Helga Wojik - Аббарр. Пепел и крылья

Маан кивнула:

– Только не потеряй.

– Да когда я кого теряла?! – выпучила глаза Эша.

– И не позволяй рассказывать прохожим байки за деньги, – спокойно ответила Гаруна.

– Уна, ты раскусила весь наш план! А мы бы мигом собрали «драконов» и «ланек» тебе на ремонт приюта.

– Ремонт? – удивилась Маан.

– Ну да. У тебя три этажа перекрыты и трубы прогнили так, что из них вместо воды – черная жижа. Ты, что ли, меня совсем не слушала?

– А, ты про это… – Гаруна словно лишь вполуха слушала элвинг, пребывая в своих мыслях. – Это не страшно. Скоро все дома найдут своих детей.

– Твоя вера в светлое меня всегда восхищала! – улыбнулась Эша. – Но ведь всегда будут новые дети.

Элвинг спрыгнула со стула и, уходя, подхватила из огромной чаши два яблока, потерла одно о штанину и откусила.

– Мы уфли, – с полным ртом отрапортовала она и направилась по коридору к выходу.

У двери, переминаясь с ноги на ногу и теребя полу жилета, стоял Зурри.

– Готов прогуляться? – подмигнула элвинг и кинула фрукт бистенышу.

Малыш ловко поймал яблоко и вприпрыжку побежал следом за Ашри – грозой морей и пустынь.

– Жаркой торговли и бодрого дня, Вэл Стурион! – Эша улыбнулась торговцу. – Смотрите, какого я вам помощника привела.

Ашри тихонько подтолкнула вперед синего биста.

– Да озарят «драконы» ваш прилавок. – Зурри приложил руку к сердцу.

– И правда, славный, – заулыбался Стурион. – Это твои извинения, что украла у меня Фрави? Его будет сложно заменить, но я уже слишком стар, чтобы справляться один. Проходите, юноша, вымойте руки и наденьте фартук.

Зурри расплылся в улыбке, юркнул в подсобку и тут же вернулся. Получив задание от торговца проверить фрукты, малыш с радостью приступил к работе.

Вэл Стурион подошел к элвинг и тихо спросил:

– Он от Маан?

Эша кивнула:

– Я заберу его через пару часов. Бистенышу будет полезно отвлечься. Накануне его подругу взяли в семью, и малыш скучает.

– Маан делает для Аббарра доброе дело, а помочь в добром деле – долг каждого доброго аббаррца.

– Вэл Сту, ты знаешь что-нибудь про мастера Вэл Тшакрамга?

Бист пригладил седую бороду, заплетенную в косички и украшенную серебряными заколками.

– Лишь то, что он делает оружие для стражей Бездны. И не скупится густо поливать лезвия ядом. Звали его раньше Алый Вихрь. Ходят слухи, что сам он почти один из них, но то ли не прошел какой-то обряд, то ли нарушил какой запрет. И вот теперь он ремесленник, а не воин. Но прежде успел заработать себе имя, если ты понимаешь, о чем я. Этот мастер не так прост, как и его клинки.

Уна расплылась в улыбке, наблюдая, как Зурри, пыхтя, тащит корзину фруктов. Вторую с овощами несла Эша.

– Вэлла Маан, можно я завтра опять пойду помогать Вэл Стуриону? – выпалил бистеныш.

Уна подняла взгляд на Эшу. В глазах аллати читался вопрос.

– Законный труд и честный заработок, – пожала плечами элвинг.

– Я буду очень этому рада, – ответила Маан Зурри и погладила довольного малыша по бугристой голове. – Нашему приюту твой труд пойдет на пользу. А теперь беги раздай финики своим друзьям.

Зурри подхватил пергаментный мешочек и стрелой полетел наверх.

– Ну, как прошло? – спросила Уна, очищая корни парку и ставя огромную глубокую сковороду на огонь.

