Михаил Ланцов - Генерал империи [СИ]

— А чего вы не обвинили его в покушении?

— А у меня есть доказательства? Я твердо знаю, кто. Но не более. Да и выгодно ему это было. Видели, как газеты попытался сразу задействовать. Явно же заранее готовился. Я бы сильно удивился, если бы человек, непричастный к покушению, заранее бы писал статьи поминальные на еще живого человека. С императором получилось то же самое. Грубо работает. Хочет поймать момент, но подставляется в мелочах.

— Ясно, — нахмурился Ренненкампф. — Нет, меня он вряд ли хочет убить. Скорее купить. Но сюда ехать на переговоры боится. А я к нему не желаю.

— Купить?

— Ему нужно вывезти золото.

— Почему же он обратился к вам, а не к своей доброй фее – Брусилову?

— Потому что Алексей Алексеевич после недавних событий Юго-Западный фронт не контролирует. Говорят, что социалисты устроили в войсках агитацию, дескать, Керенский и царя убил, и вас пытался, а Брусилов – пособник его и соратник. Будто бы покушения на царя и на вас без его ведома не совершались. Так что, на Юго-Западе сейчас разброд и шатание, а сам Алексей Алексеевич контролирует теперь в лучшем случае штаб фронта и несколько особенно надежных полков. Провезти золото через Юго-Западный фронт будет рискованно слишком. Да и куда выводить? Единственный путь ведет в Румынию. А оттуда-то куда? Боюсь, что вывозить золото через воюющие страны, пусть даже посредством нейтральных посредников, рискованно слишком. Не то что здесь, вывез в Швецию и готово. А там уже в какой-нибудь банк международный положил, английский или американский. Главное – договориться. Не с Балтийским флотом, так со мной. Мерзавец ведь знает, что Николай Оттович не трогает корабли, идущие в наших интересах.

— А почему через Финляндию не везет?

— Балтийцы не дают. Они взяли в свои руку таможню всю по Балтике и оставляют сборы в свою пользу на поддержание флота. Правительство ведь попыталось задушить финансирование, дескать, в сложившихся обстоятельствах России флот не нужен. Поставить его на прикол, моряков на берег списать и так далее.

— А Северный фронт не задушит?

— Северный фронт – это много штыков, сидящих совсем рядом. Боится он.

— А если через Архангельск или Николаев-на-Мурмане?

— Так там наших кораблей нет. Английские да американские. Керенский же на самом деле не собирается покупать линкор. Это же очевидно. А тут… в общем, это почти верный способ золото потерять. Причем англичане может быть линкор нам даже и продадут какой-нибудь старый. У них чай сейчас не сахар. Вон сколько месяцев Суэцкий канал парализован. Поставки продовольствия из Индии категорически снижены, так как идут вокруг Африки, и они вынуждены еду у американцев закупать. Задорого. Да и не еду только. Много чего им нужно покупать. В общем – золото им самим нужно, и они охотно нам какое-нибудь старье впарят за него, если поторговаться или оказия подвергнется. Попади им золото в руки – не отдадут уже.

— Хм. Остается Дальний Восток. Хотя…

— Вот-вот, хотя. Ежели в наши дни повезти там золото, то доедет оно куда-нибудь обязательно. Только не туда, куда нужно. Концов не сыщешь. Слушайте, Максим Иванович, может быть пора его арестовывать?

— Успеется, — криво усмехнувшись, произнес Максим.

— Успеется? — подался вперед Павел Карлович. — Так, значит, вы не против?

— Россию разрывают на части противоречия. Одни хотят одного, другие другого. И таких группировок масса. Удаленные районы, такие как Кавказ и Средняя Азия, Финляндия и Польша, Украина и Крым, казаки и Прибалтика стремятся к независимости. Есть борцы за местечковую независимость и самостийность, в том числе и среди высокопоставленных офицеров. Того и гляди – в каждом хуторе и каждой деревне появится свой пан-атаман с претензиями на мировое господство и вон тот лужок. Страну разрывает на части…

— Так значит, ее нужно спасать!

— Нужно. Но как вы предлагаете это сделать? Ввести войска в Петроград, свергнуть воровское правительство и установить свое? Такое же незаконное, к слову. К чему это приведет? А я вам скажу – к большой крови. Это укрепит позиции Брусилова. Если он пообещает всем этим борцам за всякого рода независимость свободы столько, сколько они унесут, то мы окунемся в большую и страшную гражданскую войну. Когда нужно будет каждое село давить силой оружия и принуждать к миру. Смута наступит не хуже той, что после смерти Годунова началась. А это, значит, что? Правильно. Мы потеряем все завоевания в этой тяжелой войне: земли, ресурсы, людей. И в самом лучшем случае останемся при своих на начало войны. Но на это рассчитывать не стоит. Ту же Польшу мы можем не удержать, как и Финляндию и кое-какие регионы Украины, Кавказа и Средней Азии. То есть, получится, что мужики на фронте гибли зря. Женщины в тылу голодали зря. Вся страна надрывалась зря. И император умер зря… и вся его семья… и вообще все зря. Тлен и мусор. Коту под хвост. Нет, Павел Карлович, спешить не надо.

— Но страна же рассыпается!

— Знаете, если дать общий залп картечью из пушек, то во многих солдат, идущих в первых рядах, попадет по несколько картечин. Залп сильный. Урон – слабый. Несколько раз убить одного солдата – не одно и то же, что и убить несколько раз разных. Поэтому стрелять нужно поочередно, давая первым рядам опадать на землю. Так и тут.

— Не понимаю вас.

— Социалисты и Керенский сцепились, вгрызаясь друг другу в глотку. Их борьба ослабляет позиции Брусилова и, как следствие, лишает сепаратистов единого центра кристаллизации. Керенский не хочет бороться, он хочет сбежать. Этого допустить нельзя. Он должен понять, что все пропало и отступать некуда. Что вынудит его вцепиться в социалистов мертвой хваткой, борясь за свое место под солнцем.

— Было бы неплохо, — чуть подумав кивнул Ренненкампф. — Но как этого добиться?

— Для начала пригласите его доверенных лиц и предложите сделку. Устно. Никаких бумаг. Дескать, вы готовы ему помочь вывезти золото. Но нужно будет делиться. И вам долю, и Николаю Оттовичу, и командиру корабля, и датской там или шведской таможне. И так далее. То есть, с каждой тонны золота по 2–3 или больше, если получится, сверху. А как он это золото привезет, попросите у него мандат. Но уже официально.

— Смешно. Но что это даст? Он ведь и так вывез кое-какие средства.

— Эти средства всегда можно заблокировать. В конце концов кусок золота и в Парагвае кусок золота. А бумажный рубль в любой момент может оказаться пригодным только в сортире подтираться. Потому он и старается вывезти золото. После войны, как уже бывало не раз, может начаться инфляция и в считанные месяцы лишить его средств.

— Допустим, — кивнул Павел Карлович.

— Главное – поставить его перед выбором: либо убегать голытьбой, либо оставаться и бороться за свое будущее – продолжив курс на удержание политической власти, пусть и формальной. Хотя бы в столице, чтобы потом было от чего отталкиваться в торге за свою жизнь и судьбу. То есть, решать уже вопрос с социалистами самым кардинальным образом. Они ему больше не нужны. Единственным способом разрешения проблемы социалистов – введение войск. Какие войск? Правильно. Тех, которые еще верны Брусилову. Остальные он не только не контролирует, но и не рискнет с ними связываться. Все верные полки Брусилов не даст, но сколько-то выделит. А значит ослабит свои позиции в Юго-Западном фронте.