Себастьян Кастелл - Механическая птица [litres]

Она оттолкнула мою руку, отвергая мою помощь, и поднялась на ноги.

– Никогда, Келлен, никогда не используй против меня усыпляющих заклятий!

– С чего бы мне… Ниф… Моя татуировка шелка мертва. Почему ты решила, что я…

Она покачала головой. Я видел, что девушка дрожит всем телом.

– Прости.

Нифения взяла железный ящичек и отшвырнула его.

– Ублюдок!

– Я?

– Он, конечно! Ты хоть представляешь, как трудно сделать коробку рассеивания магии? – Носком сапога она пнула остатки деревянного свистка. – И амулет-кричалку я тоже на него истратила.

Да, в этом недостаток волшебных предметов. Все, что вы создаете, либо изнашивается со временем, либо и вовсе одноразовое. И все же я понимал, что не утрата амулетов так возмутила Нифению.

Она перехватила мой взгляд и сказала:

– Я просто ненавижу магию шелка, вот и все.

Я не стал выспрашивать подробности. Даже я – человек толстокожий – понял, что Нифения не желает об этом говорить. Не со мной.

Нифения подошла к неподвижным Айшеку и Рейчису и опустились на колени рядом с ними.

– Они живы, но сонное заклинание подействовало на них сильнее, чем на меня.

Гиена пошевелилась. Приподняв голову, она лизнула Нифению в лицо.

– Где он? – сонно спросил Рейчис. – Я убил этого дурацкого мага?

– Почти, – ответил я, погладив его. – Добьешь в следующий раз.

– Точно, – проворчал белкокот. Он подергал задними лапами и свернулся уютным клубочком. – Только немного вздремну сперва.

– Им нужно отдохнуть и прийти в себя, – сказала Нифения.

Она наблюдала, как я собирал с мостовой монеты кастрадази и проверял свои порошки. Должно быть, уже понимала, что я хочу сказать. И ей это не нравилось.

– Сделай мне одолжение, Ниф…

Драки с искусными магами плохи тем, что они задерживают тебя и мешают заняться важными делами. Например, охотой на других искусных магов.

Отговорить Нифению идти со мной было непросто. Она решила, что я из чистого благородства предлагаю ей остаться в стороне, чтобы я мог рискнуть в одиночку.

Забавно, насколько даже самые близкие люди плохо меня знают. Простая истина была вот в чем: красный маг, нападая на меня, просто играл. Он ни разу не использовал свои умения в полную силу. А вот когда напала Нифения, он ударил молнией. Заклятием, гораздо более опасным, чем все, что он применил в драке со мной. И сейчас Нифении было несладко, хотя она этого и не показывала. А Рейчис и Айшек вообще едва могли передвигаться. Кому-то следовало отвести их в дом Джанучи и позаботиться об их ранах.

Ну а почему же я не пошел с ними? Зачем продолжать эту – явно обреченную на провал – попытку выследить магов, ответственных за все это безобразие?

Да просто потому, что у меня не было выбора. До сих пор те, кто контролировал обсидианового червя, были на шаг впереди нас. Они не могли знать, что я одержу победу над красным магом. И даже если он успел их предупредить, они наверняка решили, что мне понадобится время отдохнуть и восстановить силы.

В общем, сейчас мне представился первый и последний шанс застать их врасплох. И надо было использовать это преимущество, прежде чем они успеют изменить планы. Все, что мне сейчас оставалось, – снова найти чертову нить. Сердце по-прежнему колотилось как бешеное, пытаясь убедить меня, что надо убегать. Я заставил себя расслабиться и попробовал использовать магию шепота.

– Пойдем, Сюзи, – умолял я, – покажи мне путь к браслету из оникса. Помоги мне найти этих сукиных детей…

Порыв ветра ударил в правый глаз. На сей раз он был обжигающе-горячим.

– Ох! Да прекрати же постоянно меня колошматить!

Ощущение исчезло так же быстро, как и возникло. Сасуцеи не пыталась причинить мне вред – просто предлагала еще раз хорошенько подумать о том, что я сейчас делаю. Справедливости ради: все мои инстинкты советовали то же самое.

– Слушай, – яростно прошептал я, – да, я знаю, что тот парень едва нас не прикончил. Но теперь я буду осторожнее.

Ничего. Никаких взрывов горячего или холодного воздуха; вообще никакого ответа. Я пробовал, должно быть, еще сотню раз, пытаясь уломать духа помочь мне. Безрезультатно. Либо маги оборвали связь с обсидиановым червем, либо сасуцеи просто решила не показывать мне путь. Гнев бурлил внутри, поднимаясь к горлу. Я чувствовал себя так, словно кто-то схватил меня за грудки и трясет, безостановочно смеясь мне в лицо.

Если я хочу еще раз прибегнуть к магии шепота, для начала нужно успокоиться. Но я даже не пытался. Кожу вокруг левого глаза начало покалывать. Я коснулся пальцем черных отметин – покалывание охватило и его. Обычно, когда Черная Тень атакует меня, я чувствую внезапную жгучую боль. На сей раз все было иначе. Нежно, почти игриво. Приглашающе…

Правая глазница тут же налилась холодом. Сасуцеи проснулась, ударив меня коротким порывом ледяного ветра. Она снова пыталась предупредить, но я проигнорировал ее. И впервые открылся Черной Тени.

– Держу пари, ты знаешь дорогу, – сказал я вслух. – Покажи мне.

Свет масляных фонарей, стоявших вдоль улицы, померк – как и свет из окон домов. Даже звезды надо мной гасли одна за другой, пока я не очутился в абсолютной темноте. Город исчез, сменившись безжизненной пустыней. Я опустил взгляд, но вместо булыжников мостовой увидел черный песок.

Я потерялся в Тенях.

Безраздельное чувство одиночества и печали накрыло меня, словно плотное одеяло, под которым невозможно было дышать. Холодное покалывание сасуцеи в правом глазу исчезло. Я не знаю, чем была Черная Тень на самом деле. Как и не знаю, почему в детстве бабушка выбрала для меня этот путь – презрев законы моего народа. Так или иначе, сегодня я впервые отдался Черной Тени добровольно.

– Покажи мне, – повторил я.

В этом месте не было дорог, но Тени под ногами зашевелились, уплотняясь, и стали тропой. У меня не было никаких оснований доверять Черной Тени, и все же я почему-то знал: этот путь приведет куда надо. Тень тоже хотела найти магов, как и я сам. Она знала, что я буду делать, когда разыщу их. Вот почему я отправил восвояси Нифению с Айшеком и Рейчисом. Просто эту, настоящую, причину, я не мог ей озвучить.

Энна была права, когда дала мне на мосту ту карту. Это цена за то, чтобы покончить с заговорщиками, готовыми ввергнуть две страны в кровопролитную войну. Это цена, которую люди вроде Фериус – те, кто сражался со своей темной стороной и побеждал ее, – ни за что не должны платить. Это цена, которую не должен платить никто из моих друзей.

Однако кому-то следовало убить магов. Не просто остановить их. Убить.

И это должен сделать я.

Я шел по Теням, пока все мое существо не начало восставать против этого.