Бриджид Кеммерер - Сердце яростное и разбитое [litres]

Я не знаю, и мне все равно.

Мы продолжаем путь.

Солнце, в конце концов, начинает подниматься вверх от горизонта. Когда я замечаю Дастана, то обращаю внимание на то, что его челюсть потемнела от синяка. Командор не встречается со мной взглядом. Вообще никто не смотрит мне в глаза. Когда Тайко просыпается, он остается под скамейкой, но стражники тоже не обращают на него внимания.

Полуденная жара начинает давить на нас, и один из стражников бросает на пол повозки сыр, хлеб и флягу с водой. Мы с Тайко делим все напополам. Движения мальчика быстрые и резкие, как у кролика. Его взгляд все время остается настороженным.

Мы молчим. Я прислушиваюсь, надеясь получить хоть какую-нибудь информацию, но стражники ведут себя осторожно, и никто из них не пытается заговорить со мной.

К вечеру один из стражников падает с лошади.

Ноа осматривает мужчину, затем наклоняет голову и утирает пот со лба.

– Тепловой удар. Нам нужно разбить лагерь на ночь.

– Нет, – отвечает Джейкоб, испепеляя меня взглядом.

Я вскидываю брови, но ничего не говорю. Юноша недовольно хмурится.

– Джейк, – Ноа вздыхает. – Нам еще долго ехать. Я вымотался. Ты вымотался. Мне тоже хочется вернуться домой как можно скорее, но мы здесь пробыли уже несколько месяцев, и еще несколько дней разницы не сделают. Думаешь, Харпер захочет думать посреди ночи над тем, стоит ли ей возвращаться с нами или нет? Перестань упрямиться.

В итоге мы разбиваем лагерь. Один из стражников привязывает мои цепи к дереву, дергая за кандалы с такой силой, что я теряю равновесие и падаю. Он явно пытается развязать драку. Я помню, как скука и изнеможение могут испытывать характер стражника, поэтому я не поддаюсь на провокацию. Тайко не закован в цепи. Он прячется в сгущающейся темноте под тем же деревом, к которому привязали меня. Я хочу, чтобы мальчишка сбежал при первой возможности, но, в то же время, меня мучает страх, что Тайко могут убить.

Стемнело. Джейкоб, Ноа и стражники уснули. Не спит лишь Дастан, стоящий рядом с повозкой. Он остался в карауле.

Дастан устал не меньше других, и это очевидно, но я проникаюсь к нему уважением за то, что он ставит на первое место отдых своих подчиненных, а не свой собственный.

В конце концов, рядом со мной засыпает Тайко, свернувшись калачиком на сухой траве у корней дерева. Пространство между мной и Дастаном заполняет тишина, нарушаемая разве что редким потрескиванием костра, пламя в котором никто не поддерживает.

Я ничего не говорю Дастану, и он ничего не говорит мне. Я замечаю, что веки командора тяжелеют, и он пытается не заснуть. Несмотря на все произошедшее, я прекрасно понимаю, в каком положении Дастан сейчас находится. Скорее всего, я понимаю его лучше, чем кто-либо еще.

– Командор, – тихо окликаю его я.

Дастан тут же настораживается и подозрительно щурится, глядя на меня.

– Что?

– У тебя есть карты?

– Я не позволю себя обмануть и не сниму с тебя кандалы.

Я поднимаю повыше свои закованные запястья.

– Я и так могу держать раздачу. Кандалы снимать незачем.

Дастан мешкает в нерешительности, но затем, должно быть, понимает, что ничем особо не рискует, потому что он выпрямляется и пересекает лагерь, чтобы сесть напротив меня. Он ведет себя настороженно, держась от меня на расстоянии. Не спуская с меня взгляда, Дастан вытаскивает колоду карт из мешочка на поясе.

Дастан тасует колоду быстро и раздает карты с тренированной ловкостью. Я беру свою раздачу, он берет свою, и мы играем в молчании. В первой игре победа остается за ним, во второй – за мной. К тому времени как мы начинаем играть в третий раз, Дастан расслабляется в ритме карточной партии. Его взгляд сосредотачивается на раздаче, на перемещающихся между нами картах, но затем командор с грустью смотрит на меня, когда я выкладываю карту принца и захватываю одного из его королей.

Из рощицы неподалеку эхом разносится треск дерева, и мы оба вскидываем головы. Через мгновение из зарослей выпрыгивает олень и стремительно убегает в темноту.

Мы обмениваемся взглядами, после чего возвращаемся к картам.

Дастан выкладывает четверку мечей.

– Что касается того приема на арене. С броней. Ты спрашивал, кто меня ему научил, – Дастан встречается со мной взглядом. – Это был ты.

Я крою его карту девяткой мечей.

– Я знаю.

– Ты мог бы убить меня.

Я провожу рукой по подбородку и вздыхаю.

– Человеку не стоит умирать из-за какого-то спортивного поединка.

– Но ты мог бы сбежать, – спорит Дастан.

– Это верно, и за мою голову назначали бы награду, – я поднимаю на него взгляд. – Я не желаю тебе зла, Дастан.

– Тот человек, Йорн, сказал, что ты сражался вместо него. Сам он не мог из-за травмы.

Я киваю и жду, когда Дастан выложит свою карту.

Он внимательно наблюдает за мной.

– Он сказал, что это было проявлением доброты.

Я пожимаю плечами. Вероятнее, то было проявлением глупости.

Дастан продолжает говорить:

– Он сказал, что отказался бы от поединка, если бы увидел, что я буду его противником. Лучше отказаться, чем случайно покалечить члена Королевской гвардии, – он подбрасывает очередную карту в кучу. – Ты мог бы не участвовать.

Я кладу карту.

– Не в моих правилах отступать.

Дастан задумывается на некоторое время над моими словами, и мы продолжаем играть. В конце концов он снова бросает на меня взгляд.

– Почему ты сбежал? – когда я ничего не отвечаю, Дастан продолжает. – Я не верю, что ты дезертировал. Дезертир не вышел бы со мной на поединок.

Я не избегаю его взгляда.

– Наверное, проще считать, что я дезертировал.

– Нет. Это не так, – спорит он. – Ты сказал, что поступаешь на благо Эмберфолла. Что это значит?

Эти слова я произнес, когда думал, что он вонзит меч мне в грудь. Я уже жалею о том, что не удержал язык за зубами.

– Я не могу ничего объяснить тебе, Дастан, но я говорил правду. Мне было нелегко решиться уйти.

Он вздыхает и трет глаза. Я знаю, что он устал за день, но не только жара его вымотала.

Я осторожно выбираю карту из своей раздачи и подкидываю в кучку, лежащую между нами. Легкий ветерок заставляет пламя в костре померкнуть на мгновение.

– Как долго ты сопровождаешь в пути принца Джейкоба?

– Почти две недели, – Дастан пожимает плечами. – Мы путешествуем в качестве жеста доброй воли, надеясь, что таланты лекаря помогут Колумбии завоевать симпатии людей Эмберфолла.

Я говорю слегка отрешенным голосом, словно время ничего не изменило и мы всего лишь два стражника, греющиеся у костра и играющие в карты.

– Удивлен, что наследный принц отправил тебя на такой долгий срок.

Выражение лица Дастана мрачнеет, и он делает очередной ход.

– Не мне подвергать сомнению приказы принца.