Светлана Тулина - Страшные сказки для дочерей кимерийца [СИ]

Новый король Асгалуна потоптался немного, повздыхал. Наконец тяжело оперся о деревянные перила и заговорил:

— Конан, ты извини, конечно, это не мое дело, но я очень боюсь. За Лайне…

Конан вздохнул. Последнее время ему часто приходилось вздыхать — слишком уж много вокруг оказалось человеческой глупости. Не взрываться же каждый раз, не набрасываться же с кулаками. Они же не со зла это, они же как лучше всегда хотят…

— Я тоже, — сказал он мягко. — Но что изменится оттого, что мы станем бояться вместе?

Закарис ударил себя кулаком по ладони:

— Ты не знаешь Селига! А я — знаю! Хотя лучше бы и не знал. Он тот еще мерзавец, способный на любую гнусность, и я действительно всерьез опасаюсь за Лайне.

— Не понял? — Конан развернулся, чтобы лучше видеть. — А при чем здесь Селиг?

— Как это при чем? Он ведь ни малейшего уважения не проявил! Кинул поперек седла, как захваченную в бою добычу, и ускакал, словно всю жизнь был служителем Бела, да не примет тот под свое покровительство его мерзкую душонку! Понятно же, что не просто так увез — он за просто так даже не почешется. Мои ребята видели, но остановить не смогли, прости. А он ничего не делает просто так. Значит, задумал что-то. Нехорошее что-то. Он такой.

— Селиг? — переспросил Квентий, начиная злорадненько улыбаться. — Это такой щеголеватый, с деревянным мечом? Он ей еще брошку подарил, да?

И вдруг не выдержал, сорвавшись в ехидное хихиканье.

Конан втянул полную грудь свежего осеннего воздуха и понял, что это погожее и такое радостное утро ему действительно нравится. Вслух он смеяться не стал, хотя и хотелось.

Закарис нахмурился. Сказал доверительно:

— Про этого Селига много чего болтают. Нехороший он человек. А она — совсем ребенок, ее любой может обмануть или обидеть…

Квентий заржал в полный голос, Закарис смотрел на него хмуро и непонимающе. На всякий случай отодвинулся. Конан кусал губы и жмурился. Спросил задумчиво:

— А скажи-ка мне, брат, как король королю, далеко ли от Асгалуна до славного города Шушана и хорошо ли этот Шушан укреплен? Давно поразмяться хотелось, а тут такой случай сам в руки идет… правда, людей у меня маловато.

— Это не как раз трудность устранимая! — Закарис обрадовался, что может хоть чем-то помочь и искупить невольную вину. — Я дам тебе всех серебряных и половину стальной. Жалко же малышку! Такая славная. Бедная девочка — одна с этим разбойником…

— Действительно, жалко! — Квентий лицемерно возвел хитрые глазки к небу и снова захихикал. — Бедный разбойник!

— Или нет, знаешь что… — Закарис хмурился, что-то прикидывая и Квентия явно не слышал, — бери лучше стальных и бронзовых целиком, они при штурме куда сподручнее, а мне тут для поддержания порядка и одних серебряных вполне хватит! В конце концов, это же в моем замке с тобою такое произошло и мой долг, как хозяина… надо спешить! Страшно даже представить, что будет, когда этот мерзавец притащит ее в свой замок!..

— Ну да, ну да! — продолжал тихонько хихикать себе под нос Квентий. — Арбалетный болт повстречался с яичной скорлупкой… Страшно даже себе представить, что будет! болт — и скорлупка. Крэк…

Конан сделал вид, что не замечает мерзкого хихиканья. Но, вставая, словно бы случайно довольно чувствительно двинул Квентия локтем в бок. Надо же меру знать, в конце-то концов! Никакого уважения к королям.

А поразмяться, действительно, самое время. Особенно, если человек так искренне желает помочь.

Он протянул Закарису руку:

— Решено. Когда выступаем?

Как ни хотелось Конану выехать немедленно и постараться перехватить шушанского короля до того, как нырнет он в свою укрепленную норку, отъезд пришлось отложить на целый день. Приходилось признать, что Закарис прав — отряд Селига имеет фору в сутки, и догнать его сразу все равно не получится.

— Догнать-то можно, — сказал, приглаживая невеликую по молодости лет бороденку, Хэбраэль, начальник «бронзовых», — малым отрядом на хороших конях, да без тяжелых доспехов и припасов… не так уж и трудно! Особенно если отряд набрать из моих молодцов, старики так гнать не умеют уже. У них кровь холодная, медленная.

Стариками он называл воинов из Золотой и Серебряной центурии, туда действительно входили более зрелые и опытные бойцы, можно сказать — ветераны. Они же в отместку называли воинов Хэбраэля «мальчишками» и «щенками».

— Малым отрядом догнать можно, — повторил Хэбраэль. — Но малый отряд, к тому же без тяжелого вооружения, вряд ли сумеет побить хорошо обученных вольных. Особенно если тех будет по двое на одного.

Он пожал плечами. Конан только крякнул — возразить было нечего.

Так что приходилось ждать.

Хорошо вооруженный отряд с рабынями и вещами старшей дочери он отослал в Дан-Марках еще до полуденного колокола — чем скорее девочка вернется в укреплённый Асгалун, тем лучше. Дан-Марках, несмотря на свое пышное название, на деле представлял собою нечто вроде зажиточной рыбацкой деревушки. Насыпной вал вокруг нее давно разрушен, единственное укрепление — бывшая караулка, да и та представляет собою простой деревянный дом с хозяйскими пристройками, огороженные частоколом. Не место для королевской дочери и ее обслуги.

Если все пройдет хорошо, Атенаис будет в замке еще до заката. Тогда же должны вернуться гонцы, посланные в ближайшие города — Анакию и Аскарию. Из Кироса посланец ожидается завтра утром. В положительных ответах правителей городов-республик ни Конан, ни Закарис не сомневались, но дождаться этих ответов следовало именно в Асгалуне. Хотя бы из чисто политических интересов, чтобы с самого начала показать, что именно Асгалун теперь — столица. Независимо ни от каких обстоятельств.

Они должны прислать свои войска, эти три вольных шемских города. И не только эти — гонцы разосланы по всему Шему. Но эти три — самые близкие, и потому должны быть первыми. Если пришлют воинов они, с остальными не будет трудностей. А участие в создаваемом против Шушана войске бойцов из разных (в идеале — всех!) шемских городов-республик было Конану не просто желательно. Оно было жизненно необходимо. Просто вот до зарезу.

Не потому, что на сегодняшний день было у короля Аквилонии слишком мало людей — если центурионы Закариса хотя бы вполовину так хороши, как конановские гвардейцы, то с «драконами» и двумя асгалунскими центуриями Конан брался не оставить от Шушана и камня на камне. А тут еще и благородный поэт-разбойник под ногами путается, вместе со своими «соколами» и желанием побыстрее отдать долг чести… Нет, в людях Конан недостатка не испытывал. Но…