Дмитрий Байкалов - Живи, Донбасс!

И начал стёкла вставлять.

Их потом ещё раз пять выбивало. В доме дедушки и ополченцы ночевали, и склад боеприпасов был, когда наши аэропорт отбивали, и командный пункт, и перевязочная. Дедушка варил на всех борщ, таскал матрасы из соседних брошенных домов, чтобы бойцам было на чём отдыхать, показывал безопасные тропки в обход чужих позиций — в общем, тоже был в ополчении.

Тишку дедушка называет по имени — Анюся. Это имя в честь бабушки. А Тишка она потому, что Тишенко. Они все раньше были Тишки — и дедушка, и отец, и вся родня. Теперь дедушка просто — Дед. Это позывной, как у других бойцов. Он один тут такой, его все знают.

Хотя нет, не один. У дедушки живёт собачка Шилка и кот Фугас. Шилка добрая, непоседливая и всегда таскается за дедушкой, а Фугас ленивый и больше всего любит есть и спать. Для него у Тишки припасён пакетик «Вискаса», а для Шилки косточки из супа. Мать запретила Тишке ходить к дедушке, но она всё равно ходит. Говорит дома, что в школе дополнительные занятия, в школе — что домой надо, а сама — сюда.

Потому что, наверное, тут и её дом, её хата. Хотя родилась Тишка, как и положено, в роддоме номер семнадцать, на проспекте Панфилова. Это от аэропорта в пятнадцати минутах езды. А если дальше проехать ещё минут десять, будет центр города. Там магазины, школы, детские садики, университет. На стадионе «Олимпийский» соревнования проводятся, даже международные. И в парке возле музея Великой Отечественной войны и «Арт-Донбасса» Детская железная дорога работает. У Тишки там два одноклассника, Пешка и Мулик, кондукторами — ходят по вагончикам, билеты проверяют. И на станции «Пионерская» в кафе мороженое очень вкусное.

Там жизнь, а тут ветер звенит осколками, и призрак войны воет в чёрных ветках. Но если Тишка перестанет сюда ходить, тут станет совсем плохо…

Ветер на мгновение стих, и Тишка услышала странный звук — то ли шелест, то ли лёгкий свист. Сперва она решила, что это через бурьян на той стороне ручья пробираются бродячие собаки. После того, как люди перестали жить в этом районе, собаки одичали, сбились в стаи, и встречаться с ними стало опасно. Но у Тишки имелся на этот случай ультразвуковой отпугиватель, Покемон подарил, и запас петард. Петард собаки очень боятся — в их памяти ещё жива война, да и «прилёты» в эти заброшенные места нет-нет да случаются. Но петарды громкие, и их Тишка стала бы использовать в самый крайний момент — иначе услышат бойцы на передовой. А раз услышат, значит, отправят группу для проверки. Группа Тишку найдёт и доставит к командиру. Командир, Слон или Шахтёр, смотря чьё дежурство, Тишку прекрасно знает и вначале поругает всякими правильными и взрослыми словами, а потом посадит пить чай со сгущёнкой и будет спрашивать, как дела у Деда, у тёти Шуры, у старшей сестры Ольги и вообще про жизнь. После чая Тишку посадят в машину и отвезут домой с наказом никогда больше так не делать и не шляться в прифронтовой зоне.

И она пообещает, конечно. Как всегда.

Звук усилился, и Тишка поняла, что это не собаки. Что-то шелестело наверху, в воздухе. Она вытянула шею и завертела головой, пытаясь разглядеть на фоне облаков источник звука. Скорее всего, это был беспилотник, правда, беспилотники обычно жужжат, как большие и очень быстрые шмели, но мало ли какую модель могли запустить наши разведчики?

И с той стороны могли. И не только разведывательный беспилотник. Тишка слышала от знакомых, что бывают такие дроны-убийцы, которые тащат через линию разграничения гранату или мину и могут сбросить её на важный объект или на человека.

Правда, и такие беспилотники тоже жужжат.

А «Фантом», например, жужжит громко и сильно.

И «Октопус», который может пять килограмм взрывчатки тащить.

А тут — тихий шелест и свист, как будто кто-то на одной ноте насвистывает сквозь зубы. И ничего не видно, только далеко, над разбитым терминалом аэропорта, кружит ворона.

Вдруг в небе что-то сдвинулось — Тишке показалось, что там невидимая рука вынула кусочек паззла, из которых было сложено изображение неба, и получилась на мгновение дырка, а за нею — что-то серое, непонятное. И тот час же по этой дырке ударил с «передка», из-за терминала, «Фёдор».

Его звук тоже сложно с чем-то спутать. Вообще этот крупнокалиберный пулемёт называется «НСВС-12,7» или «Утёс», но бойцы почему зовут его «Фёдор». Пули у «Фёдора» величиной с маленькие огурцы. Говорят, такими можно даже «пылесос» [1] «Пылесос» на сленге ополченцев — танк Т-64 ВСУ. остановить, особенно если бронебойными и в борт.

Но сейчас в небе никакого «пылесоса» не было. Танки вообще, слава Богу, не научились ещё летать. Там было что-то быстро перемещающееся на север, в сторону посёлка Спартак. И за этим «чем-то» тянулся дымный след, как за подбитым фашистским самолётом в старом советском кино про войну.

Но Тишка не смотрела туда, куда улетело подбитое «Фёдором» «что-то».

Она заметила другое. То, чего наверняка не увидели бойцы с «передка». Это «нечто», примяв бурьян, скользнуло вниз и мягко легло на берег ручья, практически уткнувшись одним из углов в воду. И оно, это «нечто», было намного непонятнее, чем то «что-то», что дымило и падало за Спартак.

«Нечто» выглядело как зеркальный выпуклый треугольник размером с большую машину, с джип какой-нибудь. Все его грани отражали то, что было рядом и вокруг, поэтому Тишка даже не сразу поняла, какой он на самом деле огромный. Воздух над треугольником еле заметно дрожал, словно над костром, и было тихо-тихо, как будто даже ветер испугался и умчался куда-то далеко, где не стреляются из крупнокалиберного пулемёта, ничего не дымит в небе, а главное — на берег ручья не падают зеркальные выпуклые треугольники.

Тишке стало очень страшно. Не потому, что эта штука могла взорваться или из неё вылез бы какой-то злой человек с той стороны. Нет, как раз если бы это случилось, она бы не испугалась. Что делать в таких случаях, Тишка, да и все её ровесники на Донбассе, знала очень хорошо, и петарды она носила с собой не только на случай встречи с собаками. Подать сигнал Тишка успеет, а там… Можно упасть и затаиться, можно побежать по полю, бурьян высокий, может быть, в неё и не попадут. А тем временем наши вышлют группу…

Но, глядя на зеркальный треугольник, Тишка мялась в нерешительности и ничего не делала. И даже петарду не достала. Просто смотрела на отражение полыни, чертополоха и лебеды в зеркальной грани треугольника, на пчелу, вьющуюся над бордовым цветком татарника, и чего-то ждала.

А потом Тишка вдруг поняла, что из зеркального треугольника не вылезет человек. Никакой — ни с той стороны, ни с этой.

Потому что люди на таких штуках не летают…

Как открылся люк, она не заметила. Вроде следила во все глаза, а — просмотрела. Наверное, виной всему была дурацкая зеркальность, которая вводила в заблуждение. Когда трава отражается в зеркале, стоящем в этой самой траве, очень сложно понять, где тут заканчиваются стебли и начинаются их зеркальные двойники.