Том Белл - Город Звёзд

– Я боюсь, он возненавидит себя, узнав о том, – старик тяжело вздохнул, набираясь смелости продолжить свою речь, – что он богородный от Мора. Первый богородный от самого Мора! Немыслимо! Когда я осознал это, то понял, что Ярику суждено сыграть великую роль в судьбе этого мира. Но он должен постичь самого себя сам. Тут я ему не смогу помочь. Да и потом…я думаю, он уже давно догадался обо всем сам.

– Он умен, но делает все по наитию, и потому часто ошибается. Надеюсь, малыш справится. Мы могли бы быть честны хотя бы в том, что скоро покинем их. Навсегда.

– Наверное, я не хотел их расстраивать, – пожал плечами Яромир.

– Или признавать, что скоро все кончится, – дернув хвостом, сказал Черныш, и отвернулся к окну.

– Может быть и так, – кивнул старец.

– Что насчет Бояна? – любуясь метелью, спросил кот. – Я не доверяю этому хрену. В нем зреет семя зла.

– Пускай, ты частенько любишь поворчать похуже любого старого деда, но твое чутье редко подводило нас, дорогой друг. Нужно будет обсудить это наедине с Ярославом. Кстати о нем. Я так и не слышал, чтобы он вернулся от Маши.

– Это-то меня и тревожит, Яромир, – повернулся к нему Черныш. – Боян неровно дышит к Марии, и я боюсь, что он может причинить зло им обоим, не сумев справиться с чувствами. Особенно сейчас, когда близится час Мора.

– Мы поговорим с Яриком и Машей этим же утром. Может и с самим Бояном, чтобы…

За дверью раздался грохот и полный боли крик.

Черныш испуганно подскочил, ощетинив мех и подняв хвост трубой.

– Что это?

Вместо ответа Яромир кое-как поднялся с ложа и похромал к дверям. Кот поспешил вслед за ним, прислушиваясь к каждому шороху и скрипу. За дверями снова раздался шум, будто кого-то уронили на пол. Был слышен возбужденный голос Бояна. Яромир отворил двери и ахнул от представшей картины.

На полу, посреди коридора лежал Тан. Из разбитого поломанного носа стекали капли крови. Охотник сжался от страха, закрывшись руками. Над ним, с длинным черным ножом в руках, нависал Боян. Увидев старика и кота, тот грязно выругался и пнул Тана по голове, выбив из него дух.

– Что ты делаешь, Боян? – округлив глаза, спросил Черныш.

– Ты и сам прекрасно видишь, чертово создание! – с пеной у рта ответил мужчина. Его налившиеся кровью глаза лихорадочно бегали по лицам своих недавних спутников. Грудь вздымалась от тяжелого дыхания.

– Ты собираешься найти идол сам, – догадался Яромир, не торопливо выйдя из комнаты и встав посреди коридора, преградив путь мужчине. – А что потом? Что ты будешь делать дальше? Одумайся, сынок! Еще не поздно все исправить!

– Уйди с дороги, старый хрыч! – процедил Боян. – Предупреждать больше не буду.

Поигрывая кинжалом в руках, Боян приближался к нему. Но Яромир, выпрямив спину, даже не шелохнулся, намереваясь задержать предателя. Он выставил руки перед собой, готовясь к бою. Черныш хищно шипел, выгнувшись дугой.

– Ты никуда не пойдешь, юноша! – грозно сказал Яромир, собирая в себе последние крупицы иссекающих сил.

– Я не спрашиваю твоего разрешения, сучий ты сын, – прошипел Боян. – Больше ты не споешь своих дерьмовых песенок!

С этими словами он поднял кинжал над головой, готовясь нанести удар. Стремительной стрелой Черныш пронесся по коридору и запрыгнул на голову Бояну. Наученный горьким опытом, теперь он бил точно в цель, вонзив когти прямиком в левый глаз противнику. Боян ошалело закричал, пытаясь достать ножом взбесившееся животное. Не теряя времени, Яромир подбежал к нему и схватился руками за его запястье, не давая размахивать оружием. Но старческих сил не хватило, чтобы удержать Бояна. Тот оттолкнул старика, и сгреб кота за шкирку. Острые когти глубоко завязли в плоти, и, попытавшись откинуть Черныша прочь, Боян чуть не вырвал свое глазное яблоко. Крича от боли, он в слепую ударил кота ножом.

Клинок несколько раз проник в кошачье тельце как в талое масло. Черныш в мгновение обмяк. Окровавленные когти выскользнули из израненного глаза Бояна. Мужчина отбросил тело кота в сторону и начал приближаться к старику.

Яромир, гневно сдвинув брови, поднялся на едва державшие его ноги, и вложил в последний удар все свои силы. Бормоча под нос, он резко выбросил навстречу Бояну крепко стиснутый кулак. Вместе с этим, возник бурный порыв ветра, сбивший предателя с ног и унесший его к противоположной стене. Со смачным хлюпаньем, Боян врезался головой, разломав доски и скрытые под ними бревна. Пошатнувшись, Яромир рухнул на пол, лишенный последних жизненных сил.

– Котик…– задыхаясь, взывал он к лежавшему поодаль другу.

Черныш смотрел на старика, не в силах пошевелиться. Его потемневший взгляд был полон ужаса и сожаления. Грудь быстро вздымалась, не в силах удержать дыхание. Шкурка намокла от растекавшейся под ним теплой крови. Кот открыл рот, пытаясь что-то сказать, но так и не сумел. Моргнув на прощание, Черныш обмяк, испустив последний вздох.

– Котик… – жалобно прошептал Яромир, пытаясь подползти к нему.

Но это был еще не конец.

Вырвавшись из плена поломанных досок, Боян упал на пол. Из пробитой головы ручьем вытекала кровь. Изуродованный глаз, пораненный в бою с Чернышом, больше не открывался. Слепо пошарив перед собой, Боян подобрал кинжал и поднялся на ноги. Безумно улыбаясь и пошатываясь, он медленно подошел к Яромиру, рухнув на колени у него за спиной.

– Зря ты, сука, встал на моем пути, – захлебывался от смеха Боян.

– Что…ты наделал… – пытался посмотреть на него Яромир, не в силах повернуться к нему.

– Шлюха предала меня! Я спас ее! Я заслужил ее! Теперь она поплатится за это!

– Постой, Боян…красная луна свела тебя с ума!

– Слишком поздно, – усмехнулся тот. – Для вас!

Замахнувшись из-за спины, он вонзил острие кинжала глубоко в горло Яромира.

В попытках вздохнуть Яромир слышал лишь страшные булькающие звуки. Он поднял руки, пытаясь удержать хлынувшие из раны потоки. Но вскоре перед взором возникла темная пелена. Она обволакивала, поглощала, утягивала в пучину забытья. Не было больше боли и переживаний. Тревог и волнений. Лишь бесконечность, полная потухших звезд и неспетых песен. И тьма.

На той стороне не было ничего.

Маша проснулась, едва первые лучи солнца показались из-за лесных верхушек. Она лежала, не решаясь открыть глаз. Ей снился чудесный сон. Она оказалась на острове, полном ярких красок. Мягкий песок ласкал ей ноги. Теплые волны бескрайнего океана омывали чудесный белый пляж. Над головой кричали чайки, а совсем рядом, в диковинном лесу, где у деревьев было лишь по несколько огромных листьев на самой верхушке, щебетали пестрые птицы с изогнутыми клювами. Рядом лежал Ярослав. Он гладил ее по бедрам, животу, выше…