Себастьян Кастелл - Чёрная Тень [litres]

– Это Рейчис, – отвечала она. – Келлен – его…

Только не говори «хозяин». Не говори «хозяин». О предки, не дайте ей сказать «хозяин»!

– Друг, – неловко закончила она.

Рейчис фыркнул.

– Как же, как же, буду я дружить с голокожим.

Явно устав ждать, пока его освободят, он умудрился просунуть лапу через отверстие в решетке и дергал задвижку до тех пор, пока она не открылась. Рейчис выпрыгнул наружу, растопырил лапы, поймал поток воздуха и грациозно опустился на пол. Он быстро обнюхал отца Сенейры, посмотрел на него и объявил:

– Плакса.

Рейчис не особо силен в сантиментах.

– Это мой отец Берен Трайн, ректор Академии, – объяснила Сенейра, а потом представила ему всех нас. Она едва успела открыть рот, как Берен подбежал к Рози и заключил ее в медвежьи объятия, едва не оторвав от земли.

– У вас получилось! Я… я уже перестал надеяться, но я должен был знать, что если кто и может найти мою дочь, то это аргоси.

У Рози был очень растерянный вид при подобном излиянии благодарности, потому что краем глаза она заметила искру злости на лице Сенейры.

– Найти меня? Отец, ты нанял Рози, чтобы она меня искала?

Берен с удивленным видом повернулся к аргоси.

– Рози? Я думал, что вас зовут идущая по пути Шипов и Роз.

– Не в этом дело, – сказала Сенейра, злобно глядя на женщину, которая, как она полагала, совершенно случайно наткнулась на нее в приграничье. – Ты солгала мне, Рози. Ты сказала…

– Я не солгала, дитя. Ты просто кое-что предположила, и я не стала мешать тебе делать свои…

– Не пытайся выкрутиться! А как же путь Воды и слово – не использовать людей в своих интересах?

– Я бы не сказала, что спасти тебе жизнь значило использовать тебя в своих интересах.

Фериус толкнула меня локтем и сказала:

– Теперь ты знаешь, почему аргоси обычно путешествуют в одиночку.

Тихий голос с кровати приковал всеобщее внимание.

– Сенни?

Сенейра бросилась к постели, чтобы взглянуть на младшего брата. Светильник выхватил из темноты ее лицо, на котором читались боль и страх. Она наклонилась и обняла его, едва не подняв с кровати, и когда она снова уложила мальчика, ее рубашка была мокрой от пота.

Мы подошли к ним. Тайн был совсем не похож на веселого, озорного парнишку с портрета в медальоне Сенейры. Он был очень бледный, почти серого цвета, и только вокруг правого глаза вихрились черные линии. Он непрерывно дрожал. Из одежды на нем были только полотняные трусы. На какое-то мгновение мне показалось, что ему холодно, но потом я увидел, как покраснела его кожа и как с него льется пот. Рейчис подпрыгнул и устроился в изголовье кровати.

– Да он весь горит, Келлен.

Мальчик потянулся погладить Рейчиса, но не успели его пальцы даже коснуться шкуры белкокота, как веки его дрогнули и закрылись, а рука бессильно упала на грудь.

– Как это произошло? – спросила Сенейра у отца.

– Как и с тобой, солнышко, – сказал он, мягко подняв руку сына и положив ее поудобнее на простыню. – Однажды утром он проснулся с сильным жаром. Когда я поднялся к нему, то увидел линии вокруг его глаза. Я пытался сбить жар, но ему становилось только хуже, день за днем, пока несколько ночей назад он не начал кричать. Я пытался сбить температуру, но ничего не помогало, – он посмотрел на сына с выражением изможденного страха на лице. – Приступы такие тяжелые… и они повторяются снова и снова.

– Я не понимаю, – сказала Сенейра. – У меня тоже была лихорадка, но она через день прошла, а… приступы начались только несколько недель спустя.

Внезапная судорога сотрясла тело мальчика, его спина выгнулась, словно что-то зацепило его за живот и внезапно дернуло вверх. Его глаза открылись неестественно широко, и извивающиеся черные щупальца заполнили белки. Сенейра вскрикнула и попыталась удержать его на постели, пока он содрогался и бился на кровати. Когда одна рука запуталась у нее в волосах, он сомкнул кулак и стал рвать на сестре волосы. Я подбежал и схватил запястье Тайна, стараясь удержать парнишку.

– Отпусти, – сказала Сенейра. По щекам у нее текли слезы. – Ты делаешь ему больно.

– Нет, – настаивал я, но тут же увидел, что кожа на его запястье красная и потрескавшаяся.

Фериус схватила край простыни и обернула ею ладонь, потом взяла Тайна за предплечье и держала его, не касаясь его кожи рукой. Я отпустил мальчика и отошел в сторону. Секунду спустя он рухнул на постель, пот полился со лба, а жилка на шее начала пульсировать слишком часто.

– Сенни? – спросил он через мгновение. – Это ты?

Он словно бы не помнил прошлые несколько минут. Сенейра наклонилась и улыбнулась ему сквозь слезы.

– Это я, маленький. Когда ты встанешь на ноги и уберешься в комнате?

– Мне плохо, Сенни, – сказал он.

– Это просто простуда. Через несколько дней ты совсем поправишься, и мы вместе будем запускать воздушных змеев.

Глаза у мальчика стали проясняться, хотя радужки все еще были черными.

– Ты исчезла.

– Совсем ненадолго. Я вернулась, и теперь я сделаю все, чтобы ты поправился, – она отвела мокрые волосы с его лба. – Никто и ничто не помешает нам сделать так, чтобы ты поправился, хорошо, малыш?

– Ты исчезла, – повторил Тайн, а потом закрыл глаза и прошептал: – Не надо было тебе возвращаться, Сенни. Именно этого они и хотели.

В ту ночь мы больше ничего не смогли добиться от Тайна, и хотя его зловещее предупреждение было, скорее всего, просто порождением лихорадочного сознания, создававшего кошмары, которые не должны мучить ни одного ребенка, все равно его слова наводили на меня ужас.

– Малыш, ты как, нормально? – спросила Фериус.

В комнате было всего два кресла – их мы оставили Сенейре с ее отцом. Они сидели по обе стороны от кровати Тайна, держа его за руки, и смотрели друг на друга, испытывая одновременно облегчение от того, что снова вместе, и чувствуя вину, которой ни один не заслуживал. Мы с Фериус сели на пол, привалившись к холодной стене палаты. Мне не особенно нравилось, как моя наставница смотрит на меня.

– Почему ты спрашиваешь?

Она пожала плечами и в третий раз потянулась к внутреннему карману жилета за курительной соломинкой, но спохватилась, что, пожалуй, курить в комнате больного ребенка – не самая лучшая идея.

– Бояться – это нормально, – сказала она, снова уронив руки на колени. – Ты устал. Ты уже много месяцев не спал в уютной кровати. Люди из твоего собственного народа открыли на тебя охоту, а все остальные готовы к ним присоединиться, если узнают, что у тебя – Черная Тень.

Она усмехнулась, жестом указав на Сенейру и ее отца, и сказала уже тише: – А теперь ты встретил эту девочку, и у нее проблем выше крыши, но всякому видно, что она тебе нравится, и ты не уверен, как…