Олеся Строева - ДАзайнеры [litres]

– А что вы скажете, если я дам вам средство и возможность построить реальную модель Светлого Юла? Вы возьмете на себя ответственность за изменение судьбы человечества?

– Я? Ха, очень смешно, – испуганно улыбнулся Кочубей. – Какое-то очень неожиданное предложение, – он взглянул Фортунатто в глаза, тот был крайне серьезен. – Но это же невозможно. И потом, где доказательства подлинности этой летописи? Да и не в ней, собственно, дело. Мало ли пророчеств существует, да и… – он вдруг замолчал и неловко закрыл лицо рукой, вытирая со лба испарину. Ему стало стыдно за свое малодушие.

Фортунатто поднялся со своего места, подошел к Кочубею и положил ему руку на плечо.

– Пойдемте, я вам все покажу.

Кочубей нерешительно встал и поплелся за Фортунатто. Они вышли из подсобки в полутемный коридор и пошли налево. Пройдя несколько дверей, Фортунатто остановился около одной из них и открыл ее ключом. Из дверного проема полился дневной свет так ярко, что подошедшего Кочубея ослепило. Фортунатто мягко протолкнул его внутрь. Привыкнув к свету, Кочубей узнал вчерашнюю оранжево-голубую пустыню, только не видно было дерева и Индейца – один облупленный дверной косяк, из которого они вышли, торчал посреди пустоты. Фортунатто энергично пошел вперед, оставляя на песке цепочку неглубоких следов. Его штанины раздувались легким теплым ветром, как паруса яхты. Кочубею пришлось побежать, чтобы нагнать его.

– Где мы? Что это за место?

– Это такая изначальная точка, где время сливается с пространством. Точка конца и начала, если угодно – смерти и возрождения. Пустыня безвременья, вечное и непрерывное Теперь. Разве не это место вы всегда искали?

Кочубей не ответил, засунул руки в карманы своего замшевого пиджака и, чуть отставая, последовал за Фортунатто. Они шли некоторое время, пока вдалеке не показался дом. Возникла иллюзия близости моря. Казалось, через пару минут, как только они обогнут небольшой холм, увидят волны, накатывающие на берег. Было так же пасмурно и тепло, как в прошлый раз. Изящный дом из белого природного камня выходил к бассейну. К зеркалу прозрачной воды была обращена высокая веранда с белыми резными колоннами. Фортунатто поднялся по ступенькам наверх и предложил Кочубею присесть в удобное плетеное кресло, укрытое бежевым пушистым пледом.

– Сильвия, – крикнул Фортунатто. – Сильвия, у нас гость. Из стеклянной двери дома вышла стройная молодая женщина с волнистыми каштановыми волосами, разбросанными по плечам.

– Познакомься, милая, это мсье Кочубей. А это моя жена Сильвия. Ты не сделаешь нам cappuccino?

Женщина улыбнулась мягкой жемчужной улыбкой и снова исчезла в доме. Кочубей залюбовался ее гибкими движениями под полупрозрачным светлым платьем.

– Отдохните пару минут, пока я принесу то, что нас интересует, – сказал Фортунатто и скрылся в стеклянных дверях.

Кочубей положил голову на подушку и прикрыл глаза. «Хорошее местечко, – подумал он, – ничего не скажешь. Господи, куда я попал! Теперь не отделаешься, и отказаться стыдно. Что вообще происходит, может, это сон? Так! А если – правда? Сомневаюсь вечно во всем. Ну я же только гипотезу выдвинул, не собирался ничего отстаивать. Может, я не прав. А тут на тебе – давай, реализуй. Нет, скажу, что все нужно еще проверить, перепроверить. Лишь бы выбраться отсюда».

Его мысли прервал легкий шорох и аромат присутствия Сильвии. Она подкатила к креслу Кочубея прозрачную тележку с фруктами, сдобным итальянским хлебом и кофейником.

– Вы постоянно живете в этом доме? – спросил Кочубей, помогая ей переставить чашки на низкий столик.

– Да, вас это удивляет? Вообще-то у нас есть еще один дом в Сфакионе, – произнесла Сильвия мелодичным голосом.

– Тут довольно уединенное место. Не скучаете?

– Здесь бывает многолюдно и шумно, – она налила ему в чашку кофе и длинной серебряной ложкой добавила немного пены из кофейника. – А так – идеальное место для Дазайнера, – она лукаво улыбнулась и отправилась восвояси.

Кочубей грустно подумал: почему этот дом и эта женщина не часть его жизни, а чьей-то чужой? Разве он не достоин Красоты так же, как этот холеный итальянец?!

– Прекрасная у вас жена, – сказал Кочубей вышедшему из дома Фортунатто. Тот довольно крякнул и сел напротив Кочубея в кресло.

– Я принес вам один из фрагментов древнефризской летописи. Но здесь кое-что поинтереснее, чем сама Хроника. Это то, что я обнаружил на обратной стороне.

Фортунатто поставил на стол большую серебряную шкатулку с чернением и вынул оттуда сверток в бордовом бархате. Кочубей в нетерпении привстал и протянул к нему руки. Его глаза загорелись. Развернув ткань, Кочубей обнаружил в ней не книгу как ему показалось в первый момент, а глиняный диск с выдавленными на нем рунами. Он бережно начал осматривать реликт, не веря своим глазам:

– Это же настоящее сокровище… – бормотал он, осматривая диск. – Как же, как же он к вам попал?.. хотя нужно провести экспертизу, да неизвестно, какой это век, так, навскидку парутройку тысячелетий, пожалуй, можно дать… и в хорошем состоянии, хм, можно разглядеть все символы… странно, странно, что такой диск вообще существует, ведь они же писали на стенах… хотя, возможно, здесь действительно что-то особенное… то, что они хотели передать потомкам… да это же целое открытие…

– Я понимаю ваши научные восторги, дорогой Кочубей, но поверьте: сейчас разговор о другом. Я полагаю, вы не станете отрицать, что находитесь не совсем в обычном месте и беседуете вовсе не с тривиальным собеседником.

Кочубей поднял глаза и несколько отрезвел.

– Так вот, – продолжал Фортунатто, неторопливо наливая себе кофе, – проверять тут нечего, он настоящий. Выслушайте мое предложение, оно тоже не совсем обыденно. На этом диске находится предсказание Франы, но, как совершенно верно было вами подмечено, помимо самого текста есть еще кое-какие указания. На другой стороне, взгляните, – Фортунатто взял в руку диск, – изображен Юл в виде шестилучевого колеса. Но, что необычно! В каждой точке на окружности расположены человеческие фигурки. Кроме того, на голове каждой из них своя руна, и рядом обязательно символы времени. А в центре, посмотрите, – и они оба склонились над диском, – как будто изображена открытая дверь.

Кочубей внимательно рассматривал рисунок:

– Да, да, действительно.

– Я расшифровал для себя только общую концепцию этого послания. Вас бы я хотел просить разгадать эти знаки над фигурками, но сделаем это позже, когда очередь дойдет. А пока вот мои соображения: мы должны построить Модель Божественного Юла здесь и сейчас, в реальности, точнее, в этой трансцендентальной реальности так, как она обозначена на диске.