Кейт О'Хирн - Битва за Олимп [litres]

Эмили неохотно отвлеклась от отца и чуть не ахнула, увидев Пэйлина, скользнувшего в залу. Сейчас он напоминал чудовищную змею, питона, собранного из кусков человека. Он легко миновал охранников, которые, должно быть, знали о его присутствии, но не собирались сообщать горгонам. Пока они были заняты Купидоном и ее отцом, Пэйлин легко проскользнул в переднюю часть комнаты и спрятался за клеткой, в которой держали королеву.

– Итак, человек, – с вызовом произнесла Эвриала, надвигаясь на Стива, – ты хотел увидеть свою драгоценную дочурку? Вот она. Заперта в клетку и сломлена. Скоро она уничтожит Юпитера, и Олимп станет нашим.

– Она никогда этого не сделает, – заявил Стив, посмотрев на Эмили. – Не делай этого, Эм. Ни ради Пегаса, ни ради меня. Слышишь? Не делай этого!

Эвриала пришла в ярость и нанесла Стиву сокрушительный удар, который отбросил его на прутья Пегасовой клетки. Жеребец вскрикнул и громко заржал.

– Папа! – закричала Эмили, когда ее отец без сознания рухнул на пол. Пламя тут же разгорелось внутри нее. – Не трогайте его! Прекратите, – закричала она, подняв руки, – или Пламя вырвется на свободу, а вы знаете, что я не могу управлять им!

– Умолкни, Пламя, – процедила Эвриала.

Она подошла к Стиву с поднятыми руками и изогнутыми на манер когтей пальцами. Ее глаза полыхали золотом, а змеи на голове шипели и дергались в предвкушении.

– Глупый человек, теперь ты познаешь нашу силу!

– Сестра, нет! – закричала Сфено. Подлетев к Эвриале, она закрыла собой распростертого на полу отца Эмили. – Этого он и добивается. Если он умрет, мы потеряем контроль над Пламенем. Взгляни на нее – она едва сдерживает свои силы. Если ты убьешь ее отца, она утратит контроль и уничтожит нас всех. Пока что мы не причиним ему вреда.

– У нас все еще есть Пегас, Купидон и мальчишка, – заявила Эвриала, ее глаза продолжали сиять. – Если она посмеет выступить против нас, мы убьем их всех.

– Но ведь это ее отец! – возразила Сфено и заставила сестру оглянуться на поднявшую руки Эмили. – Пока мы не причиним ему вреда, дитя. Опусти руки и сдержи свои силы, или никто из нас не переживет этот день.

Эмили дрожала от страха и ярости. Горгоны нависли над ее отцом! Наконец она опустила руки и сделала глубокий вдох.

– Не смейте трогать его, – предупредила она, – или, клянусь, я сделаю это. Уничтожу тут все!

Сфено приказала Тэнгу занести отца Эмили в клетку с Пегасом.

– Заставь его помалкивать, Пегас, – предупредила она жеребца. – Мы без колебаний обратим его в камень, если потребуется.

Джоэль успокаивающе обнял Эмили.

– Эм, тебе нужно взять себя в руки, – прошептал он. – От тебя исходит жар. Но пока не время.

Вместе они наблюдали, как Тэнг осторожно поднимает Стива, заносит в клетку и аккуратно опускает на пол рядом с Пегасом. Жеребец опустил голову и лизнул его щеку. Повернувшись к Эмили, он тихонько всхрапнул и кивнул.

– Позаботься о нем, Пегас, – негромко попросила она и посмотрела в теплые глаза Джоэля: – Может быть, сейчас самое время, Джоэль? Возможно, сейчас наш единственный шанс выступить против них. Прямо сейчас, прежде чем придет Юпитер и меня вынудят убить его.

Она обвела взглядом комнату, посмотрела на королеву, запертую в золотой клетке, на Купидона, которого держали нирады. На Пегаса и отца, запертых в клетке напротив. Как бы она ни старалась, она не видела выхода из этой ситуации. Если все олимпийцы исчезли в Солнечном Течении, кто сразится с горгонами?

