Александра Росс - Не зови волка [litres]

Лукаш на удивление бережно взял ее за руку. Кожмар тоже это заметил.

– Нави, – повторил блондин. Его бледные глаза мерцали в темноте. – Что это такое?

– Я знаю о них совсем немного…

– Мы можем ей доверять? – перебил ее Кожмар.

Волчий Лорд посмотрел на Рен. Выражение его лица резко изменилось, и в этом странном освещении он не был похож на человека.

– Я бы не стала врать, – настойчиво сказала она. – Я хочу жить.

Кожмар снова заговорил своим мягким, приглушенным голосом.

– О, все хотят жить, – пренебрежительно сказал он, и Лукаш резко повернул голову в его сторону. – Но ты сама говорила: ярость леса обрушится на нас.

– Перестань, Кожмар, – обратился к нему Лукаш. – Ты сказал, что она может помочь…

Раздался металлический звон, и Кожмар вытащил из ножен свою саблю.

– Может, я ошибался, – прошептал он. – Видите ли, моя дорогая королева, я не хочу здесь умереть.

Рен не знала, для кого была предназначена сабля: для нее или для навей. Оба варианта приводили ее в ярость. Глупый человек все равно не сможет убить целый выводок навей одной саблей.

И он уж точно не сможет убить ее.

– Ты умрешь, если будешь стоять на месте! – крикнула она. – Нам нужно бежать!

Необычный свет по-новому озарил лицо Кожмара, лишив его всякой мягкости и заострив скулы.

– Скажи мне, королева, – тихо сказал он, обводя застывший лес кончиком клинка. – Так выглядит твоя ярость?

Взгляд Волчьего Лорда метался между Рен и Кожмаром. Они впустую тратили драгоценные секунды. Когда Лукаш наконец посмотрел девушке в глаза, она увидела, что молодой человек разделяет страх своего спутника. Осознание разожгло в ней странный огонь, жалящий больнее любой сабли.

Рен вытерла рот тыльной стороной руки.

– Тогда умрите, – прорычала она. – А я не собираюсь здесь оставаться.

Прежде чем они могли бы ее остановить, Рен вырвалась из рук Лукаша. Она знала, что оба мужчины ринулись за ней, но им было ее не догнать. Позади раздался выстрел, и ветка около ее головы разлетелась в щепки.

Рен слышала крики Лукаша и ругань Кожмара, но не стала оборачиваться.

Она бежала.

Трава была холодной и острой, как осколки стекла. С каждым шагом на ступнях появлялись новые порезы. Мороз догонял ее, окрашивая ветви деревьев в серебристый цвет. Рен не оглядывалась и не останавливалась, с трудом сдерживая в горле душащие всхлипы.

А затем… началось медленное… завораживающее… пение.

Это была нежная и тревожная мелодия. В ней перемешались и исказились все звуки леса от ветра, свистящего в ветвях, до стрекота сверчков. Песнь родилась из шуршания сухих листьев, шороха змеиной чешуи, одинокого волчьего воя и шепота речки, спрятавшейся в камышах.

На тропе появилась фигура.

Рен не успела остановиться и врезалась в нее, повалив на ледяную землю. Рен тут же вскочила на ноги, выпустив когти.

Она никогда не видела навей. Это могла быть одна из них.

Девушка, пошатываясь, поднялась с земли. Рен подумала, что ее облик может быть обманом. В конце концов, разве русалка не провела Волчьего Лорда таким же образом? Все это могло быть миражом: от веснушек на приплюснутом носу до алых сапог. И все же…

Ее лицо казалось знакомым. Рен узнала эти глаза, обрамленные темными кругами, и заколебалась.

Перед ней стояла девушка из города.

– Прошу, – сказала она умоляющим голосом. – Ты должна вернуться.

Она пыталась помочь Рен. Пыталась ее защитить. Уговорила ее бежать.

Музыка становилась все громче. Она проникала Рен в самое сердце и пронизывала все тело, заставляя биение дикого сердца королевы присоединиться к общей мелодии.

– Пожалуйста, – повторила бледная девушка. – Они его убьют.

Лес холодел. Ритм странной мелодии бежал все быстрее и быстрее, подчиняя себе ее пульс…

– О чем ты говоришь? – спросила Рен.

– Мой друг, – сказала девушка. – После того как солдаты тебя похитили, он пошел следом за ними. Он хотел тебя спасти, но они… он…

Лес пел и менялся прямо на глазах. В глазах девушки появились слезы.

– Я не знаю, что делать, – отчаянно сказала она. – Он спас мне жизнь. Пожалуйста, я не могу его бросить…

Лес сгущался вокруг них. Рен нужно было убегать. Ей нужно было вернуться в безопасный замок, и пусть глупые людишки сами отвечают за свои преступления.

– Он не должен был приходить, – грубо ответила она. – И тебе не следовало.

– Прошу…

– Нет, – холодно отрезала Рен и прошла вперед, толкнув девушку плечом. – Вы – люди – можете сами о себе позаботиться. В вас нет ничего, кроме жестокости.

– Люди совершают ошибки! – настойчиво воскликнула девушка. – Даже ты!

– Я не одна из вас! – Рен зарычала так громко, что деревья задрожали.

Девушка даже не шелохнулась, и Рен пришла в замешательство. Еще ни один человек не смотрел на нее без страха.

– Даже если тебя называют чудовищем, – твердо сказала незнакомка. – Это еще не значит, что ты должна вести себя как чудовище.

Ее слова задели Рен. Они оказались больнее, чем пропитанные травами веревки, врезающиеся в запястья. Больнее раны на голове. Страшнее этого ужасного, невежественного слова, прочно засевшего в голове.

Чудовище.

Деревья вокруг покрылись инеем, хрупким и осыпающимся. Самые жуткие создания, каких только можно представить, уже дышали в затылок. Рен нужно было принять решение.

– Ладно, – прорычала она. – Ладно, я помогу. Но только ради тебя.

Бледная девушка развернулась на каблуках и бросилась в сторону деревьев. Прямо к эпицентру холода, в самое сердце зла. Рен подумала, что она умрет в этом лесу. Погибнет, окруженная льдом и звездным сиянием, и в этом не будет ее вины.

Все ради человека.

– Они возле реки, – сказала девушка, пока они пробирались к лагерю. – Я видела их…

– Откуда ты знаешь про лагерь? – с подозрением спросила Рен. – Ты была с ними? Ты в этом замешана?

– Нет! – воскликнула девушка. – Я пришла помочь тебе, но Волчий Лорд уже тебя отпустил.

– И они тебя не заметили? – Рен прищурила глаза.

– Меня никто не замечает, – спокойно ответила она.

Чем ближе они подходили к лагерю, тем больше Рен убеждалась, что это была плохая идея. Инстинкты велели ей бежать. Тысячи невидимых рук вцепились в плечи, требуя, чтобы она поворачивала назад. Каждый шаг давался с трудом, и ее дыхание совсем сбилось, когда они подошли к остаткам лагеря. Рен огляделась.

– Нави забрали их, – сказала девушка. – Должно быть, они забрали всех…

Рен вспомнила, как во тьме блеснула сабля. Затем пришли другие воспоминания: красный снег и раненый Чарн. Они причинили боль Чарну. Они причинили боль ей. Она ничего им не должна.

Все еще привязанные к ветвям лошади испуганно ржали.

– Я обещала помочь твоему другу, – с трудом произнесла Рен. – Но не другим.