Марина Ясинская - Лестница героев

В этот момент девушка почувствовала, как ее охватывает отчаяние. Что они могут противопоставить такой силе? У них нет и шанса! У них его не было изначально!

Мысленно отвесив себе оплеуху, Ника постаралась взять себя в руки. Она не может, не имеет права паниковать! Паника – как вирус, стоит только ей поддаться, и она распространится с огромной скоростью!

Что ж, Ника знала, как именно может закончиться этот день. Знала, хотя в глубине души надеялась на чудо в самый последний, самый безнадежный момент… Но чудеса случаются только в приключенческих книгах и синема-лентах. В реальной жизни места для чуда нет.

Что остается делать, когда ты обречена? Бороться? Но зачем, если ты знаешь, что это бессмысленно? Сдаться? Но против этого что-то неумолимо восставало в душе.

И тогда Ника вспомнила, что помогло ей взять себя в руки, когда они приземлились, едва не разбившись, на Седьмом Небе: думать только о следующем маленьком шаге – и ни в коем случае не обо всей ситуации в целом, иначе страх и беспомощность тебя парализуют.

Правда, там, на Седьмом Небе, с ней был Тристан, и его насмешливая полуулыбка помогала ей не удариться в панику. А сейчас… Сейчас она даже не знает, жив ли он еще.

Категорически запретив себе думать о Тристане, Ника собрала свою волю в кулак. Пусть Тристан ее и не увидит, но она сделает все, чтобы он гордился ею! Она будет сбивать один авиолет за другим и не думать ни о чем другом. И хорошо бы, если бы другие авионеры поступили так же. Если уж им всем доведется сегодня погибнуть, то, по крайней мере, они дадут такой бой, что даже века спустя враг будет содрогаться от ужаса, вспоминая, какой ценой далась им победа!

Ника выбрала себе целью авиолет с красно-белой расцветкой Кондора и вывела «Молнию» в «колокол», чтобы максимально воспользоваться своим преимуществом и атаковать врага сверху. Выйдя на нужную высоту, девушка убедилась, что на намеченной траектории атаки нет других авиолетов и авионов, и бросила «Молнию» в штопор, тут же открыв огонь. Ее жертва тщетно металась, пытаясь уйти из-под обстрела, и во время одного из таких хаотичных маневров врубилась в другой авиолет, заходящий в боевой разворот. Летные аппараты единой массой рухнули вниз.

Девушка проводила их взглядом, а затем провела боевой разворот, собираясь мчаться навстречу вражескому подкреплению. Одна против всех. И плевать, что это самоубийственная затея. Здесь и сейчас Ника находилась где-то по ту сторону страха; разум словно отключился, и слава небу, потому что если бы она начала думать, то, разумеется, ни за что не решилась бы на подобное.

«Я помню все, чему ты меня учил, Тристан, – мысленно произнесла она. – Я – небо. Я – ветер. Я – крылья. Я – авионера. Я поступлю так, как должна».

Разогнав «Молнию» так, словно от этого зависели ее шансы на победу, Ника понеслась прямиком на наступающую группу, готовясь принять свой последний бой, – и вдруг заметила что-то странное в приближающихся зепеллинах. Слишком необычные формы баллонов, слишком странной формы гондолы, очень похожие на корабельные. Слишком яркая, слишком пестрая, прямо-таки режущая глаз расцветка, ужасающее обилие трепещущих на ветру флажков. Прямо как пиратские жабли… Хотя… Да это же они и были!

Ника раздосадованно прикусила губу. Как будто им мало одного только Третьего континента!

И тут из строя разномастной, разноцветной летной техники пиратов вырвался вперед одинокий авион. Ника прищурилась, разглядывая его внимательнее. Она знала, что среди пиратов есть авионеры, но этот авион, этот черный моноплан казался ей очень знакомым.

Да это же «Ворон» Черной Берты! Значит, она все-таки жива!

Вот Рик с Рейком обрадуются!

Короткий момент счастья погас, уступив место сомнению. За последнее время несколько людей, которых Ника, как ей казалось, неплохо знала, проявили себя с совершенно неожиданной стороны; война содрала с них все слои и обертки, показав, что они на самом деле из себя представляют. Да, Нике хотелось бы думать, что Берта осталась верна Арамантиде… но в жизни, как она уже убедилась, всякое бывает.

Поднявшись повыше, Ника заложила широкий вираж над пиратским флотом. И увидела, как «Ворон» взмыл, как ей сначала показалось, в «штормовую волну», а затем вошел в удивительную летную фигуру, которую Ника никогда прежде не видела, – штопор, только не вертикальный вниз, а горизонтальный, словно сверло. И, не прекращая наворачивать эти немыслимые обороты, Берта открыла огонь по ближайшему авиолету.

Неожиданно для самой себя Ника засмеялась. Вопрос, как именно Берте удалось уговорить пиратов на эту авантюру, сейчас казался совершенно несущественным. Главное, она это сделала! Какая же Берта молодец! «Не то что я», – поморщившись от чувства вины, подумала Ника. Как она вообще могла пусть даже на миг усомниться в боевой подруге?

Вскоре подтянулись жабли и разношерстные летные аппараты пиратов и внесли изрядную сумятицу в уже и без того беспорядочную сцену боя. Авионеры постарались сполна воспользоваться замешательством врага и начали теснить авиолеты Третьего континента.

Ника тоже ринулась в бой и по невидимым нитям связанных между собой аэролитов ощутила, как меняется настроение авионер. Кажется, у них появился шанс победить!

«Кажется, агония затягивается», – заметила Ёр, бесстрастно наблюдая за тем, как неожиданная атака пиратов сминает ряды авиолетов.

«О чем ты?» – не понял Ансель. Сначала, увидев пиратский флот, он испугался, но, когда понял, что это подмога, пришел в восторг. Теперь врагу придется несладко!

«О том, что мыс Горн все равно проиграет, но теперь неминуемый конец несколько отдаляется. Может, тебе стоит вмешаться и ускорить?»

«Не понял. Во что вмешаться и что ускорить?»

«Вмешаться в битву. Ускорить победу Третьего континента».

Ансель оторопело посмотрел на Ёр. Именно в этот момент он вдруг со всей отчетливостью понял, что Ёр, вопреки своей в целом довольно человеческой внешности, не человек и уж тем более не хрупкий подросток. Она – что-то совсем другое, что-то очень чуждое людям.

«Ты предлагаешь мне помочь Третьему континенту?» – неверяще переспросил он.

Ёр внимательно посмотрела на Анселя и слегка покачала головой. Как ему показалось – с сожалением.

«Ты слишком юный и слишком эмоциональный. Придаешь слишком много значения частностям, а смотреть надо на картину в целом… Лучше подумай о том, какое будущее ты будешь строить для Арамантиды, когда эта битва закончится и мы наконец займемся делом. Ты уже решил, что будешь менять в первую очередь?»

«Д-да…» – неуверенно пробормотал Ансель. Никогда в жизни он не задумывался о том, что может изменить хотя бы свою судьбу; до сих пор то, что ему удалось стать механикером, казалось невероятным событием. Даже в самых смелых мечтах он и вообразить не мог, что сможет менять судьбу целой страны! И сейчас осознать и развить эту ошеломительную мысль было решительно невозможно!