Кассандра Клэр - Королева воздуха и тьмы [litres]

– Хорошо сказано, милая! – похлопала ее по плечу Хелен.

– Джулиан! – это был Кьеран. – Я мог бы тебе рассказать, как вас с Эммой любит Марк, как ценит вашу дружбу Кристина. Но мне придется стать Королем Неблагого Двора, и без твоего интеллекта, Джулиан, без твоей храбрости, Эмма, мое правление, боюсь, будет очень коротким.

Дрю разглядела вдалеке направлявшихся к ним Изабель и Саймона.

С ними был Алек, одной рукой обнимавший Магнуса, Клэри и Джейс – конечно, рука об руку.

Тавви привстал на цыпочки и вытянул руки.

– Джулс! – его голосок был звонким и чистым. – Понеси меня. Я устал. Я хочу домой.

И тогда медленно, как будто века сменялись веками, Джулиан протянул к нему пылающие руки, исчерченные тьмой, сквозь которую кровь неба сочилась огненными каплями. Он протянул руки к Тавви…

Вспышка обожгла Дрю сетчатку. Когда зрение вернулось, она увидела, что Джулиана и Эммы больше нет… То есть они были здесь – лежали на земле: темные силуэты, озаренные, будто угли, остаточным свечением, уменьшающиеся на глазах, словно тающие в луже жидкого кровавого золота.

На одно кошмарное мгновение Дрю подумала, что они умерли. А потом сверхъестественный свет угас, и она увидела их – снова нормального, человеческого роста, свернувшихся на земле, в объятиях друг друга, сцепившихся руками, с закрытыми глазами – словно ангелы, павшие с небес, теперь мирно спали на принявшей их обратно земле.

– Проснись, Эмма. Пора просыпаться.

Ласковая рука лежала на ее лбу, ласковый голос звал вернуться из долгой тьмы.

Какое-то время кругом были только тени. Тени и холод после пламени. Мир остался где-то далеко. Она видела какие-то края, слишком сияющие, чтобы суметь их запомнить, и существ, блистающих, как клинки на солнце. Голоса звали ее по имени. Эмма, Эмма…

– «Эмма» значит вселенная, – сказал Джулиан.

Но она все равно не проснулась. Голос Джулиана раздался снова, на сей раз он говорил с Джемом.

– Это был умный ход, – говорил Джем. – Провести не одно собрание, а два. Любой из Охотников мог оказаться верен Когорте, поэтому их ты пустил только на первое. И когда они донесли Горацию о твоих планах, он подготовился лишь к тому, что вы собираетесь вмешаться в переговоры. Но не к атаке Нижнемирских.

– Джейс и Клэри согласились поработать приманкой. – Голос Джулиана звучал устало даже в ее сне.

– Понятное дело, что Гораций пойдет на что угодно, лишь бы захватить их. Так мы смогли провести их открыто перед всеми и доказать, что Диарборн не только лгал, что они мертвы, но и действительно хотел их убить.

Последовала долгая пауза. Эмма еще немного поплавала в темноте – правда теперь в ней уже появились некие смутные силуэты.

– Я знал, что на собрании будут шпионы, – сказал Джулиан. – Хотя, признаю, они удивили меня, послав демона. Я даже не понял, в чем дело, пока не встретил этого эйдолона на поле битвы. Как ему, интересно, удалось проникнуть в Святилище? Личина Оскара Линквиста сама по себе его бы не защитила.

– Известны случаи, когда демоны использовали охотничью кровь, чтобы войти в Институт. Вчера Оскара Линдквиста обнаружили мертвым. Возможно, его-то кровь и пошла в ход.

– Но могла ли она дать демону неуязвимость от ангельского клинка, вот в чем вопрос!

– Я не знаю никакой магии, достаточно сильной для этого, – подавленно произнес Джем после долгого молчания. – Безмолвные Братья захотят знать…

Эмма неохотно открыла глаза, не желая покидать теплые объятия тьмы.

– Джем? – рот и горло совершенно пересохли.

– Эмма! – ее тут же схватили в крепкие объятия, прижали к плечу.

Прямо как отец обнимает… ощущение жило в глубине ее разума, драгоценное и незабытое. Эмма с трудом сглотнула.

– Джулиан?

Джем отодвинулся. Она увидела маленькую комнатку с двумя белыми кроватями; в окно лилось солнце. Джулиан сидел на койке напротив в чистой футболке и свободных спортивных штанах. Кто-то переодел ее в точно такую же одежду – правда волосы не расчесал, и все тело ныло, как один сплошной синяк.

Джулиан, кажется, был невредим. Их глаза встретились, и у него в лице что-то отпустило, но спина все равно осталась прямой и напряженной.

Ей ужасно захотелось кинуться к нему на шею – да хоть за руку подержать. Она с трудом заставила себя не шевелиться. Внутри все было таким хрупким, в сердце громом грохотали любовь и страх. Вряд ли она сейчас сможет контролировать эмоции.

– Вы в Базилике, – сообщил Джем. – Я разбудил тебя, когда проснулся Джулиан. Решил, что вы захотите увидеть друг друга.

Через окно в стене было видно еще одну большую комнату с застланными белым койками: примерно половину занимали пациенты. Между рядами ходили Безмолвные Братья; пахло цветами и травами – целительными снадобьями Безмолвного города.

В их комнате был низкий сводчатый потолок, расписанный рунами Исцеления – золотыми, алыми и черными. Другие окна смотрели на красные крыши Аликанте, на тонкие иглы демонских башен.

– Дети… с ними все в порядке? – спросила Эмма. – Хелен?

– Я уже справлялся о них, – вставил Джулиан.

Эмме было ужасно трудно не смотреть на него – и больно смотреть. Он был какой-то другой… изменился. Она с усилием отвела от него взгляд и уставилась на Джема, который стоял теперь у окна.

– Со всеми все в порядке, Эмма.

– И с Китом? Он спас мне жизнь…

– Он очень устал и плохо себя чувствовал, но уже поправился. Он тоже в Безмолвном городе. Много хороших воинов пало в битве, но твои друзья все целы. Ты три дня пролежала без сознания и пропустила все похороны. Впрочем, похорон ты в последнее время видела предостаточно.

– Но что Кит делает в Безмолвном городе? – нахмурилась Эмма. – Базилика…

– Эмма, я не о Ките пришел разговаривать, – перебил ее Джем. – А о вас с Джулианом.

Он выглядел очень усталым; белая прядь в волосах выделялась резче.

– Тогда, давно, ты спрашивала меня о проклятии парабатаев – о том, что происходит, когда парабатаи влюбляются. Я рассказал тебе, что знал… но я и понятия не имел, что ты спрашиваешь о себе.

Эмма замерла. Потом посмотрела на Джулиана – тот кивнул.

– Он все знает.

Интересно, что сейчас чувствует Джулиан? Она не могла прочесть его как обычно, но, видимо, у них обоих сейчас легкий шок.

– Теперь знают все.

Эмма обняла себя руками, будто вдруг замерзла.

– Но как…

– И жалею, что не знал раньше, – сказал Джем. – Хотя могу понять, почему ты мне не сказала. Я говорил с Магнусом и в курсе всего, что вы делали, чтобы побороть проклятие. Никто не сумел бы сделать большего. Но это проклятие невозможно сокрушить иначе, как только разрушив все парабатайские узы во всем мире.