Марина Ясинская - Лестница героев

Хотя… мир без мэннингов и желлингов, без правил этикета для благовоспитанных джентльменов и запретов на поступление в университеты выглядел крайне привлекательно. Да, картина такого будущего ему очень нравилась. Настолько, что, увлекшись ее изучением, Ансель на какое-то время даже перестал следить за боем. И потому не заметил, что враг, оправившись от неожиданной атаки, снова начинает теснить авионер.

А на горизонте, со стороны Алтана, появилась еще одна воздушная армада, и не приходилось гадать, к кому она идет на помощь; Третий континент вводил в бой свои резервы, которые сейчас сомнут и пиратов, и авионер мыса Горн.

Лиса так и не поняла, кто прилетел им на подмогу, она никогда прежде не видела такие… машины? Девочка даже не представляла, как назвать эти невиданные летные аппараты, больше напоминающие корабли, вместо парусов у которых были воздушные баллоны. А раскраска такая пестрая, что ей позавидует любой воздушный цирк!

Впрочем, кем бы они ни были, они помогали авионерам, и за одно только это Лиса испытывала к ним благодарность.

Увы, враги оправились довольно быстро, снова начали теснить авионер, и появившаяся было у девочки надежда рассыпалась. И почему-то сейчас разочарование оказалось особенно болезненным.

«Шпилька».

Два «гуся».

Две «подушки».

Снова «гусь»…

Когда с неба рухнула темно-серая, с белой изнанкой крыльев «Тень», Лиса закрыла глаза руками и отвернулась. Она так поступала, когда была совсем маленькой и ее пугали темные тени по углам спальни, в которых, как ей казалось, притаились чудовища. «Закрой глаза и досчитай до десяти, – говорил ей папа. – Когда ты снова их откроешь, то увидишь, что никаких чудовищ там нет».

«Один, два, – медленно начала считать про себя Лиса, – три…»

Она знала, что, когда откроет глаза, авиолеты Третьего континента не пропадут и авионы не перестанут падать. Сегодня ее пугали не чудовища по углам спальни, а нечто гораздо более страшное.

«Четыре, пять…» – переплелись в один мамин и папин голоса.

Да, Лиса прекрасно знала, что это лишь ее воображение, но все равно упрямо продолжала считать.

«Шесть… – легко поцеловал ее в щеку Тиккори. – Не бойся, сестренка, я с тобой».

«Семь… – Порыв ветра… Нет, это рука спасшего ее джентльмена, Кипа, ласково потрепала ее по макушке. – Мы все поможем тебе считать…»

Из общего боя поле воздушной битвы постепенно превращалось в сотни индивидуальных, где на каждый авион приходилось по нескольку авиолетов. Дуэлями назвать это было сложно; авиолеты просто загоняли авионы, как загоняют лису охотничьи собаки.

Нити невидимой паутины рвались и рвались, и в один момент Ника просто перестала их ощущать. То ли больше не осталось в живых джентльменов с их аэролитами – Ника усилием воли прогнала мысль о возможной гибели Тристана, – то ли у авионер просто больше не осталось сил, чтобы поддерживать эту связь. Но и без связи Ника прекрасно видела, что мыс Горн терпит поражение. Один за другим авионы выбывали из боя. Да, зачастую унося вместе с собой авиолет-другой, но численное преимущество врага было слишком велико. Ника с отчаянием подумала, что это – начало конца.

От некогда красочного воздушного флота пиратов остались жалкие остатки.

А Тристан? Среди еще сражающихся «гусей» она не могла разглядеть ни одного с белым хвостом и белыми кончиками крыльев, но вокруг мельтешило столько авиолетов, что это и не удивительно.

Ника толком не помнила, когда пулеметные очереди прошили кончик левого крыла, а взрывная волна снаряда, сброшенного с зепеллина, повредила ей хвостовое оперение. Она практически не замечала, как эти повреждения повлияли на маневренность «Молнии»; сейчас ее авион оставался в воздухе исключительно на энергии яростно пылающего аэролита. Кажется, лишись летная машина Ники крыльев, она все равно держалась бы в воздухе!

«Интересно, когда прекратится сражение?» – невольно подумала Ника.

Когда будет сбит самый последний авион или же когда остатки защитников мыса Горн дрогнут и пустятся наутек? Когда командующая даст сигнал отступать? Но командующей нет в живых. Как и половины командиров эскадрилий. Битва продолжалась исключительно на силе воли каждой отдельно взятой авионеры. Но долго это не продлится. Слишком сильно поредели их ряды, на фоне чего стало особенно заметно, насколько превосходит их враг по численности. Стоит только кому-то дрогнуть и побежать – и начнется цепная реакция.

С другой стороны, а ради чего бороться? Да, они еще сражаются, но они проиграли. Стоит ли платить самую высокую цену, отдавая все жизни, если можно признать поражение прямо сейчас и спасти хотя бы нескольких?

Ника почти не думая увела «Молнию» из широкого полукольца, которым ее пытались сжимать сразу восемь вражеских авиолетов, и, выполнив головокружительную «подброшенную монету», зашла в тыл к двум из них, открыла огонь и практически сразу же сбила одного. Пристроилась на хвост к другому, стремившемуся уйти из-под линии огня стандартным виражом, и стреляла в него до тех пор, пока не прошила фюзеляж и кабину, после чего взмыла вверх «штормовой волной» и огляделась, выбирая новую цель.

И с болью увидела, как сразу два авиона пошли на резкое снижение, выбывая из боя. Возможно, они и были серьезно повреждены, но Нике невольно подумалось, уж не началось ли то самое бегство, которого она опасалась.

Впрочем, вот в небе яростно сражается огненно-красный «Бросок» полковника рей Хольт, вокруг которого сгруппировались оставшиеся «гуси». И бирюзовая «Волна» майора эр Мада, образовавшая боевую двойку с белой, с косыми салатовой и алой полосами «Румбой» майора рей Данс, дает отпор десятку авиолетов. А вот вдалеке показывает чудеса на виражах черный как ночь «Ворон» – значит, Берта до сих пор жива! И еще несколько десятков авионов тут и там вступают в неравные схватки с врагом.

Ника снова оглядела картину боя, решая, кого ей лучше всего атаковать.

И увидела сотни темных крылатых силуэтов, идущих на них со стороны полосы циклонов.

Сердце упало. Врагу шло свежее подкрепление.

Вот теперь точно конец.

«Ну вот и все», – прозвучало в голове у Анселя, и он даже не понял, Ёр ли это сказала или он сам.

Юноша вздрогнул: он так погрузился в картины светлого будущего, которое сулила ему Ёр, что даже позабыл о битве. Почувствовав укол вины, Ансель взглянул в небо и со всей ясностью понял, что если он еще хочет помочь мысу Горн выиграть в этой битве, если хочет спасти Нику, чья «Молния» то и дело мелькала в круговерти авионов и авиолетов, то ему надо действовать прямо сейчас – или будет слишком поздно…