют ничего против Визидии?

Феррик откидывается назад и скрещивает руки на груди.

Бастиан повторяет его движение, снова поднимая кружку с элем.

– Если они и злятся на королевство, то только из-за того, что никто не помог им, когда Кавен пришел к власти. Без него мой остров мог бы процветать. Но он отрезал нас от торговли. Лишил возможности путешествовать.

Они имеют полное право злиться на нас. Магия – часть души. Если бы отец знал, что на свете существует человек, способный ее отобрать – неужели он не остановил бы преступника? Неужели закрыл бы на это глаза?

– Мы быстро положим всему этому конец, – уверенно говорю я, сделав долгий глоток медовухи. – Не дадим Кавену добраться до других островов.