Себастьян Кастелл - Чёрная Тень [litres]

– Келлен, он говорит со мной.

– Кто говорит с тобой, Ревиан?

– Я не знаю… он… он хочет что-то сказать… – рот Ревиана искривился в мучительном припадке боли. И зазвучал голос, который принадлежал юноше, но слова и манера были совершенно другие.

– Смотри, маленький меткий маг, смотри, что мы сейчас сделаем с этой девчонкой, и знай, что мы можем сделать то же самое и с тобой, если ты и дальше будешь лезть в наши дела.

– О чем он? – спросил Рейчис, впиваясь когтями мне в плечо.

– Я не… – я глянул на него и заметил, что шерсть у него сама по себе встает дыбом; воздух был наполнен статикой, как после грома и как раз перед…

– Проклятье, – сказал я, поворачиваясь к Фериус и Рози. – Заберите отсюда Сенейру, немедленно!

Ревиан поймал мой взгляд, и я увидел, что по его щекам текут слезы.

– Они заставят меня это сделать, Келлен. Пожалуйста… пусть они перестанут!

– Ревиан, ты должен сдерживать их. Не подчиняйся им.

– Они слишком сильны, Келлен! Скажи, что мне делать!

– Сопротивляйся! Подумай о тех, кто тебе дорог… – как последний болван, я заколебался. – Подумай о Сенейре. Подумай, как вы любите друг друга. Ты сможешь быть сильным для нее, Ревиан, я знаю, что сможешь.

Он посмотрел на нее сверху вниз и увидел печать страдания на ее лице, а черные линии вокруг его глаза вихрились все яростнее, оживая все сильнее.

– Я пытаюсь, Келлен, пытаюсь изо всех сил.

– Ты можешь их сдержать, Ревиан. Я знаю, можешь! Просто…

И тут произошли три вещи, все одновременно. Рози метнулась и схватила Сенейру, прыгнув к одному из высоких окон. Она развернулась в прыжке, спиной выбила стекло, и они исчезли в оконном проеме. Что-то схватило меня и дернуло к парадной двери, а я вцепился в Рейчиса, чтобы он не свалился с моего плеча. Ревиан увидел, как я исчезаю; его лицо было маской невыносимой муки – он боролся с силами, которые пытались им управлять. Я видел, что его воля ломается. Напряжение от сопротивления магии, пылавшей внутри его, наверно, было невообразимым, но он мужественно скрывал его, и я пожалел, что мы так недолго друг друга знали. Я хотел бы быть ему настоящим другом в эти последние мгновения. Вид у него был такой… пристыженный. Поймав мой взгляд, он произнес:

– Скажи ей…

Я успел увидеть только первые отблески разноцветного огня, появляющегося на руках, губах и глазах Ревиана, когда языки пламени потянулись к нам. Потом дыхание вышибло у меня из груди, и я понял, что Фериус вышвырнула меня из дома. Я все еще держал Рейчиса, и мгновение мы оба смотрели в небо, словно лежали на траве и болтали о всякой ерунде, как иногда бывало. Потом Фериус рухнула на нас сверху, прикрыв нас от взрыва.

Грохот оглушил нас, и несколько секунд я ничего не видел и не слышал. Потом Фериус скатилась с меня. Она была оглушена. Рози с Сенейрой подошли к нам. Аргоси была вся в порезах и ссадинах от разбитого стекла. Сенейра вроде не пострадала, не считая того, что человека, за которого она должна была выйти замуж, ее будущего спутника жизни, каким-то образом сожгли магией огня в доме, защищенном от чар.

Я встал с травы и посмотрел на остатки дома Ревиана. Собственно, от него почти ничего не осталось.

Следующие несколько минут мы делали то, что люди делают, попав в подобную ситуацию. Фериус оправилась быстрее всех и, осмотрев меня и Сенейру, занялась ранами Рози. Мы были в полном шоке. Даже, по-моему, Рейчис осматривался вокруг заторможенно, словно ему трудно было сфокусировать взгляд, молчал.

Я подождал, пока дым развеется, а затем вошел в дом. Вскоре сбежится народ, посмотреть, что случилось, а это означало, что у нас мало времени. В голове у меня был туман, боль пульсировала в висках, но я должен был проверить одну вещь. Дом был защищен от магии, но я все же узнал заклинание, которое сотворил Ревиан.

– Что ты хочешь найти? – спросила Сенейра. Вид у нее был ошарашенный, она только-только обрела дар речи.

Я вышел на центр комнаты, где всего несколько минут назад парил над полом Ревиан, а теперь она превратилась в руины.

– Сенейра, не подходи.

– После взрыва от тела наверняка ничего не осталось, – сказала Рози, оглядывая сожженную комнату. Словно в нее ударила дюжина молний разом.

– Не обязательно.

Мы оттащили куски песчаника и обломки мебели и в конце концов нашли Ревиана. Конечно, он был мертв, но не молнии стали причиной его гибели.

– Как это вообще возможно? – спросила Сенейра. Она не плакала и не кричала. Она словно забыла, что значит чувствовать.

– Заклинание огня защищает мага, который его творит, от пламени.

– Но мальчик мертв, – сказала Рози.

– Уроните тонну мусора на человека, и он покойник, будь он хоть супермагом.

– Что это? – спросила Фериус.

Я встал на колени посмотреть, что такое она нашла, мое внимание приковало лицо Ревиана. Его глаза все еще были открыты, словно он думал о чем-то загадочном. Прямо как я. Только моя загадка звучала так: почему линии вокруг глаза юноши исчезли? На земле рядом с его головой лежала крохотная кучка пепла. Она отличалась от обожженного мусора, валявшегося вокруг: отдельные частицы, похожие на черные песчинки.

– О предки… я должен был догадаться.

– Что это? – спросила Фериус.

Я показал на линии вокруг своего глаза и сказал:

– Это – часть меня. Они у меня на коже. Их никак не вывести.

– Но этот тип, Дексан… – начала Фериус.

Я покачал головой.

– У него были шрамы. Посмотри на лицо Ревиана. Кожа идеально гладкая.

– Так что же…

Я протянул руку и закрыл Ревиану глаза. Я его едва знал, но все же в последний миг перед смертью он смотрел на меня так, словно я был другом, который пришел его спасти, который мог бы объяснить, что с ним случилось. К сожалению, я понял все слишком поздно. Вот почему раньше картинка не складывалась, вот почему люди не из джен-теп вдруг заболевали, вот почему болезнь поражала только магов!

– Это не Черная Тень, – выпалил я, глядя на Сенейру.

– Тогда что это? – с недоумением спросила она.

– Я не знаю, но что бы это ни было, эта штука не просто мучает своих жертв. Она позволяет кому-то использовать их как проводников, чтобы творить заклинания даже в тех местах, которые защищены от чар, – я повернулся к Фериус. – Кто-то использовал Ревиана, чтобы убить его родителей. Кто бы это ни сделал, я знаю, что это маги джен-теп.

В детстве я часто думал, почему мы, джен-теп, не правим миром. Ну как же, мы – самые могущественные маги на континенте. Какую бы мизерную духовную силу ни давал, по мнению визирей Берабеска, их многоголовый бог, какими бы мистическими артефактами ни снабжали свои войска дароменские генералы, ничто не могло сравниться с могуществом истинного мастер-мага.