Кара Барбьери - Белый олень [litres]

Мягкие переливы скрипичной мелодии ласкали меня, словно теплые объятия, приглашали задержаться в этом месте навеки и наслаждаться нежными звуками. Аккорды внезапно изменились, полились печальные и невыразимо грустные созвучия. Они проникли в самое сердце и пленили душу. Блики на кристаллах поблескивали в такт музыке, и мир танцевал вокруг меня, растворяясь в блаженстве и красоте.

Внезапно я остановилась и быстро уколола себя острием стилета в кончик пальца. Капля крови показалась на порезе, и чары развеялись. Мелодия по-прежнему была прекрасной, в этом сомнений не было, но больше не порабощала сознание. Разноцветие кристаллов сменилось на несколько каменных друз, темно-красных, как кровь из вены.

Однажды никс полюбил дочь рыбака, который жил рядом с озером и был очень бедным, так как не умел забрасывать сеть. И заключили они сделку: не будет рыбак ни в чем нуждаться, коли выдаст он за никса свою дочь в день ее совершеннолетия. Когда девушку привели на берег познакомиться с нареченным, та увидела его чешуйчатое тело и перепончатые руки да заплакала от отвращения, а потом пронзила свое сердце ножом, выкрикнула, что никогда не полюбит такого монстра, и умерла. Кровь ее закапала в воду, и опечаленный никс с горя окрасил все озерные цветы в алый цвет. С тех пор он каждый вечер играет мелодию о любви и потерь, оплакивая невесту и надеясь, что однажды другая девушка спустится к воде и останется с ним навсегда.

Я вздрогнула и внимательно огляделась по сторонам. В глубине пещеры я заметила спрятанную в тенях мужскую фигуру, а вдоль стен в нишах лежали украшенные цветами и водорослями тела женщин, которые, будучи живыми, имели неосторожность явиться на зов музыки. Все они идеально сохранились, несмотря на то, что по прошествии многих лет должны были превратиться в пыль.

Фигура шевельнулась, и я схватилась за кинжал, готовая в любой момент нанести удар. Но когда никс вышел из тени, рука с оружием сама собой опустилась. Его одеяние, когда-то изысканное и прекрасное, свисало лохмотьями, а длинный плащ был поношенным и ветхим. Озерный монстр рассматривал меня печальными глазами цвета болотной тины. Кожа переливалась всеми оттенками зеленого и черного. Он опустил скрипку и очень медленно, будто опасаясь спугнуть неосторожным движением, направился в мою сторону.

– Ты услышала мою мелодию? – спросил он тихим грустным голосом, в котором проскальзывала нотка надежды.

– Она прекрасна, – признала я. – Но я пришла не поэтому. – Со следующими словами следовало быть аккуратной, чтобы не оскорбить могущественное создание с печальными глазами. – Мне очень нужно попросить об одолжении, а взамен я готова оказать услугу.

– Ты тоже испытала горе. – Никс вздохнул, с выражением вселенской грусти на лице переводя взгляд с любимых им девушек на меня. – У нашей истории любви не будет счастливого финала.

Мне не казалось, что остальные нареченные этого существа были так уж счастливы, но оставила свои мысли при себе.

– Мне нужна твоя помощь, – сказала я. – В том, на что способен лишь ты.

– Умоляю, назови свое желание, – с удивленным видом попросил мой странный собеседник. – Но если я буду в состоянии его исполнить, придется расплачиваться. Как всегда, всему есть цена. Я сдержу свое слово, но и ты должна поступить так же. Она нарушила обещание, но я свое сдержал. – Он нежно провел пальцами по красным каменным цветам. – Они превратились в самоцветы, ведь прошло столько времени, но мое сердце по-прежнему разрывается, будто все произошло только сегодня.

– Я сдержу слово. – Я кивнула, нервно сглатывая от мысли о предполагаемых желаниях никса. – Только помоги.

– Каково твое желание? – спросил он.

– Мой… некто глубоко небезразличный мне получил отравление от укуса линдворма и теперь умирает. Мне срочно нужно противоядие, чтобы спасти ему жизнь. – В мой голос прорывалось отчаяние, как я ни старалась его скрыть.

Каких-то пару десятков лет назад я бы наслаждалась зрелищем погибавшего в муках Сорена если не из ненависти, так от мелочного удовлетворения. Теперь же я умолял смертельно опасное волшебное существо помочь мне исцелить его. Какие разительные перемены!

– Он не человек, как ты сама, правильно? – уточнил никс. – Иначе был бы уже давно мертв.

– Гоблин. – Я кивнула, закусив губу.

– Значит, не я один здесь обречен на несчастную любовь. – Собеседник очень грустно улыбнулся. – Я помогу тебе, но взамен попрошу об услуге.

– Какой? – Я приготовилась выслушать цену. Что бы это ни было, я сумею ее заплатить.

– В твоих глазах столько боли, дитя, – задумчиво произнес он. – Спой мне песню, которую я смогу играть потом в этих пещерах. Кто знает, вдруг она принесет мне удачу.

Я заморгала от неожиданности. Песню? Он хочет, чтобы я спела песню?

– Я… Я не… Я не могу… – запинаясь, пробормотала я. – Не знаю даже, о чем она может быть…

– О, думаю, ты прекрасно знаешь. – Никс легонько усмехнулся. – Это моя цена: песня из глубины сердца. Либо это, либо твоя любовь умрет, а ты останешься со мной навсегда.

Я кипела от ярости. Спеть ему песню ? Желание петь покинуло меня в тот момент, когда деревня обратилась в прах. Ни одна колыбельная, баллада или охотничья речевка не пережила разрушения. Спеть ему песню ! С тем же успехом мог попросить меня достать с неба звезду.

Попробовать договориться с никсом? Да, и застрять здесь навечно, пока Сорен умирает.

– Я не знаю никаких песен, – заявила я снова, на этот раз более настойчиво. – Поэтому не смогу тебе ничего спеть. Ты можешь попросить что-то другое?

– Ты не знаешь песен? – Он разразился жестоким, горьким смехом. – Ты их знаешь множество! Они все у тебя в голове. Думаешь, боль можно держать внутри вечно безо всяких последствий? Нет! Именно поэтому асы и ваны [7] Асы и ваны – в германо-скандинавской мифологии являлись богами. Ванов сменили асы, чьим верховным богом и вождем является Один. вручили нам дар музыки и речи. Ты знаешь песню, дитя, но если не сумеешь отыскать ее в сердце, то я не смогу тебе помочь. Твой возлюбленный погибнет, а идея отпустить тебя… Не думаю, что она мне нравится.

– Ну, хорошо, – сдалась я, сжимая пальцы на рукоятке стилета. – Ладно! Дай мне время поразмыслить.

– Сколько угодно! – Странный собеседник печально кивнул. – Минута, час или тысячелетие – для меня это не имеет значения.

Тон его голоса заставил меня вздрогнуть. Я провела с безумцами достаточно времени, чтобы понимать их опасность. Вне зависимости, был то несчастный влюбленный никс, проведший в одиночестве целую вечность, или зараженный сумасшествием Лидиан, следовало быть крайне осторожной. Одно неверное движение…