Розария Мунда - Рожденный в огне [litres]

Ли, похоже, впервые за время нашего разговора был действительно близок к потере контроля над собой.

– Спасибо.

Крисса подошла ко мне у комнаты для переговоров, в которой я собиралась провести свою первую встречу в качестве командующего флотом. Я была удивлена, что ее приветствие никак не относилось к Ли.

– Ты готова? – спросила она.

Я кивнула, мой желудок подпрыгнул, и Крисса коснулась моей руки. Она стояла так ровно, со своими золотыми волосами, спадающими с плеч, что мне пришлось поднять голову, чтобы встретиться с ней взглядом.

– Когда Атрей сделал меня командиром эскадрильи, – сказала она, – самым важным для меня было чувство уверенности. Даже когда я его не чувствовала, я делала вид, что чувствовала его. Я каждый раз симулировала уверенность. В конце концов я так долго делала вид, что сама убедила себя в ее наличии. Вот что тебя ждет, Энни.

Как будто она точно знала сомнения, извивавшиеся в моем животе. Прежде чем я смогла подумать о том, как поблагодарить ее за то, что она поделилась такой вещью, она перешагнула через порог комнаты и оставила меня, чтобы сесть на свое место.

Пауэр ожидал меня в дверях. Он отдал честь.

– Поздравляю с повышением, командующий.

Я остановилась на месте.

– Он отпустил тебя?

Пауэр пожал плечами.

– Атрей дал нам пощечину и предложил некоторое время держать рот на замке. Я сделаю для этого все возможное.

Таким образом, он насмехался надо мной, что меня сразу же взбесило. Затем он кивнул в сторону комнаты.

– Лучше поторопись. Кажется, Горан уже планирует переворот.

Горан поднялся на трибуну, призывая присутствующих к порядку. При виде его я почувствовала у себя в желудке тяжесть, словно камень. Я приблизилась к нему, пока за мной наблюдали тридцать моих одноклассников.

– Дальше я сама.

Горан посмотрел на меня.

– Все в порядке, Энни, в этом нет необходимости.

Мы долго смотрели друг на друга. Я представила себе, как он меня видел: шестнадцатилетняя девочка-крестьянка, не знающая своего места.

«Даже если ты не чувствуешь уверенности, сыграй ее».

Я подняла подбородок, расправила плечи и подумала об Аэле.

И, к моему изумлению, Горан отошел в сторону. Уголок его губ поднялся, и он слегка пожал плечами, как бы говоря: «Как знаешь, если ты так переживаешь по этому поводу». Я заняла его место на трибуне. Затем повернулась к нему.

– Спасибо, – сказала ему я, – вы уволены.

Горан продолжал демонстрировать свою полуулыбку, но даже он признавал всю реальность моего статуса, когда правда обнажилась: он мог быть нашим инструктором, но инструктор не превосходил командующего флотом по статусу.

Без лишних слов он покинул комнату.

Мои одноклассники, наблюдавшие за нами, замолчали. В этой тишине я сказала им о том, что Ли был задержан по обвинению в проступке и освобожден от своих обязанностей до завершения расследования. Я рассказала им, что в ближайшее время они будут исполнять мои приказы. Дейдра стала исполняющей обязанности командира аврелианской эскадрильи вместо меня.

Я расправила плечи, напрягла диафрагму, когда заговорила, и начала медленно вышагивать по комнате. Как мы с Криссой когда-то тренировались. А потом, когда я завершила речь призывом задавать вопросы, я произнесла эту реплику так, как это делал Ли, с интонацией вниз, будто я ничего не спрашивала.

Пауэр поднял руку.

– У меня есть вопрос, – сказал он. – Если человек, похожий на Грозового Бича, говорит как Грозовой Бич и ходит как Грозовой Бич, – можно ли назвать его сиротой из чипсайдского приюта?

Попытки сгладить углы после этого заняли несколько часов. Только после того, как Кор повысил голос на допрашивающих меня стражников, у меня наконец появилось время перевести дух: целые группы людей по всей Обители собрались для обсуждения. Мы с Кором заперлись в кабинете Ли, чтобы посовещаться.

– Я поддерживаю тебя, как и Крисса, но тебе придется быть готовой к сплетням, – сказал Кор. – Пауэр рассказал всем, что ты прикрывала Ли все это время. И… Он говорит кое-что еще…

После того как я на протяжении последних семи лет терпела от Пауэра оскорбления, основанные на моем происхождении, я представляла, что еще он там рассказывал.

– Мне все равно, что он обо мне говорит.

– Тебе как раз не должно быть все равно. Ты командующая флотом. И если ты хочешь, чтобы они прислушались к твоему мнению о Ли, тебе нужно их уважение.

В течение следующих нескольких дней я постоянно слышала чей-то шепот в Обители: теории о том, почему я встала на сторону Ли – начиная с тех, которые ставили под сомнение мою преданность, заканчивая теми, которые гласили, что я влюбленная школьница, и теми, в которых говорилось, что служение драконам у меня в крови. Когда я случайно подслушала последнее предположение, голос Криссы гневно ему противостоял.

– Если я хоть раз услышу, что ты снова произносишь этот основанный на теории превосходства крови бред, я на тебя пожалуюсь.

Лично мне никто ничего не высказывал. А пока я выясняла, как выполнять работу Ли. Обращала внимание на детали, и бумажная работа пошла легче: в остальном я использовала все приемы, которые изучила, наблюдая за Ли и тренируясь с Криссой в симуляции уверенности. Зная о слухах, которые ходили среди армейцев – обо мне как о лидере в общем и как о поддерживающей драконорожденного в частности, – я осознавала, насколько важно было показать им, что я справлялась с этой работой. Не только ради самой себя, но и ради Ли. Те, кто сомневался во мне, и те, кто мне верил, одинаково выполняли мои приказы, не задавая вопросов, но я чувствовала, что это лишь временное затишье: казалось, будто мы все зависли, ожидая решения Атрея. А пока что ничего не прояснилось.

Ли читал где-то по две книжки в день, которые ему приносила Крисса, реже – Лотус или Дак. Кор и Рок еще не навещали его. А я не возвращалась. Ли был прав: у меня были другие приоритеты и мне надо было сконцентрироваться на них. Я не могла делать этого, когда я думала о Ли.

Пока что мое время тратилось на организацию раздачи рационов, которая зимой должна были происходить поочередно в крупных населенных пунктах по всему острову. Расписание раздачи основывалось на металлическом тесте, причем каждый класс получал свои продовольственные карточки в разные дни. Все во внутренних покоях надеялись свести к минимуму недовольства и не давать людям возможности сравнивать себя с другими классами, хотя и так было понятно, что люди не слепые и все равно поймут, что происходит. Вот тогда в бой и вступят драконы, как говорил генерал Холмс. Он не объяснил, что это значит.

В первый день проходила раздача продовольственных карточек в городе, их давали железному классу в центре Чипсайда. Мы с Кором наблюдали за этим.