Дэн Патрик - Штормовой прилив [litres]

– Сколько? – спросил он у хозяина, и, получив ответ, принялся пересчитывать монеты, держа их на раскрытой ладони. Однако толстый трактирщик неприязненно сощурился, а потом грубо рассмеялся.

– Мы не берём паршивых денег Свингеттевея. Мы в Славонской провинции! Здесь территория Империи!

Кристофин немедленно подошла к хозяину таверны и заплатила украденными монетами. Мужчина спрятал их и неохотно кивнул Стейнеру.

– Я же говорила, что у солдат в гарнизоне были деньги. – Девушка улыбнулась, грусть из глаз при этом не исчезла.

– Ты что-нибудь оставила для разбойников? – подмигнул Марек.

– Надеюсь, нет, – ухмыльнулась Кристофин. – Они и так заполучили весь горный перевал.

– Спасибо, – произнёс Стейнер, хотя испытывал скорее стыд, чем благодарность. Похоже, теперь он даже заплатить за таверну не в состоянии.

Однако настроение его резко улучшилось, когда все они развесили сушиться мокрые плащи. За очередную взятку им дали столик у камина, куда совсем скоро принесли горячий суп из капусты, говядины, грибов и специй. В центр стола трактирщик поставил тарелку чёрного хлеба, после чего с ухмылкой глянул на Кристофин и мешочек с деньгами.

Никто из них не поднимал глаз от еды, а потому быстро расправились с супом и хлебом. Стейнер переключил внимание на пиво и, прикончив первую кружку, решил купить вторую. Вся троица крайне устала с дороги. Марек, казалось, готов уснуть прямо за столом. Одна лишь Кристофин каким-то образом выглядела чудесно. Какое-то время Стейнер размышлял, пытаясь найти причины столь явной перемены в их отношениях.

– Что будем делать? – спросил Марек, отпив разом полкружки пива.

– Можно рассказать о повстанцах, взявших горный перевал, – предложила Кристофин. – Или о том, куда забирают детей с колдовскими метками.

– Меня интересует местонахождение Фельгенхауэр, – возразил Стейнер, желая держаться от посетителей трактира как можно дальше.

– Да ладно тебе, – настаивала Кристофин. – Мы можем рассказать историю вместе.

Внезапно юноша ощутил острый приступ вины за то, как ужасно с ней обращался.

– Сегодня никаких историй, – отрезал Марек и застыл, пристально глядя на дальнюю сторону зала.

Весёлый гул голосов стих, и несколько местных жителей по непонятной причине освободили место в самом центре помещения.

В сопровождении двоих солдат к бару подошёл Зоркий.

– Вот чертовщина, – пробормотал Стейнер.

Прибывший был облачён в положенный саном красный кафтан поверх длинного бежевого одеяния и чёрный плащ, как у имперцев позади, а его тёмно-серая маска напоминала существо, одновременно схожее с волком, медведем и собакой.

– Что это? – прошептал Стейнер.

– Росомаха. Мерзкие твари, которые в одиночку поедают добычу вместе с потрохами, не желая делиться.

По мере приближения Зоркого в таверне воцарилась тишина, а лицо трактирщика исказилось в подобострастной гримасе.

– Я м-могу вам чем-то помочь?

– Все граждане Империи так или иначе должны приносить пользу, – достаточно громко заявил Зоркий.

– Три кружки пива?

Тихо рассмеявшись, скрытый маской незнакомец покачал головой.

– Я не пью, но мои товарищи, полагаю, возьмут парочку пинт. Мне же нужна комната и горячая еда.

Хозяин кивнул, но вместо предложения оплаты повисла тишина.

– И в этом будет состоять моя служба Империи? – спросил трактирщик.

Один из солдат швырнул несколько монет на стол, отчего несколько посетителей вздрогнули.

– А теперь покажи мне комнату, – приказал Зоркий.

Хозяин таверны кивнул и послушно повёл гостя прочь.

На полпути к выходу человек в маске неожиданно остановился и повернулся к Стейнеру, опустив взгляд на его башмаки.

– Какая необычная обувь. – Зоркий сделал шаг ближе, и теперь на рычащей маске можно было заметить сколы и вмятины. – В какой провинции работает пошивший их мастер?

– Не знаю, это обноски, – по-сольски ответил Стейнер, но из-за плохого произношения фразу пришлось повторить дважды.

– Не здешние, – заметил Зоркий, даже не спрашивая. – Откуда они у тебя?

Во рту у Стейнера тотчас пересохло: он прекрасно знал, что некоторые члены Синода с колдовскими метками видели чары, наложенные на оружие и одежду. Этот урок он усвоил ещё в первый день на Владибогдане.

– Раньше они принадлежали мне, – вмешался Марек, встав из-за стола и бесстрашно глядя на Зоркого.

Звериная маска поочерёдно повернулась, с ног до головы рассматривая старого кузнеца, прекрасную девушку и грубоватого парня.

– Зовите меня экзарх Зима. Думаю, ещё побеседуем.

И после этих слов Зоркий жестом подозвал трактирщика.

Воцарилась минута молчания, и Марек медленно опустился на скамью.

– Что это было? – прошептала Кристофин.

– Башмаки заколдованы, – объяснил кузнец. – Пока Стейнер их носит, его нельзя сбить с ног. В них он не может упасть и крайне редко спотыкается. Они принадлежали его матери.

– Зоркий увидел… – девушка пожала плечами. – …чары на обуви?

– Что-то в этом роде, – согласился Стейнер.

– Теперь за нами будут следить, – сказал Марек. – И каждое слово передавать экзарху Зиме.

Оглянувшись, они убедились: местные жители враждебно их рассматривают.

– Вот и расспросили о местонахождении Фельгенхауэр! – простонал Стейнер.

– Фрёйа, помилуй… – пробормотал Тиф. – А я-то думал, Владибогдан – кошмарное местечко.

На ночь они разбили лагерь, но хвороста для костра найти не удалось. Голые камни казались приятным разнообразием после вездесущей мокрой травы и чавкающей грязи ижорских болот. Тихо напевая у небольшого костра, Тайга готовила обед, подбрасывая в воду нарезанную морковь и травы.

– По крайней мере, еда здесь лучше, чем на Владибогдане, – заметила она. – Жаль, конечно, нет крыши над головой…

Высоко в небе сияли звёзды, а полная луна выглядывала из облаков, как огромный слезящийся глаз.

– Зато в кузнице мы не умирали от холода. – Тиф обхватил себя руками, растирая плечи, и хмуро уставился в темноту.

– Ненавижу снег, – прошептала Тайга. – Молись, чтобы буря не началась, старший брат.

– Ты когда-нибудь прекратишь меня так называть? – ответил он, делая вид, что сердится.

Тайга коснулась его тёмных волос, давно посеребрённых сединой, и обвела взглядом морщины на суровом лице.

– Неужели я заставляю тебя чувствовать приближение старости? – усмехнулась спригганка.

– Я и без твоих напоминаний это знаю… – Тиф почесал поседевшую голову.

В стороне от них на широком плоском камне сидела Марозволк, которая точила меч, наблюдая за местностью. Этот звук заставил Тайгу стиснуть зубы: болезненные воспоминания о Владибогдане накрыли её с головой. Однако просить прекратить она была не вправе, поскольку клинок Зоркой мог в будущем спасти им жизнь.