Владимир Привалов - Почетный пленник [litres]

– Обещали, что скоро наместник тебе какого-то Тумму пришлет. Говорят, он чудеса своими руками делает… – успокаивая, произнес Остах, дотрагиваясь до моего плеча.

Ненавижу, когда меня жалеют и успокаивают! Сбросив его руку, я продолжил:

– Когда придет этот Тумма, тогда и посмотрим! А пока – мне надоело, что меня носят на руках! – уже не скрывая раздражения, громко заявил я. – Хочу, чтобы местный мастер приделал к ножкам стула колеса. Пусть меня Барат лучше возит. Это, по крайней мере, не так унизительно!

– Колеса к стулу? – удивился Остах. – Не представляю себе подобное…

– А и не нужно представлять, – отрезал я. – Найди мне мастера, Остах. Пожалуйста, – добавил я после короткой паузы, чтобы сгладить резкость.

– А чего его искать? – пожал плечами Остах. Обижаться он и не думал. – Колесник нам нужен. Раз колеса прилаживать будем.

«Вот как все просто: если колеса нужны – ищем колесника. А кого искать будем, если мне здоровые ноги нужны? Ножника? Ножнеца?»

К мастерской колесника меня несли в паланкине. Может, дядька придумал этот хитрый ход, чтобы отвлечь мое внимание от задуманного? Не знаю, сколько стоила эта услуга, но мне не понравилось. Шли ребята в ногу, ступали аккуратно. Паланкин двигался ровно и почти не раскачивался. Но в роли эксплуататора я чувствовал себя паршиво.

Колесная мастерская оказалась немаленьким предприятием – под открытым небом трудилось с пару десятков человек. Впрочем, каких-либо подробностей увидеть не удалось. Рабочее пространство заднего двора я увидел мельком, когда вошел хозяин лавки. Взметнувшаяся при входе хозяина занавеска на миг приоткрыла панораму и тут же вернулась на свое место.

– Что угодно господину? – поклонился мастер нам всем разом. Находчивый! Вышел из трудной ситуации: поди разберись, кто из нас главнее? Я сидел на каменной лавке, что была обустроена вдоль стены. По правую руку от меня стояли Барат с Йолташем, а по левую – Остах. Все взрослые были одеты в традиционный горский наряд, лишь я один был хоть немного похож туникой на римского гражданина. Но представить, что заказчиком будет малолетний мальчик, колесник просто не мог. Вот и поклонился всем четверым.

– Колеса! – немилосердно коверкая имперский язык, ответил Остах.

– У вас сломалось колесо? – поинтересовался колесник. – Мне нужно посмотреть на старое, чтобы сделать такое же… – с сомнением ответил колесник. Сомнения его были очевидны – он не был уверен, что горец поймет, о чем ему говорят. Но горец понял.

– Не старое! – Остах поднял указательный палец. – Новое. Мой господин, – и Остах обозначил почтительный кивок в мою сторону, – лечится. Госпиталь! Хочэт стул на колесах.

Мастер осторожно переспросил:

– Стул… на колесах? Но зачем, мой господин?

– Нэ носить на руках! Ездит на стулэ! – начал горячиться Остах.

– Но ведь господина принесли в чудесном паланкине… – не понимая, чего от него хотят, развел руками колесник.

– У нас в горах, – вступил в разговор я, выпятив подбородок и развернув плечи, – воинов не носят на руках. И на этих ваших… па-лан-кинах тоже не носят. Я хочу кресло на колесах! Чтоб ездило! – припечатал я.

У мастера что-то щелкнуло в мозгу, и лицо просветлело.

– Господин хочет игрушку. Недавно я сделал игрушечную колесницу… только не знаю, кого запрячь…

– Мне не нужна игрушечная колесница! Мне не нужны игрушки! – начал я стучать по скамье.

– Господин не так меня понял! – всплеснул руками мастер. – Мы научились делать маленькие колеса! Дело в том, что чем меньше колесо, тем сложнее согнуть обод, и мы…

– Короче! – не выдержав, рявкнул Остах, забывая притворяться и коверкать имперский. – Маленький стул для господина. Чтобы ездил на колесах. Сделаете?

– Сделаем! – твердо ответил мастер, уверенный в успехе. – Не стул, кресло.

Остах важно кивнул и достал кошель. Кинув на прилавок пару монет, он сказал:

– Завтра придем.

Колесник хотел возразить, но, заметив внимательные взгляды горцев, шумно сглотнул и склонился в поклоне:

– Завтра после полудня…

– Хорошо, – бросил ему Остах, разворачиваясь. Меня посадили в паланкин, и мы двинулись к госпиталю.

Приоткрыв занавеси паланкина, я не удержался и крикнул мастеру колесных дел:

– Собаку. Запрягите собаку! В маленькую колесницу!..

В госпитале нас уже ждали. Прибыл знаменитый Тумма, на чьи волшебные руки возлагались большие надежды. Тумма производил впечатление. Ему даже делать для этого ничего не приходилось. Здоровенный чернокожий детина – больше него из виденных мною был только Тарх по прозвищу Бык, друг отца. В отличие от Тарха, рельефность мышц у Туммы была потрясающая. Ходил он в легкой белой жилетке и коротких, до колен, штанах, поэтому все окружающие могли оценить его фигуру. Но главным было не это. Левую щеку пересекал неровный розовый застарелый шрам, который прятался под широкой ярко-зеленой повязкой, скрывающей оба глаза. Тумма был слеп.

Увидев его, сидящего в тени на каменной скамье у госпитального здания, мои спутники невольно опередили паланкин и закрыли меня собой. Услышав шум, гигант повернулся в нашу сторону и прогудел:

– Наследник Олтер?

– Да… – пропищал я. По сравнении с гулким басом Туммы собственный голос показался мне комариным писком.

– Меня зовут Тумма, господин, – сказал он, поднимаясь во весь свой внушительный рост. Мне даже показалось, что он чуть выше Тарха. – Светлейший Сивен Грис приказал мне помочь тебе.

Я дернул сзади за рубаху стоящего столбом впереди меня Барата. Он очнулся, убрал руку с кинжала и обернулся ко мне.

– Куда нам идти? – спросил я.

– Идите за мной, – заторопился сопровождающий нас госпитальный раб и двинулся вдоль стены.

Барат привычно подхватил меня на руки и последовал за санитаром. Пользуясь своим положением, я обнял Барата за шею и наблюдал за Туммой. Тот легко, словно танцуя, поднялся и двинулся за нами. Никакого поводыря при нем не было. И никакой неуверенности в движениях я не заметил, напротив – упругая походка сильного энергичного человека. Я присмотрелся и заметил, что Тумма слегка наклоняет голову набок. Видимо, так ему удобнее прислушиваться к идущим впереди спутникам.

Тем временем мы пришли в просторное светлое госпитальное помещение с высоким топчаном.

– Нужно раздеть господина и положить лицом вниз. Вот валик под лоб, – кланяясь, объяснил нам раб. И покинул комнату, прежде чем в нее вошел Тумма.

Зайдя, гигант стал растирать и разминать свои запястья, ладони и пальцы рук.

– Не нужно меня бояться. Я не причиню маленькому господину вреда, – не прекращая разминки, сказал он.

– Кто тебя боится-то?.. – проворчал Остах, накидывая на меня простыню, пока Тумма готовился.