Бриджид Кеммерер - Сердце яростное и разбитое [litres]

Выражение моего лица, должно быть, искажено от ярости, которую я старательно копила для встречи с ее возлюбленным, и принцесса хмурится.

– Нужно было спросить, принимаешь ли ты посетителей.

– Зачем? – я заканчиваю вытирать руки и бросаю платье в кресло, стоящее у камина. – Разве вы не слышали? Я пленница.

Лицо принцессы принимает пристыженное выражение.

– Слышала, – отвечает она. – Мне жаль.

Ей жаль? От такой неожиданности я застываю на месте.

Мой голос становится резким, когда я говорю:

– Тогда вам, должно быть, неизвестно, как мои люди навредили подданным вашего принца.

– Мне известно, – принцесса Харпер прижимает руку к животу. – И, тем не менее, мне жаль.

После холодного, жесткого взгляда принца видеть искреннее сочувствие на лице девушки – настоящий шок. Моя ярость немного угасает.

– Вы, наверное, считаете меня невероятно глупой.

– Нет.

– Что ж, а я себя таковой считаю, – я опускаюсь на мраморный выступ возле камина и невесело смеюсь. – Я думала, что у меня получится договориться о мирном альянсе, но вместо этого я стала пешкой, которую используют против моей матушки.

– Я не думаю, что ты глупая. Я думаю, ты… – она запинается, но продолжает. – Заслуживаешь уважения.

– Хотелось бы, чтобы это вы взяли меня в плен, а не принц.

Выражение лица принцессы Харпер полно печали. Девушка делает шаг в мою сторону.

– Миледи, – тихим предупреждающим тоном роняет стражница, и принцесса останавливается.

По тону стражницы и по реакции принцессы я понимаю, что они близки.

Против воли я вспоминаю о Сорре, которая бросилась вперед, чтобы защитить меня. Мое горло сжимается от внезапно подступающих слез. Я сглатываю и смотрю в сторону, стиснув зубы.

Взгляд принцессы Харпер наполняется сочувствием.

– Я знаю, ты злишься. Тебе не обязательно. ты не обязана со мной говорить, если не хочешь.

Я ничего не отвечаю.

– Я просто хочу, чтобы ты знала. – принцесса Харпер внезапно умолкает, и ее глаза несколько прищуриваются. – У тебя на щеке что-то черное.

«Зола». Я противлюсь желанию стереть грязь с лица.

– Это знак траура, – вру я. – Я оплакиваю стражницу, которая была убита.

Харпер заметно вздрагивает.

– Повторюсь, мне очень жаль.

– Вы как-то слишком много извиняетесь для принцессы, – я делаю шаг вперед, и стражница подступает ближе к принцессе, но сама Харпер не двигается с места.

– Я не хочу быть тебе врагом, – тихо говорит Харпер.

Я не хочу быть врагом ей. Несмотря на то, что мы оказались по разные стороны баррикад, я верю, что Харпер обладает добротой, которую я так ценю в людях. В другой жизни мы, возможно, могли бы стать подругами.

Мой взгляд остается неприступно холодным.

– Ваш принц позаботился о том, чтобы мы не могли быть никем, кроме врагов.

У Харпер вырывается вздох.

– Я знаю.

Мы пребываем в молчании, рассматривая друг друга. Через некоторое время принцесса отводит взгляд.

– Если изменишь свое решение, пошли одного из своих стражников за мной, – говорит девушка. – Я знаю, каково находиться здесь в одиночестве.

Я киваю. Я никогда не пошлю за ней, и она это знает. Харпер отступает назад, после чего исчезает за дверью так же тихо, как и появилась.

Я поворачиваюсь обратно к камину и обхватываю кончиками пальцев испачканные золой края кирпича. Я тяну изо всех сил, уперевшись ногами в стену. Ничего не получается. Под моей рубашкой скапливается пот. Я чертыхаюсь.

Я пробую снова.

И снова.

И снова.

Наконец, по прошествии вечности кирпичная стена сдвигается.

Всего на пару сантиметров, но она сдвинулась.

Я делаю круговые движения плечами, чтобы расслабить мышцы. Мне нужно отодвинуть перегородку больше чем на пару сантиметров, но путь к большому успеху складывается из маленьких побед.

Затем я слышу, как во дворе начинают звонить колокола, и мое сердце наполняется надеждой. Я знаю, что это маловероятно, я спешу к окну, чтобы увидеть матушку.

Вместо нее я вижу среди деревьев стражников, которые сопровождают незнакомую мне повозку, украшенную золотым и красным – цветами Рэна.

Я вздыхаю и возвращаюсь к камину.

Когда отец Рэна был королем, то одним из финальных испытаний для поступления в Королевскую гвардию был поединок между стражником и узником из темницы. Узнику выдавался полный комплект брони и оружие. Руки и ноги стражника были закованы в кандалы, и у него не было ни брони, ни оружия. Если узник одерживал победу, то в качестве приза он получал свободу. Если побеждал стражник, то ему разрешалось присягнуть Короне на верность.

Мы тянули жребий, чтобы решить, с кем из узников нам предстоит биться, и моим оппонентом оказался огромный солдат по имени Вэйл. Его приговорили к смерти за воровство из армейской казны, но если верить слухам, то Вэйла поймали, когда тот надругался над мертвыми телами. Он был жестоким человеком со шрамами и по размерам в два раза превосходил семнадцатилетнего меня.

Поединки проходили в присутствии королевской семьи. До того дня мне лишь мельком удалось видеть короля, его неприступную королеву, принца Рэна и его сестер.

Бившийся передо мной стражник проиграл свой бой. Король выглядел разочарованным.

Принцу Рэну было скучно.

После удара в колокол на арену вышел Вэйл. Большинство стражников поначалу отступали, чтобы дождаться подходящего момента для атаки. С Вэйлом подобная тактика никогда бы не сработала. Он сразу бросился на меня с мечом, и я быстро перехватил клинок, обмотав его цепями. Когда Вэйл попытался освободиться, я схватил его за горло и раздавил ему трахею. Он рухнул на землю, словно кусок скалы.

Поединок закончился менее чем за десять секунд. Звон колокола еще не успел даже стихнуть.

Принц больше не выглядел так, как будто ему было скучно.

– Тебе повезло, что он не отрубил тебе руки, – прокричал с трибун начальник Королевской гвардии. – Не стоит бросаться на меч голыми руками.

– Дело не в везении, – крикнул я ему в ответ.

Я дал клятву на следующий день. И эта клятва оставалась со мной целую вечность. Я никогда не жалел, что присягнул. До настоящего момента.

Когда повозка останавливается на вымощенном брусчаткой дворе Замка Железной розы, стражникам буквально приходится вытаскивать меня наружу. Мне хочется впиться ногтями в дощатый пол повозки. Мне хочется бежать. Мне хочется спрятаться.

Дастан поехал вперед, скорее всего для того, чтобы предупредить о том, что меня поймали, поэтому во дворе толпится много людей. Я вижу и замечаю все, и от этого мне становится едва ли не дурно. Вдоль стен замка выстроились стражники, и я узнаю некоторых из них. Рэн стоит в центре совершенно неподвижно. Харпер стоит рядом с ним, схватившись за его руку. Костяшки ее пальцев побелели от напряжения. Я не могу поднять взгляд и посмотреть им в глаза. Я могу глядеть лишь на камни под их ногами, которые становятся все ближе с каждой минувшей секундой.