– У Алого Вихря было точно такое же лицо, как у тебя вчера. Думала, он меня на месте прикончит. А вот один из его клиентов явно проявлял больший интерес к моим вопросам, чем к клинку, который крутил в руках.

Под неодобрительные взгляды Уны Эша позаглядывала по кастрюлям, выудила еще теплую лепешку и налила себе лимру – в этот раз та пахла розой.

– А когда клиент ушел, Тшакрамг нехотя сказал, что я могу испытать удачу у развалин на юго-востоке от Аббарра. Там где-то есть колодец, и возле него можно заключить сделку. Карты, как понимаешь, он мне не выдал. Иди, говорит, вдоль скал, и, если Бездне будет угодно, она примет тебя. Откроет врата.

Эша потянулась за второй лепешкой и под улыбку подруги взяла две.

– Знаешь, утомительно. Я уже этой бумажкой чуть ли не на каждом углу потрясла. Будь она ценна, то давно нашлись бы желающие ее купить, украсть или забрать силой. А так все только глаза пучат и разве что солью меня как беса не присыпают.

– Ценность ценна лишь в руках того, кто знает ей цену и умеет ее ценить.

– Ой, да ладно. Ваши аббаррские присказки – те еще ценные советы. Если ценность столь бесценна, что цены ей нет, то какая она ценность? Одни убытки и потеря времени.

– Так и брось это дело, – на полном серьезе посоветовала Уна.

– Бросить тоже жалко. Любопытно ведь, что там написано и откуда этот клочок пергамента.

– А где ты ее, кстати, взяла? – Маан налила лимру и села напротив Эши.

Элвинг покрутила кружку в руках.

– Да так, случайная находка в лавке барахольщика. Может, и вправду бессмыслица. Но чувствую, что не все так просто с этим клочком.

Уна кивнула:

– Время покажет, Бездна рассудит.

– Опять ты за свое! – Элвинг засмеялась. – Еще немного, и я начну подозревать тебя в служении черному колодцу.

Они еще посидели, болтая о разном. Маан с любовью рассказывала о своих подопечных, Эша – о приключениях в пустыне Мэй, о кайрине и Архипелаге. Когда наступила пауза, элвинг встала:

– Пойду испытаю на прочность нервы и трубы. Завтра в пустыню, так хоть ночь провести без песка.

Она взяла полотенце и отправилась в душевые, по пути заглянула в пустую комнату, где утром сидел Зурри. На стене висели рисунки: дракон, домики, волшебный сундук с цветами, а на кровати Сиолы лежало несколько фиников.

Эша подумала о том, что надо будет спросить у Маан, где теперь живет малявка, и навестить ее. Может, если Сказочник увидит, что с его подругой все хорошо, то будет меньше грустить.

Вода опять не шла. Трубы клокотали, трещали, готовые разорваться, но в итоге извергли из себя лишь черную жижу. Элвинг выругалась, покрутила все краны и лишь на противоположной стороне нашла исправные.

– Хоть что-то, – проворчала она, когда сверху полилась чистая прохладная вода.

Закончив с водными процедурами, Эша пошлепала на чердак. Поднимаясь по лестнице, она остановилась у опечатанного на ремонт этажа. Элвинг готова была поклясться, что из-за закрытой двери доносится мелодия и детский плач. Но стоило прислушаться, как мираж рассеялся. Кроме своего дыхания и скрипа полов, она больше ничего не слышала. Потыкав полотенцем в уши, чтобы прочистить их от воды, элвинг пошла дальше. Но и на следующем этаже, у закрытых дверей, она вновь различила странные звуки.

– Да ладно.

Эша повернула ручку. Петли скрипнули, элвинг толкнула дверь и, пройдя небольшой коридор, очутилась в просторной комнате. Через окна проникал лишь слабый свет городских фонарей. Эша сняла перчатку, сконцентрировалась и вызвала огонек на ладони.