Ник Перумов - Душа Бога. Том 1 [litres]

Дракон, больше похожий на змея, видать, ещё не успел полностью обернуться камнем. Глаз его осыпался, словно разбитый витраж, водопадом мелких осколков. Хлынул дымящийся поток чего-то, похожего на кровь, но быстро застывающего заленоватыми наплывами.

– Много вас тут таких, в Железном Лесу! – бешено выкрикнула Рандгрд. – До всех доберусь!..

Змеедракон ринулся на неё, хрустя лопающейся зеленоватой чешуёй, и на сей раз Рандгрид не побежала. Сама прыгнула навстречу, вцепилась, оцарапала левую ладонь, но не промахнулась, ударив ножом и во второй глаз чудовища.

Исполинское тело забилось в корчах, Рандгрид едва увернулась от хлещущего хвоста.

– Не бывать по-вашему! – яростно крикнула она в пространство, где ей молча внимали отчего-то переставшие расти зелёные кристаллы. – Рагнарёк – он всех забирает!.. Покажитесь, выходите на бой, сражайтесь с честью!..

«Никто никуда не выйдет. А ты поступила б разумнее, помогая нам, а не пытаясь помешать».

– Ничего у вас здесь не вышло! – в гневе бросила Рандгрид. Наполовину окаменевший змей корчился, извивался и наконец сорвался в бездну, полетел, разваливаясь на части. – Сгинуло чудище ваше, и другие сгинут точно так же!.. Даже в Рагнарёке можно победить, если захватить с собой всех врагов!.. тем, кто после нас придёт, легче будет!

«Неразумная. Никто никуда не придёт, если не довершим мы свою работу. А мы довершим. Мощь Орла и Дракона велика, но наша всё равно больше!..»

– Не знаю никаких орлов и драконов!.. А тварь вашу, что корни грызла, в бездне теперь поищите!..

На это, к полному её удивлению, ей ответил совсем иной голос, знакомый, очень знакомый:

– Ты победила, Дева Битвы. А теперь пора, возвращайся, первый из кругов земных тобою пройден. Ступай по тропе смело, велик и страшен Железный Лес, и придётся тебе в него ещё вернуться…

– Мост! Вот он, мост! Руби, руби, руби, а-а-а-а!.. Тролль!..

Что это? Что за крики? Какой мост, кого надо рубить? Тролль? Какой ещё тролль?

– Тролль! Руби!..

Мир обрушивается на неё, яростный, безумный, катятся волны мглы, и нет больше девочки Рандгрид, есть она, валькирия, Разбивающая Щиты, и минотавр Барх рядом.

Что с ней только что было, отчего так кружится голова?..

Поле, воздух, небо, земная тяга – всё вдруг тоже разом пришло в движение, сложное, неописуемое. Дрожь не дрожь, качка не качка, круженье не круженье – всё вместе.

– К бою, – скомандовала валькирия. Повела плечом, проверяя, хорошо ли сидит щит, – привычка, выкованная в бессчётных сражениях.

Минотавры повиновались дружно, охотно, с готовностью. Барх и его собратья мигом сдвинули ряды, прикрываясь здоровенными корытоподобными щитами, выставили короткие толстые мечи, какими удобно биться в толчее рукопашной. В задних рядах натягивали чудовищных размеров арбалеты, почти с полевую карробаллисту, и, надо полагать, такие же медленно перезаряжавшиеся.

Туман заколебался, повеял лёгкий ветерок, запахло водой.

– Где мы? – вырвалось у кого-то из минотавров.

– Всё там же, – Райна не обернулась. – Мираж это всё. Морок. Чары, одним словом. Стоять крепко, щиты товсь!

Её вновь послушали. Минотавры построились ромбом; Райна и Барх – передовое остриё.

Их оказалось не так много, хорошо, если десятков пять или шесть. А остальные-то куда делись?

Это заметили и сами бойцы.

– Три четверти отряда – как храдух уволок, – зло пробасил Барх. – Это как же так, звездноокая?

– Тут у каждого – своя битва, – Райна озиралась. – Что-то совсем сложное задумали Орёл с Драконом…

– Да чего ж сложного? – не понял минотавр. – Эвон, ручей. Эвон, мостик. Под мостиком – тролль. За мостиком – дорога. Холм. Крепость. Пошли.

– Стой! – Райна глядела в колыхающиеся волны сизой мглы и ничегошеньки не видела. Ни, эвон, ручья, ни, эвон, мостика. Не видела тролля под мостиком и дороги на холм. Холма с крепостью не видела такоже.

Один туман, тяжело клубящуюся сиреневатую хмарь, словно кто-то в глубине её медленно и глубоко дышал.

– Не сходи с этого места, Барх! – вдруг осенило её. – Не сходи, и всё тут!

– Как «не сходи», звездноокая? А тролль под мостом? Это ж оскорбление всех и всяческих основ!

Другие минотавры согласно зашумели.

– Тролля из-под моста – долой!.. На осину!..

– Нет там никакого тролля. И никакого моста тоже нет, как и осины. Держитесь меня, ко мне ближе!

Но минотавры уже теряли строй, один за другим, шаг за шагом.

– Да эвон же он, тролль ентий!..

– Ишь, лыбится!..

– Дави его!.. Хватай!.. Тащи!..

– Да стойте же! – Валькирия одним прыжком оказалась на пути Барха и его сородичей. – Меня послушайте!.. Морок это, чтобы вас в ловушку заманить!

Кто-то заколебался, глядя на отчаянную решимость в глазах «звездноокой»; но таких оказалось мало, едва ли десяток. Остальные – и Барх впереди всех – дружно ринулись к видимому им одним мосту. Взревели полсотни глоток, мечи ударили в щиты.

– Куда же вы… – Райна застыла, бессильно уронив руки. Её отряд – а она именно так уже думала о простодушных рогатых воителях – не слушался и сломя голову мчался к…

– Мост тама. Точна, – пробасил один из оставшихся. – Но я тебе верю, небесная всадница. Ты не обманешь.

– Ты не обманешь, – поддержали другие.

Остановить Барха и последовавших за ним минотавров она бы уже не смогла. Они один за другим исчезали в волнах сизой мглы, так напоминавшей Райне Междумирье, те его места, где потоки силы сталкивались, бурлили и кипели, или, напротив, почти что замирали.

Злое бессилие отступало, сменяясь упрямой холодной яростью. Кто бы ни вёл здесь эти игры, чем бы ни руководствовался, что бы ни замышлял – спасение миров или даже всего сущего, – это её отряд, и она не позволит, чтобы…

Дщерь Древнего бога магична по природе – но сама Рандгрид не умела метать молнии, порождать огненные шары и не могла заставить водную гладь одеться льдом.

Но и на неё саму действовала далеко не всякая магия.

Сейчас она бегом бежала туда, где за спинами Барха и остальных, бросившихся за ним, сомкнулся туманный занавес, более напоминавший сейчас погребальный саван. За нею затопал было остававшийся десяток, и валькирия едва успела их остановить.

– Нет! Я сама!..

И точно – впереди, во мгле, вдруг вспыхнул, взорвался первый крик, крик ярости и боли; взметнулось что-то многощупальцевое, словно там терпеливо ожидал их всех в засаде пресловутый сухопутный спрут, распространённый в Междумире хищник.

Воронка чужой и чуждой магии жадно подхватила Райну, потащила, и валькирия едва успела крикнуть своим минотаврам: «Стойте, где стоите!..»

Вокруг неё уже расплёскивалась кровь, она проваливалась в чужой, не для неё сплетённый кошмар, в водоворот, из которого нет выхода.