Себастьян Кастелл - Механическая птица [litres]

Однако я не был мертв. А значит, оказался прав. Маг хотел показать, на что он способен, но не убил меня.

– Итак, ты здесь, чтобы меня задержать, не так ли? Чтобы я не помешал твоим хозяевам, пока те не получат от Джанучи то, что хотят.

Теперь выражение красной лакированной маски сделалось благожелательно-веселым, и маг слегка кивнул. Именно это – скорее, нежели что-то другое – и заставило меня ляпнуть глупость.

– И каково это – быть мальчиком на побегушках у трусливых мерзавцев, которые мучают ни в чем не повинных девушек, потому что слишком боятся выйти на бой с настоящим противником?

В общем, это был один из тех случаев, когда следовало вспомнить о карте с колючими ветками – и не грубить незнакомцам. Судя по движению бровей и проступившим морщинкам, лакированная маска сильно разозлилась. Маг врезал мне разрядом молнии, и это было похуже предыдущего заклинания. Потребовалось не меньше минуты, чтобы снова встать на ноги. Не так-то легко восстановить равновесие, когда ты начинен электричеством. Единственное утешение: я подтвердил три важных факта.

«Во-первых, его работодатели явно не желают моей смерти».

Я с трудом проковылял обратно в свой маленький круг. Уверившись, что не рухну прямо сейчас, я одарил мага самой лучезарной, лучшей из своих улыбок. Что-то мокрое стекало мне на подбородок. Кажется, я пускал слюни.

– Полагаю, моя очередь, – сказал я. Слова звучали так, словно я был пьян и у меня не хватало передних зубов.

Верхняя губа маски искривилась, что, видимо, должно было означать полнейшее презрение.

«Во-вторых, ты действительно меня не любишь».

Пренебрежительным жестом маг дал мне понять, что с нетерпением ожидает моего зубодробительного заклятия.

«И, в-третьих, мы оба отлично знаем, что у меня нет против тебя ни шанса».

Вот этот-то последний факт и оставался единственной моей надеждой. Энна была права, когда сказала: как бы ни был ты опасен, всегда найдется кто-то еще опаснее.

Всего-то и нужно было – стать таким человеком.

Вот грустная правда о магии: парень, у которого ее больше, почти всегда побеждает.

Недостаточно быть сильным, потому что силач тоже может оказаться медлительным. И недостаточно быть быстрым, потому что и быстрый человек способен совершать глупые ошибки. Сотворить правильное заклинание? Для этого требуются сила, скорость, меткость и ум – достаточно натренированный, чтобы представить сложные конструкты эзотерической геометрии.

Почему джен-теп так убеждены в своем превосходстве над всеми прочими? Ну, потому что в основном это так и есть. Моя же задача состояла в том, чтобы сделать этот факт несущественным.

– Смотри внимательно, – сказал я своему противнику. Сунул руку в карман и достал одну из монет кастрадази. У нее был подходящий вес и – что более важно – тонкие, почти острые края. – Через секунду я заставлю эту монету исчезнуть.

Мой противник сжал пальцы в кулак, и лишь миг спустя расслабил их. Обученный маг редко так делает, поскольку напряженные мышцы пальцев мешают творить заклятия. Этот парень, кажется, ненавидит меня еще сильнее, чем я думал.

Я пару раз подбросил монету, прежде чем нашел идеально-правильное движение. Даже сейчас я ощущал трепет восторга, видя, как она танцует в воздухе, в футе над моей ладонью, медленно вращаясь вокруг своей оси.

Правой рукой я дотянулся до мешочка на поясе, достал щепотку красного порошка и продемонстрировал его магу.

– Теперь я знаю, о чем ты думаешь, приятель. Ты думаешь: «Даже если он сумеет сотворить это огненное заклинание одной рукой – какая разница? Как бы ни был силен взрыв, он ни за что не пройдет через мой защитный экран». Но смотри внимательно…

Я зажал порошок в кулаке и отвел руку, словно бы собираясь его бросить. Небрежным движением пальцев маг сотворил щит огня.

«Отлично. А теперь действуй быстро. Очень быстро», – сказал я себе.

Я опустил левую руку, сунув ее в мешочек с черным порошком. Когда монета начала падать, схватил щепотку черного порошка и швырнул ее в воздух, правой же рукой бросил красный. Мои пальцы сотворили магический жест, и, когда порошки соединились, я произнес заклинание.

– Караф.

Вот кое-что относительно заклятий щита: их существует много, разных видов. Почему? Да потому что различные типы энергии и вещества отталкиваются от различных барьеров. Вот зачем я так громко рассуждал об огне и взрывах. Я хотел, чтобы красный маг призвал щит огня. Он отлично справляется с огненными атаками, но почти бесполезен против физических объектов. Мой противник полагал, что я использую монету, чтобы отвлечь его внимание. На самом же деле она была оружием.

Взрыв, разумеется, не причинил никакого вреда. Просто вспышка красно-черного пламени, слегка опалившая мне лицо – потому что на самом деле я направил заклятие не на порошки. Я направил его на монету, толкнув ее магией дыхания и послав в направлении моего врага.

Она прошла через его щит, словно камень сквозь дождевые капли, острая кромка рассекла шелковую одежду, и монета на добрых полдюйма воткнулась в тело мага. Он выдернул ее, хрюкнув от боли. Может, я – очень плохой человек, но этот звук был для моих ушей сладкой музыкой.

– Тебе нравится? – спросил я. – Ну, тогда вот еще.

Я бросил вторую монету и проделал ту же манипуляцию с порошками. Вспыхнул кинетический щит магии железа – и это было очень кстати, потому что на этот раз я просто позволил монете упасть и использовал красный и черный огонь. Кинетические щиты, как вы понимаете, не особенно-то хорошо защищают от взрывов.

Надо отдать парню должное: он был быстрым. Сбросив щит магии железа, он закрылся щитом огня – как раз вовремя, чтобы не сгореть заживо. Тем не менее огонь опалил его, и маг зарычал от ярости. Прежде чем он успел отоварить меня очередным заклятием, я сделал третий шаг.

– Посмотри на симпатичную монету! – сказал я, кинув ее в воздух. А потом вытащил целую кучу порошка и во всю силу легких заорал: – Караф!

Щит, вызванный красным магом, был хорош – что и говорить. Устойчивым и к физическим объектам, и к магии огня. Магу не досталось ни монеты, ни пламени. На самом деле вообще ничего не случилось. Я бросил порошки слишком далеко друг от друга, и они не соединились. Когда маг это понял, его маска обрела парадоксальное выражение – радости и гнева одновременно.

– Погоди, – сказал я, поднимая руки. – Еще один трюк, прошу! Очень хороший.

– Нет, – ответил он. Голос из-под заколдованной маски звучал странно, словно исходил ниоткуда – и отовсюду разом.

По крайней мере, он наконец хоть что-то сказал. Его пальцы сложились в магический жест для призыва молнии. Татуировки огня и железа ярко вспыхнули. Я же скрестил руки на груди и принялся ждать.