Себастьян Кастелл - Аббатство Теней [litres]

– И как ужасно разозлится папа.

– Потом она сказала, что твой долг джен-теп – даже изгнанной джен-теп – передать мне сообщение.

– Шелла никогда бы не доверила такой, как я, столь важное послание.

– Конечно, нет. Поэтому она дала тебе то, что позволит ей общаться со мной здесь, в аббатстве.

Нифения протянула руку и ущипнула меня тремя пальцами за щеку.

– Как получается, что ты такой милый, и все-таки все хотят тебя убить?

Она отпустила мою щеку и достала что-то из кармана пальто.

– Ты отчасти прав. Шелла передала мне для тебя кое-что, с помощью чего можно разговаривать. – Она протянула мне игральную карту. – Только она связывается не с твоей сестрой.

Карта была красиво разрисована и смущающе знакома. На ней изображалась искусно сделанная корона, которую держали деревянные руки, предлагая ее единственному достойному такого дара. Название под рисунком гласило: «Коронованный маг».

– Кажется, твой папа хочет с тобой поговорить, – сказала Нифения.

Почему, как бы далеко я ни путешествовал, мне никогда не удается убежать от отца? Хотя я очень уважал его в детстве, я всегда был ближе к матери. Но я не разговаривал с Бене-маат почти два года. Ни слова с тех пор, как ушел из дома. Я невольно задавался вопросом, не было ли так и задумано Ке-хеопсом.

– Здравствуй, отец, – сказал я.

Изображение на карточке уже ожило: сильные, тщательно ухоженные руки тянулись вниз, чтобы взять корону и возложить ее себе на голову. Без сомнения, это была его любимая часть переговоров.

– Келлен. Вижу, ты опять нашел новых и интересных людей, с которыми подготовил заговор против собственной семьи.

Я улыбнулся ему и швырнул карту к стене подземелья, разорвав связь.

– Слегка раздражен? – спросила Нифения.

Я пошел, чтобы подобрать карту.

– Просто устанавливаю несколько основных правил этих переговоров.

Потребовалась минута-другая, прежде чем заклинание в карте смогло опять залатать пространство между нами. Мой отец не выглядел удивленным.

– Проклятье предкам, не говори ни слова, отец, – предупредил я, прежде чем он успел выразить свое негодование. – Я буду говорить, а ты будешь слушать. Понятно?

Он не двигался так долго, что было не совсем ясно, работает ли еще заклинание в карте.

– Тогда говори.

Это говорило о многом. Позволить мне контролировать разговор? Отец никогда не стерпел бы такого унижения, если бы не знал, что он в беде.

– Полагаю, вы уже увидели эффект обручения с Тенью, которое проводит аббат?

Ке-хеопс кивнул.

– У семи магов – мужчин и женщин из хороших домов – появились признаки. Они обратили свою магию против нас.

Челюсти на картинке сжались.

– Мне пришлось покончить с ними.

– Что ж, вам, вероятно, следует бросить мост. Жить, чтобы сразиться в другой раз.

Его нарисованные губы скривились.

– Как мало ты понимаешь в этом мире, Келлен. Мы на полпути к аббатству. Если мы сейчас повернем назад, после того как я пообещал нашему народу победу, я никогда не буду коронованным Верховным Магом.

Он поднял руку.

– И прежде чем ты обесчестишь себя и меня новыми умными замечаниями, знай, что такое поражение сделает наш народ слабым и трепещущим на сотню лет. Изменения уже начались, Келлен. Мир идет к более смертоносной войне, чем любая из тех, какую все мы видели. Карты мира будут переписаны. Хотел бы ты увидеть, как твоя родина уменьшилась до разбросанных феодов, склоняющихся перед более великими нациями?

Меня это полностью устраивало. Тем не менее я спросил:

– И ты рискнешь потерять всех до последнего своих магов в этой битве?

– Да. Я пошлю всех и каждого на смерть, если понадобится. Есть два типа лидеров, которых ищут люди, Келлен. Те, кто лучше всего правит во времена мира, и те, кто лучше всего правит на войне. Даже ты должен понимать, в какое время мы живем. Я потеряю многих – возможно, большинство – своих магов, но, если выживут хотя бы несколько из нас, мы доберемся до другой стороны моста и навсегда уничтожим Эбеновое аббатство. Наш народ будет оплакивать своих погибших, но с гордостью, в которой ему давно отказывали.

– А что насчет Шеллы? – спросил я. – Будешь ли ты так же спокоен, когда погибнет она?

– Твоей сестре запрещено принимать участие в бою. Она осталась в лагере, как я повелел.

Я оказал ему любезность, притворившись, будто такое возможно. Шелла была сторонницей соблюдения правил, кроме тех случаев, когда дело касалось защиты ее семьи. Она не больше позволит Ке-хеопсу попасть в смертельную ловушку без нее, чем позволит мне умереть здесь одному. Интересно, что она сделает в тот день, когда ей придется выбирать между нами.

– Возможно, есть другой способ, – сказал я.

Отец смотрел на меня с бесстрастным лицом. Без сомнения, он думал, что скрывает от меня свои истинные чувства. Но два года исследования Путей аргоси научили меня тому, что даже отсутствие эмоций может кое о чем говорить. В данном случае оно сказало мне: отец очень надеется, что у меня может найтись решение его проблем. Учитывая, как мало он в меня верил, это означало, что он в полном смысле слова в отчаянии.

– Я остановлю аббата, чтобы он не обручал с Тенью других твоих магов. Вы сможете переправить свои войска через мост.

– Как остановишь?

– Не твое дело.

Я не просто был агрессивным. Если бы отец знал, как я это сделаю, он нашел бы способ соблюсти свои интересы.

– Взамен ты позволишь здешним детям уйти.

– Детям? Ты имеешь в виду Черных Теней?

Я кивнул.

– И их семьям. Большинство этих людей просто пытаются жить в мире. У них нет магии джен-теп, они не имеют никаких способностей Черных Теней. Они просто страдают от проклятия, которое наш народ принес в мир. Если демонические силы когда-нибудь ими овладеют, кто-нибудь достаточно легко убьет их, прежде чем это превратится в проблему. Пусть они обретут мир на то время, которое им отпущено.

– Нет, – сказал отец. Слишком быстро, что означало: он думает об этом. – Позволить стольким свободно уйти? Это уменьшит мою победу.

– Вовсе не так сильно уменьшит, как если кучка сумасшедших монахов надерет вам задницы – а именно это произойдет, если вы не пойдете моим путем.

Он посмотрел на меня из рамки карты.

– Твоим путем. И каков твой путь, Келлен? Куда ведут эти жалкие акты вмешательства и неповиновения? Неужели аргоси настолько затуманила твой разум своей приграничной философией, что ты веришь, будто изгой-меткий маг может изменить естественный ход истории?

Конечно, я в такое не верил. Я сомневался, что аргоси со всеми их талантами смогут остановить грядущую войну на континенте. Но Фериус не без причины научила меня арта валар, прежде чем научить драться.