Ян Мир - Тень белого ворона [litres]

Но это лишнее. От музыки, гремящей в пабе, закладывает уши. Глушатся даже собственные мысли. И все же Рену удается расслышать мой вопрос. Кивая, он достает из правого кармана джинсов два золотых и, подбрасывая их в воздухе, внимательно рассматривает толпу.

– Привет, Рен, – нараспев говорит официантка, оказываясь рядом с нашим столом и одаривая нас доброжелательной улыбкой. – Сегодня как обычно или твоя подруга желает чего-то новенького? – подмигнув мне, она приготовилась огрызком карандаша записывать заказ в маленький блокнотик.

– Привет, Джес. Я думаю, мы начнем с обычного. – Рен бросает в сторону официантки плату.

Она ловко перехватывает золотые свободной рукой.

– Прекрасно, скоро принесу, – кивает Джес и быстрым шагом удаляется в сторону барной стойки, на ходу отбивая рукой нацеленную на ее пятую точку ладонь посетителя.

– Как обычно? – я задаю вопрос Рену.

– Ну да, – откидываясь на спинку стула, он пожимает плечами.

– Часто тут бываешь?

– Не то чтобы, – нехотя откликается Рен, продолжая всматриваться в толпу. – В основном по приглашениям.

Вздыхаю, понимая, что сейчас от него больше ничего не добиться. Отвлекаюсь от Рена и рассматриваю деревянные стены с висящими на них виниловыми пластинками, большая часть которых со сколом. Взгляд скользит дальше по посетителям. Одиночек здесь мало. В основном в пабе собрались шумные компании. Парни и девушки, женщины и мужчины – все в поношенных одеждах и в старой обуви. Никто не выделяется, никто не приковывает к себе внимание. И, глядя на них, становится ясно: так и должно быть. Не знаю, как обстоят дела в Альфе, но именно здесь и сейчас я наконец-то вижу: в Бете нет такого понятия, как социальный статус. Но и равнять людей между собой не хочется. Пусть внешне они особо не выделяются из толпы, внутри каждый из них имеет что-то, что делает его не похожим на остальных. Хитрый прищур девушки за соседним столом и то, как она постоянно подливает алкоголь своим знакомым или друзьям, сама при этом лишь пригубливая напиток, может говорить о том, что в прошлой жизни она умело продавала чужие секреты. Обманчиво ленивые движения мужчины, стоящего у дальней стены паба, выдают в нем ганфайтера. Парень, переступающий порог заведения и втягивающий носом воздух, будто принюхивается, напоминает ищейку. Его небрежно расслабленный взгляд, скользящий по посетителям, но в то же время цепкий и внимательный – словно подтверждает мою догадку. Наверное, благодаря Рену я стала видеть немного шире. Видеть так, как он хотел.

– А вот и пиво, – произносит Рен.

Джес, словно из ниоткуда, появляется рядом с нашим столом.

– Два стандарта, – весело говорит она, подавая заказ. – Хорошего вечера, – сказав это, она так же легко и быстро ускользает обратно в толпу.

– Ну… – Рен тянется к бутылкам и срывает с них крышки.

Они падают на стол, и одна из них, несколько раз подпрыгивая на поверхности, отскакивает ближе ко мне. Ловлю ее рукой. Острые края царапают пальцы.

– За то, чтобы выжить, – заканчивая фразу, Рен поднимает бутылку.

– Нет, – качаю я головой. – За то, чтобы успеть расплатиться хотя бы за часть наших грехов, – произношу, наклоняясь через стол к Рену.

Звон соприкосновения бутылок теряется в музыке и смехе посетителей.

– Ты хотела сказать, «за часть своих грехов», – поправляет меня Рен.

– Нет, за наши. Мы ведь теперь вместе, – от волнения мой голос немного дрожит. – Связаны моей клятвой и твоим обещанием, – сжимаю руку.