Надежда окончательно покинула ее, слезы навернулись на глаза. Она машинально сунула руку в карман и вытащила платок цвета морской волны, чтобы вытереть слезы, прежде чем они пересекут ее щеки и упадут на землю. В великолепном шелке открылось потайное отделение, и взрывоопасные капли спрятались в нем одна за одной.

Казалось, с тех пор как она прибыла в мир нирадов, она успела выплакать целый океан. Посмотрев на потайное отделение, она осторожно открыла его. Глубоко внутри она увидела небольшой бассейн с водой. Слезы Пламени Олимпа, обладающие силой солнца.

– Мы как-нибудь выберемся отсюда, – тихо пообещал Джоэль.

– Как? – жалобно выдохнула она. – Джоэль, у них мой отец, Купидон, Пегас и ты. Они всех вас обратят в камень, если я не сделаю то, что мне прикажут.

– Но ты сможешь всех их исцелить, – раздался высокий дрожащий голос.

Эмили обернулась и увидела Пэйлина, проползшего через весь тронный зал до их клетки.

Джоэль и Эмили переместились в дальний конец клетки и сели спина к спине, заслонив друга от взглядов горгон.

– Слушайте, – настойчиво продолжал Пэйлин. – Тобан сказал, его сестра уже предупредила Юпитера. Как только она поняла, что ты можешь спасти ее народ, то твердо решила остановить горгон. Юпитер знает, что именно они, а не нирады развязали войну с Олимпом. Он готов встретиться с горгонами лицом к лицу. А нирады помогут ему.

– И какой план? – спросил Джоэль. – Что вы, ребята, надумали?

Последовала долгая пауза.

– Пэйлин? Ты слышал Джоэля? Какой план? Что мы будем делать?

Пэйлин тяжело вздохнул:

– Плана нет.

– Что?! – прошептала Эмили.

– Наш план заключался в том, чтобы твой отец и Купидон отвлекли внимание горгон, а я прошмыгнул сюда и рассказал тебе, что Юпитера уже предупредили. Чтобы ты не убивала его.

– Я и не собиралась. Неважно, что они собираются со мной сделать.

– Оу…

– И это все? – фыркнул Джоэль. – «Оу»? Все, что ты можешь сказать? Юпитер идет прямо сюда. Горгоны ожидают, что Эмили убьет его. Надеюсь, хотя бы у Юпитера есть план.

– Если и есть, он не сообщил о нем королеве, – парировал Пэйлин. – Так что все что нам остается – ждать.

Эмили сидела рядом с Джоэлем, взяв его за руку, пока они ждали прибытия Юпитера. Пэйлин по-прежнему прятался за ними. Он сделал себя настолько маленьким, насколько это было возможно. В другой клетке ее отец стоял рядом с Пегасом, поглаживая мощную шею жеребца. После строгих предупреждений горгон он больше не пытался заговорить с дочерью.

Эмили изводила саму себя. Она так обрадовалась, наконец увидев отца, удостоверившись, что он жив. Но часть ее пришла в ужас и мечтала, чтобы он остался в безопасной хижине, а не шел за ней сюда. Горгоны без раздумий убьют его, если она не будет подчиняться. Достанет ли ей сил бросить им вызов, зная, что тем самым она обречет на страшные страдания всех, кого любит?

Никогда в жизни перед Эмили не стоял настолько сложный выбор. Какое бы решение она ни приняла, кто-то пострадает. Она слишком мала, чтобы взваливать на нее такую ответственность! Ей бы лучше сидеть дома, в Нью-Йорке, и размышлять о том, что надеть в школу, или о мальчике, которые ей понравился. А не о том, нужно ли убить повелителя Олимпа, чтобы спасти всех, кого она любит, или бросить вызов горгонам и потерять всех, кто ей небезразличен.