Скотт Оден - Стая воронов [litres]

– Бурю Одина! Земля воняет войной! Чудовищные тени, жестокие, с окровавленными руками, собираются вместе, как старики у погребального костра!

– Это я вижу и одним глазом, жрец! – сказал Драугр.

Липкими от крови руками Агаутр вытянул петли кишок. И нахмурился, рассматривая внутренности; то, что он прочел по этим блестящим веревкам, заставило его зашипеть от ярости.

– Враги твоего хозяина совсем осмелели! Опасайся гаэла, который прячется за маской дружелюбия, ибо он змей, убивающий неосторожных!

Драугр кивнул.

– А как закончится грядущая битва?

Агаутр отошел от распотрошенного трупа.

– Я не вижу. Норны прядут нити каждого из нас, и прячут концы этих нитей от моего взора. Передай ему мои слова. «Опасайся гаэла…»

– «Который прячется за маской дружелюбия», да? Бесполезный старый ворон, эту маску носят все! – и человек по кличке Драугр растаял в тенях, словно призрак, оставив после себя лишь громкое эхо мрачных, как заупокойная песнь, шагов.

Сквозь узкие окна высоко в стенах главного зала Дублинского замка проникал утренний свет солнца, проливая тепло ранней весны – так непохожее на царивший среди собравшихся ледяной холод. Скрывшись в тенях высокого балкона над залом, Бьярки Полудан наблюдал за встречей повелителей Дублина и Лейнстера с ирландскими вождями.

Под вороньими знаменами Дома Ивара сидел на краю трона Ситрик, сын Олафа, в окружении дюжины крепких норманнов: в тяжелых кольчугах, с длинными сверкающими копьями и прочными щитами. На почетном месте справа от него развалился на парчовой скамье король Маэл Морда Лейнстерский, с замутненным взглядом попивающий греческое вино из расписанной золотом чаши. Рядом с ним, по-кошачьи поджав ноги, сидела Кормлада. На ней было почти прозрачное платье из тонкой красной ткани, с бесстыдным разрезом до середины бедра, а подчеркивало ее наряд ожерелье из витой серебряной и золотой проволоки с изображением двух волков – один держал в пасти жемчужину, а второй – круглую каплю янтаря; в ушах ее блестели золотые гроздья серег. Она маленькими глотками пила вино из серебряного кубка и с деланым безразличием смотрела на собравшихся в зале мужчин. Перед троном стояли, разбившись по двое и трое, двенадцать предводителей фианны Лейнстера – клановых боевых отрядов, стержня воинства Маэл Морды. Выпрямив спины и нахмурившись, они смотрели на своего короля.

Почувствовав позади чье-то присутствие, Бьярки обернулся и увидел мрачное лицо Драугра.

– Дай угадаю, – прошипел Полудан. – Агаутр увидел новые смертоубийства?

Драугр – которого до его смерти на дороге к Роскилле пятнадцать лет назад звали Рыжим Ньялом, сыном Хьялмара, – кивнул.

– Еще он говорит, что тебе нужно опасаться гаэла.

Бьярки фыркнул.

– Если не забыл, про тебя он говорил то же самое.

Драугр лишь заворчал. Когда четырнадцать лет назад Ньял разыскал Бьярки на болотах острова Уайт, Агаутр предупредил о том же и его. Ты служил королю Олафу , – сказал жрец, обвинительно ткнув в него пальцем. – С чего бы ему теперь служить тебе? Ты поверишь вероломному сыну Хьялмара? В прошлую вашу встречу у Силлийских островов он жаждал твоей крови.

Но назвавшийся Драугром – и заверявший, что он прошел по сырой тропе в Хельхейм и вернулся обратно, – шепнул кое-что на ухо Полудану; одно лишь слово – и все сомнения развеялись. Бьярки Полудан был уверен, что уж Драугр не предаст его никогда.

– Какого гаэла? – спросил Полудан. В этот момент внизу выступил вперед самый высокий из ирландцев, худой мужчина в оборванном желто-зеленом плаще и с длинной косой, перекинутой за спину, цвета красного золота. Бьярки вгляделся в его загорелое грубоватое лицо, массивную челюсть подчеркивали длинные жесткие усы.

– Старый жулик не уточнил.

– Значит, не зевай, – прошипел Бьярки. – Может быть, придется убить их всех.

Высокий ирландец небрежно поклонился.

– Парни выбрали меня говорить от их лица.

– И кто же ты? – спросил Ситрик.

– Мой король меня знает.

– Да, – подтвердил через мгновение Маэл Морда. – Ты Парса, вождь воинов Клонмора. Ты из деревни пастухов, которые, если я верно помню, всегда были моему отцу как кость в горле, – произнес король Лейнстера, не скрывая своего презрения. – Чего ты хочешь? Зачем ты привел сюда остальных и нарушил мой покой в этот страшный час?

– Мы хотим короля, которого сможем уважать, – так же жестко ответил вождь Парса. – Но Всевышний послал нам тебя. Поэтому мы пришли на переговоры.

Во взгляде короля Лейнстера сверкнул лед.

– Следи за языком, пастух.

– Переговоры? – повторила Кормлада. – Разве мы враги вам, Парса из Клонмора? Мы вас обидели? Мой брат или я обошлись с вами дурно? Говори без утайки!

– Да, я скажу, Дублинская ведьма! – ответил Парса. – Этой ночью мы получили весть, что долина Барроу в огне! Наши дома разрушили, женщин и детей убили, обесчестили и увели в рабство, забили наш скот – и ради чего? Чтобы обогатить твоего сына? – он повернулся к Маэл Морде. – Уведи нас из этих земель, сын Мурхады! Стань королем, которого мы сможем уважать! Встретим врагов из Мунстера на своих условиях!

Маэл Морда рассмеялся. Он указал на воина кубком – в нем плеснуло вино.

– Хочешь, чтобы я сбежал со своего же восстания?

– Мы защитим то, что твое по праву! – горячо заверил его Парса. Остальные вожди закивали и согласно зашумели. Парса пригладил усы рубцеватой костяшкой пальца. – Лейнстерские фианны служат лишь своему королю! Это ты, Маэл Морда мак Мурхада – или ты лишь одетый в шелка преступник, гоняющийся за чужой короной?

Маэл Морда, пошатываясь, поднялся на ноги и в ярости отшвырнул чашу. С оглушительным звоном она упала на каменные плиты у ног Парсы, обрызгав его остатками вина; к чести ирландца, он даже не вздрогнул.

– Ты, верно, забыл, с кем разговариваешь, пастух! Я велю тебя высечь, наглая свинья! Тебя и твоих вероломных дружков! Иисус милосердный…

– Сядь, пока не упал, брат, – сказала Кормлада.

– Да, – словно ножом обрубил тираду Маэл Морды резкий голос Бьярки. – Послушай сестру.

На главный зал опустился плотный смертный саван тишины. Король Лейнстера даже не стал спорить – он просто вновь упал на скамью и сделал знак слуге налить еще вина. Ирландские вожди перевели взгляд на Полудана, который выступил из темноты под балконом. За ним по пятам, словно закованный в доспехи дух, следовал Драугр.

– Парса из Клонмора, – произнес Полудан, двигаясь сквозь группки ирландцев. – Сколько раз ты резал скотину на Мунстерской земле под знаменами своего короля? Сколько раз разорял деревни во владениях этого жалкого подлеца мак Кеннетига? Сколько женщин ты опозорил, украл и убил? Сколько детей оставил на поживу воронам, а, Парса из Клонмора?