Крышка впивается в ладонь. Не сводя с меня внимательного взгляда, Рен первым делает глоток. На его лице ни улыбки, ни раздражения. Мне хочется сказать больше, но слова застревают в горле. В надежде прогнать смущение отпиваю немного пива. На языке остается горьковато-кислый привкус. Рен переводит глаза на толпу, затем отставляет бутылку в сторону и встает со своего места. Я собираюсь последовать за ним, но он открытой ладонью останавливает меня, затем указательным пальцем два раза стучит по столу – приказ сидеть на месте. Послушно усаживаюсь обратно на стул и провожаю Рена взглядом.

Он проходит к барной стойке, рядом с которой, закинув ногу на ногу, сидит женщина лет тридцати в красном платье. Каштановые волосы волнистыми прядями спускаются до поясницы. Закурив тонкую длинную сигарету, женщина лениво выдыхает дым в потолок и поправляет на своем плече серую пушистую накидку. Чья-то широкая спина загородила весь обзор. Досадливо провожу кончиком языка по ране на нижней губе и вытягиваю шею, пытаясь рассмотреть Рена. Присутствующие в пабе начинают отстукивать кружками ритм песни, не забывая при этом подпевать нескладным хором. Пиво вместе с пеной проливается на столы. Мужчина отходит к компании из трех человек, и теперь я снова могу их видеть. Стоя рядом с женщиной, Рен слегка наклонил к ней голову. Наблюдая за ними, я делаю еще один глоток пива. Женщина обменивается с Реном несколькими фразами. Я вижу, как двигаются ее губы, но не могу понять, о чем именно она говорит. Рен что-то обдумывает и после пожимает плечами. Посетители паба, не торопясь, встают со своих мест и принимаются отодвигать столы к стене, баррикадируя не успевших вылезти людей и освобождая пространство в центре. Теперь, чтобы продолжить наблюдение, мне приходится откинуться на спинку стула. Коротко усмехаясь, Рен кивает в мою сторону. Окинув меня взглядом, женщина поднимается и, забирая с длинной вешалки черное шерстяное пальто, направляется к выходу. Рен возвращается ко мне прямо по сдвинутым вплотную столам.

– Потанцуем? – предлагает он, протягивая руку.

В сомнении смотрю на него. В этом пабе яблоку упасть негде, а посетители решили кардинально изменить вид отдыха. Не думаю, что из этой идеи может выйти что-то стоящее.

– Давай, мелкая, – торопит меня Рен.

Отставляю бутылку и хватаюсь за протянутую руку Рена. Он помогает мне вскарабкаться. К нашему столу придвинули еще один. Высокий грузный мужчина подмигнул и кивнул головой в сторону свободного пространства, приглашая присоединиться к общему веселью. Все еще колеблясь, я оглядываю зал.

– Другого раза не будет, – продолжает подначивать Рен.

Мы продвигались к центру, идя прямо по столам. Спрыгнув на пол, Рен за талию утянул меня в толпу смеющихся людей. Они расступились перед нами, позволяя стать частью веселья, и сразу же сомкнули ряды, отрезая возможность вернуться обратно. Музыка заиграла громче. Моя голова немного кружится от выпитого алкоголя, жар чужих тел распаляет, мысли легкие, от сигаретного дыма больше не слезятся глаза.

Посетители, точно играя в какую-то всем известную игру, толкались плечами. Пытаясь уворачиваться, я старалась все время держаться рядом с Реном. В толпе постоянно приходилось поочередно поднимать ноги и даже перепрыгивать с места на место, потому что желающих наступить на ноги было слишком много. В какой-то момент мне даже пришлось резко уйти в сторону. Спасаясь от удара в бок, я случайно врезалась спиной в других танцующих. Легкий толчок – и меня вернули обратно. Я подняла руки вверх, чтобы их не зажали. Вместе со мной руки вверх подняла и толпа. Постоянное движение – единственная возможность остаться целой. Сливаясь в единое, люди прыгали и кружились в быстром танце так, словно отдавали себя без остатка этому миру. Поддавшись безумству, я потеряла из виду Рена. Его место заняла девушка. Не сговариваясь, мы хлопнули друг друга в ладоши, после чего вместе с толпой вытянули руки вверх, затем опять обменялись хлопком. Некоторое время мы танцевали рядом. Ее яркие розовые волосы приподнимались и опадали при каждом резком движении.