Бриджид Кеммерер - Сердце яростное и разбитое [litres]

Толпа на трибунах сходит с ума, и голоса множества зрителей эхом разлетаются по всей арене. Люди стараются убраться подальше, разбегаясь в разных направлениях.

Как только люди оказываются на безопасном расстоянии, я начинаю ползти, пригнувшись к полу чердака.

Я нахожусь в части стадиона, противоположной той, где мы с Тайко спим над конюшнями. Если бы мне повезло, я мог бы доползти дотуда, спуститься в конюшни и ускакать на лошади еще до того, как хоть кто-нибудь поймет, что происходит.

Я вспоминаю о серебряном браслете, спрятанном в моем матрасе. Я могу исчезнуть без следа.

В любом случае, мне не везет. Чердак по эту сторону стадиона тянется всего лишь до оружейной. Мне придется слезть вниз и каким-то образом через толпу добраться до конюшен.

У меня уходит меньше десяти минут на то, чтобы прокрасться в пыльном полумраке до оружейной, которая оказывается пустой. Я практически бесшумно спускаюсь с чердака, но скрейвер вздрагивает и начинает стучать по прутьям решетки, шипя на меня.

Я игнорирую его и снимаю со стены ножи, которые засовываю в нарукавники, после чего еще два размещаю на ремне для меча.

Голос Уорвика гремит над гулом толпы, и его слышно через закрытую дверь.

– Конечно, командор, – в голосе мужчины слышится паника вперемешку с услужливостью. – Уверяю вас, я предоставлю вам любую помощь при необходимости.

Я скрываюсь в тени клетки скрейвера. Лестница на чердак стоит рядом с дверью, ведущей на стадион. Я попал в западню, которая оказалась еще более опасной, чем сама арена. Я чувствую, как сердце бьется в горле.

Скрейвер рычит, глядя на меня, и обнажает клыки. Его когтистые руки скребут по полу клетки. Я вспоминаю о том, как раззадоренное существо с легкостью порезало Кантору руку. Может быть, он сможет то же самое проделать со стражниками.

Я вытаскиваю кинжал и начинаю пилить им веревку, которая сдерживает дверь клетки.

Скрейвер перестает рычать.

Я дышу часто и громко, а чертовы веревки слишком толстые. В замке поворачивается ключ. Черт побери.

Скрейвер шипит на меня, затем шепчет: «Быстрее».

Мои руки замирают. Я вскидываю голову, неуверенный в том, что я только что услышал.

Я встречаюсь взглядом с черными глазами.

По оружейной проносится прохладный ветерок. Скрейвер царапает обратную сторону моей ладони своими когтями и рычит:

– Быстрее!

У меня нет времени думать о том, что все это значит. Я замахиваюсь кинжалом посильнее.

Веревка поддается. Дверь оружейной распахивается.

Скрейвер прыгает вперед и сбивает меня с ног. Выбравшись из клетки, он расправляет крылья и яростно кричит. Мужчины вопят и бросаются в рассыпную, пытаясь убраться с пути скрейвера и сталкиваясь с теми, кто пытается зайти в комнату.

Повсюду начинают разлетаться брызги крови, когда когти существа встречаются с обнаженной кожей.

Я бегу через потасовку обратно к лестнице и подтягиваюсь вверх.

– Скрейвер! – кричу я и присвистываю.

Я не жду, чтобы убедиться, что он следует за мной. Я просто бегу. Когда я снова оказываюсь рядом со двором, то не пытаюсь спуститься с чердака бесшумно. Я скатываюсь по лестнице кубарем и бегу из последних сил по пыльной дорожке, идущей вдоль стадиона.

Хлопая крыльями и издавая истошный визг, скрейвер вылетает с чердака и пикирует на землю. Я жду, что он остановится, подобно сидевшей на цепи собаке, которая получила свободу и нового хозяина, но вместо этого когтистые руки и ноги отталкиваются от земли посильнее. Скрейвер снова взлетает, яростно хлопая крыльями в воздухе. В считаные секунды он оказывается высоко у меня над головой.

Свист ветра подсказывает мне о приближении стрелы, и мое тело уходит в сторону еще до того, как я понимаю, что делаю. Я уклоняюсь от первой стрелы, но не от второй. Бедро пронзает боль, и нога перестает подчиняться. Я спотыкаюсь, падаю на землю и качусь по пыли еще несколько метров.

Я заставляю себя встать и оказываюсь на ногах, держа наготове меч и кинжал еще до того, как стражники успели схватить меня. Их всего трое.

Дастан среди них. Его губа припухла и кровоточит в том месте, куда я его ударил. Двух других стражников я не знаю, но они оба держат наготове натянутые на тетиве стрелы. У одного из стражников сильно поцарапаны лицо и шея.

Во дворе начинает собираться публика. Йорн выглядит растерянным. Уорвик явно в ярости. Лицо Тайко исказилось от тревоги и страха.

Уорвик держит Тайко за руку, словно пытается не дать ему броситься вперед.

Я не свожу глаз с Дастана, потому что именно его действия сейчас решат все.

– Будешь биться до конца, да?

– А ты разве поступил бы иначе?

– Я бы точно не стал бросаться в крайности, – Дастан смотрит на меня так, будто совсем не может меня понять. – Принц ищет тебя уже несколько месяцев. Мы все думали, что ты умер.

Наверное, лучше было бы, чтобы они так и дальше думали.

– Я ни в чем не виновен, – говорю я. – Отзови своих людей.

– Возможно, я бы в это поверил, если бы ты не бросился бежать, – Дастан умолкает, после чего спрашивает: – Зачем?

Он не просит меня объяснить мои сегодняшние поступки. Он спрашивает меня обо всем в целом.

– На благо Эмберфолла, – отвечаю я.

Должно быть, Дастан слышит нотку искренности в моем голосе, потому что замирает в неподвижности.

– Объяснись.

Я покрепче сжимаю рукоять меча.

– Нет.

Он поворачивает голову.

– Прострелите ему вторую ногу.

– Нет! – кричит Тайко и, вырвавшись из хватки Уорвика, начинает бежать. – Нет!

Дастан поворачивается в его сторону. Один из лучников тоже.

– Стой! – кричу я, представляя, как летит стрела и застревает в груди мальчишки и как его кровь впитывается в пыль. – Тайко, стой!

Он не останавливается. Я жду, что стрела сорвется с тетивы.

Никто не стреляет. Дастан делает шаг вперед и хватает Тайко за ворот рубашки до того, как мальчик успевает добежать до меня. Тайко изворачивается, пытаясь ударить его, но Дастан тут же усиливает хватку до тех пор, пока Тайко не начинает задыхаться.

– Довольно, – говорю я. – Он здесь абсолютно ни при чем. Отпусти его.

Дастан сдавливает воротник сильнее, приподнимая руку вверх. Тайко издает резкий, полный паники звук.

Вот почему я отрекся от семьи. Все из-за моментов, подобных этому.

– Пожалуйста, – говорю я, и за это слово я заплачу очень дорого.

Дастан смотрит мне в глаза.

– Сдаешься?

– Отпустишь его? – спрашиваю я, после чего понимаю, что даже после этого с Тайко может произойти все, что угодно. – Ты ему не навредишь?

– Если он не пострадает, ты пойдешь с нами по доброй воле?

– Даю слово.

– В таком случае, я тоже даю тебе свое слово.

Я бросаю меч и кинжал, после чего поднимаю руки.