Себастьян Кастелл - Убийца королевы [litres][с иллюстрациями]

— Развлекаться? — Я подался вперёд на сиденье ровно настолько, чтобы ей стало неудобно. — Госпожа, у вас, кажется, сложилось впечатление, что мне хочется быть здесь, а не во дворце, где я оставил удобную комнату и хотя бы туманную возможность приятной беседы. Позвольте всё прояснить: за последние восемь дней в меня метнул молнию боевой маг, маршал вырубил меня своей палицей, забанский фанатик чуть не содрал с меня лицо, меня приговорили к виселице за то, что я случайно вытер кровь дурацким флагом вашего народа… А потом — поскольку неделя выдалась лёгкой — на меня напала проклятая летающая змея. И всё это, ваша милость, бледнеет по сравнению с непривлекательностью вашей компании.

Графиня, похоже, онемела от такой тирады. Я воспользовался случаем, чтобы откинуться на спинку сиденья, надвинув на лицо шляпу ровно настолько, чтобы она прикрыла как мои глаза, так и беседу.

Рейчис фыркнул.

— Приятно знать, что твоя полоса побед над женщинами не кончается.

— Съешь свой хвост, — пробормотал я.

— Что? — вскричала Мариадна, захлопнув книгу, которую держала на коленях.

— Я говорю с ним, — ответил я.

Она быстро огляделась по сторонам, потом остановила взгляд на Рейчисе.

— А. Конечно. Вы говорите с вашим… грызуном.

— Белкокотом, — предупреждающе прорычал Рейчис.

— Оно дикое? По-моему, оно на меня рычит.

Она говорила не столько испуганно, сколько оскорблённо.

— «Оно» — это белкокот, а не грызун, — поправил я как можно более веско. — И «оно» имеет имя. Между прочим, его зовут Рейчис.

Графиня перевела взгляд с Рейчиса на меня так, будто я над ней потешался.

— И вы разговариваете с этим… белкокотом, верно?

Я кивнул.

— И он вам возражает?

Я фыркнул.

— Всё, что он делает, — это возражает.

— Оставьте меня в покое, — просвистел Рейчис, высовывая мордочку из бокового окна кареты.

Мариадна выдохнула и сделала нарочитую паузу, прежде чем снова заговорить.

— Мастер Келлен. Господин, — поправилась она. — Среди моего наро… Неважно. Господин Келлен, кто-нибудь когда-нибудь советовал вам принять во внимание, что ваш домашний грызун (или белкокот, или как там вы его называете) — животное, а животные не разговаривают, и вы просто воображаете, будто он с вами говорит?

Я начал было отвечать, но мне в голову пришла неприятная мысль. Несмотря на то, что случилось, когда Ша-маат была рядом, я никогда не ставил под сомнение факт, что мы с Рейчисом можем разговаривать друг с другом. На первый взгляд это казалось совершенно естественным. В конце концов, маги мысленно общаются со своими талисманами. Почему же мне не говорить с Рейчисом? Но ведь я не настоящий маг и никогда им не стану. Если уж на то пошло, я не мог припомнить никаких других знатоков магии, которые на самом деле разговаривали бы (не думали, не проецировали и тому подобное), а реально обменивались бы словами с животным. Но ведь королева тоже говорила с Рейчисом, не так ли? Если я вконец не спятил или она просто не потешалась надо мной.

Глядя на белкокота, я вспоминал последние два года.

— Не смотри на меня, — сказал Рейчис. — Я всегда думал, что ты сумасшедший.

Графиня Мариадна взглянула на меня отчасти с искренним сочувствием, отчасти — с торжествующим самодовольством. Тут я заметил красноту вокруг её глаз и влагу на щеках. Она плакала; вот почему она всю поездку прятала лицо за книгой. Она заметила, что я таращусь на неё, и её смущение быстро перешло в ярость.

— Как вы осмеливаетесь смотреть на меня вот так…

Меня спас Рейчис, громко засвистевший:

— Скачут лошади, Келлен!

— Что? Кто? Сколько?

Он высунул морду в окно и принюхался.

— Много.

— В чём дело? — спросила Мариадна.

— Кто-то у нас на хвосте, — сказал я, оттолкнув Рейчиса, чтобы можно было высунуть голову в окошко.

Примерно в двухстах ярдах справа я едва различил грязно-коричневое облако; оно приближалось. Кем бы ни были эти люди, они скакали во весь опор, по бездорожью и по тропе, чтобы нас перехватить.

Я вытащил из дорожной сумки свои футляры с порошками и прицепил к поясу. Потом пристегнул к правому бедру колоду стальных метательных карт. И, наконец, распаковал пару длинных ножей, которые забрал у старого доброго Меррела из Бетриана, и сунул их за пояс.

— Откуда вы знаете, что за нами гонятся? — спросила Мариадна. — Я ничего не слышу.

Я показал большим пальцем на Рейчиса.

— Это мне сообщил мой воображаемый говорящий грызун.

Графиня фыркнула и начала что-то говорить, но её перебил кучер.

— Люди скачут, моя госпожа! — закричал он вниз, обращаясь к нам. — Боюсь, это бандиты. Их не меньше шести.

Шесть бандитов верхом. Мы спеклись.

Я откинул клапаны на футлярах с порошками, поплевал на пальцы и слегка потёр их о штаны. Мокрые кончики пальцев — плохая идея, но когда они влажные, легче держать порошки.

— Что вы делаете? — спросила Мариадна.

Я открыл дверцу и нащупал, за что можно ухватиться правой рукой внутри кареты. Ветер хлестал меня по щекам, как будто пытался привлечь моё внимание. Возможно, он пытался предупредить, что всё слишком сложно даже для моей удачливости.

— Готовлюсь убить наших новых друзей, — ответил я.

Мы всего два дня как уехали из дворца, и вот уже на нас напали столько человек, что попробуй от них уйти. Мне это не казалось случайным совпадением. Ша-маат могла организовать такое, чтобы графиню наверняка убили. Тогда это веский повод, чтобы спрыгнуть с экипажа и сбежать прежде, чем на него нападут. С другой стороны, Колфакс мог нанять людей, чтобы увидеть меня мёртвым, и, покинув карету, я просто облегчу труд убийцам: им останется только меня задавить.

— Вы ведёте себя глупо, — сказала графиня. — Это Даром. У нас есть законы. Кем бы ни были те люди, они не осмелятся побеспокоить нас на королевской дороге.

— Мы почти в двух днях пути от столицы, ваша милость.

Я поставил ногу на окно открытой дверцы и начал вылезать на крышу.

— Я довольно давно брожу по длинным дорогам и за это время усвоил одну вещь: законы имеют значение только там, где есть мужчины и женщины, которые заботятся об их исполнении.

Потребовалось некоторое время, чтобы мои глаза привыкли к яркому сиянию предвечернего солнца. Натиск ветра наверху кареты угрожал разлучить мою шляпу с головой. Гром копыт становился все ближе и угрожал разлучить мою голову с шеей.

— Не придерживайте лошадей, — сказал я кучеру.

Старик кивнул, не сводя глаз с дороги и не выпуская из рук вожжей.

— Эррас, — сказал он.

— Келлен.

— У вас есть план, Келлен?

Я вытащил из-за пояса два ножа и воткнул в сиденье рядом с собой.

Эррас взглянул на ножи.

— За нами гонятся по меньшей мере шесть всадников. У вас есть ещё ножи?