Наталья Осояну - Звёздный огонь [litres]

– Меня зовут Эрдан, – сказал старик. – Я здешний корабел. Ты, как я погляжу, на фрегате впервые? Что ж, капитан придумает, что с тобой делать.

В его ласковом голосе послышалось недоверчивое удивление, и Умберто тотчас же напрягся. Нет-нет, раз уж он сюда попал, то обратно нипочем не вернется! Да, бывать на больших кораблях ему раньше не доводилось, но разве для молодого парня, у которого руки-ноги на месте, не найдется на борту подходящего дела?

– Не прогоняйте меня, – попросил он чуть слышно. – Мне некуда идти.

– А кто тебя гонит? – удивился Эрдан. – Вот приведешь себя в порядок и поговоришь с капитаном. Раз уж он тебя притащил на «Невесту» – значит, ты ему для чего-то нужен.

И вновь то же самое – недоверие, сомнение. Умберто наконец-то начал вспоминать, хотя и с трудом, – после приговора он, кажется, немного сошел с ума. Там ведь был еще один узник, тоже смертник, и что-то с ним творилось не то… Он превращался в птицу? Огненную птицу, которая взмахом огромных крыльев снесла часть тюремной стены, отчего стражи тотчас же принялись бегать и орать о взрыве звездного огня? Он еще раз понюхал рукав своей рубашки, давно превратившейся в лохмотья, – пахло гарью.

Потом, все потом…

Умберто испытал настоящее блаженство, когда смог искупаться в первый раз за… два месяца? Три? Он не помнил, сколько времени провел в камере без окон. Ему принесли одежду, хоть и неновую, но чистую, – и это тоже было блаженством.

А затем пришел капитан.

– Значит, это мне не привиделось? Все случилось на самом деле? – спросил, робея, бывший узник. Его спаситель стоял рядом – стройный щеголеватый молодой моряк из тех, в ком с первого взгляда признаешь навигатора. Нет, не так: рядом стояло существо, создание из легенды, которое просто не могло существовать на самом деле.

– Ты не веришь собственным глазам? – Феникс улыбнулся. – Пожалуй, это похвально. Я принимаю в команду лишь тех, кто способен за внешностью углядеть сущность, ведь нередко уродство прячет истинную красоту, а то, что выглядит прелестно, на поверку оказывается ядовитым. Скажи, как по-твоему: зачем я спас убийцу?

Умберто пожал плечами. Прошлая жизнь уже начала отдаляться, словно берег за кормой фрегата. В тумане таяли отец и брат, темный переулок и тяжелая дубина в неумелых руках, высокомерный судья. Зачем? Он хотел бы знать ответ.

– Вы же только что сказали, капитан. Вы углядели мою сущность.

Феникс рассмеялся и протянул ему раскрытую ладонь…

«Все это в прошлом, – сказал он себе, отгоняя назойливое воспоминание. – А прошлого нет, есть только настоящее. Ты меня хорошо научил видеть истину, Кристобаль, и сейчас ее уже ничто не скроет. Да, я вижу! Я понял!»

«Невеста ветра» ~вздохнула~ – или это вздохнул кто-то другой?..

Умберто проснулся, едва забрезжил рассвет, и вышел на палубу, зевая. От открывшегося его взгляду зрелища остатки сна развеялись без следа, как будто кто-то окатил моряка ведром ледяной воды.

Бэр и Джа-Джинни играли в карты. Широкое лицо грогана, покрытое короткой шерстью, выражало напряженную задумчивость – он хмурил косматые брови, кусал губы, – а крылан, напротив, выглядел очень довольным. Судя по всему, человек-птица выигрывал. Логично.

– Вы что тут делаете? – строгим голосом вопросил Умберто, и игроки взглянули на него с искренним удивлением. – Вам же запрещено выходить на палубу! А если кто-нибудь увидит?

– Кто увидит? – Джа-Джинни язвительно расхохотался. – Ты глянь-ка на берег, там ни одной живой души – все спят в такую несусветную рань. И ты иди спать, не мешай!

– Но капитан приказал…

– Не вижу я здесь капитана! – перебил человек-птица. – Вот пусть он придет и сам меня отсюда прогонит. А если ты чем-то недоволен, то можешь поцеловать медузу – вон, по левому борту одна болтается.

– Сам целуй! – огрызнулся Умберто, и его рука потянулась к кинжалу.

Крылан мгновенно вскочил, блеснули лезвия ножей, а хищная ухмылка превратила его лицо в подобие звериной оскаленной морды. Бэр, которому полагалось бы остановить начинающуюся драку, лишь ошеломленно глядел на своих товарищей, готовых перерезать друг другу глотки.

– Стойте! – послышался хриплый возглас Кузнечика. Юнга выбежал на палубу, но приближаться не стал, остановился на безопасном расстоянии. – Бэр, чего ты сидишь? Они же…

Спохватившись, гроган замотал головой, огромной лапищей схватил Джа-Джинни за ногу и дернул – тот упал лицом вниз и забил крыльями, пытаясь взлететь. При мысли, что сейчас за ними может кто-то наблюдать с берега, Умберто покрылся холодным потом и кинулся на помощь Бэру, которого волочил по палубе обезумевший крылан. Он понимал, что и вдвоем им не справиться, раз уж силы грогана не хватало, чтобы удержать Джа-Джинни, – в бою человек-птица стоил шестерых. Тут появились вахтенные, до сих пор благополучно дремавшие где-то неподалеку, но им не удалось даже приблизиться: от удара черных крыльев оба отлетели, словно тряпичные куклы.

В вихре перьев Умберто вдруг разглядел бледное лицо Кузнечика: юнга смотрел не мигая, и от взгляда его голубых глаз перехватывало горло. Вновь, как тогда у лавки с часами, подул холодный ветер – и тотчас же крылья Джа-Джинни остановили бешеное движение, как будто чьи-то невидимые руки перехватили их.

Крылан, боцман и помощник капитана рухнули на палубу.

– О-о, Заступница! – Джа-Джинни поднял сломанное перо и уставился на него с искренним изумлением. – Что это было?!

– Спрашиваешь нас? – прорычал Бэр, потирая плечо, которое он едва не вывихнул. – Ты, чокнутая пти…

– Молчать! – Умберто вскочил. – Еще не хватало все начать заново! Так сильно хочется, чтобы капитан пришел разбираться сам?

– Капитан… – протянул Джа-Джинни, глядя на Умберто снизу вверх. – Ты кого имеешь в виду, а? И не делай такое лицо, я же знаю – мы чувствуем одно и то же. Зачем мы торчим в этой гавани и ждем прихода имперских кораблей, скажи? Ты ведь помощник капитана, ты должен знать…

– Не зли меня, – тихо проговорил Умберто. – Ты ведь знаешь, я тут ни при чем.

– Я знаю! – рявкнул крылан и внезапно по его лицу словно пробежала тень. – Знаю… – повторил он совсем другим голосом. – Ох, проклятье! Надо убираться отсюда поскорее, а то нас и впрямь заметят!

Оба нарушителя капитанского приказа быстро прошмыгнули в трюм, как будто этим можно было что-то исправить.

Умберто подошел к фальшборту: порт уже просыпался, на пристани появились трое гроганов и сонный надсмотрщик – не хватало только, чтобы Бэр увидел своих сородичей в столь унизительном виде. Его бы не остановил никто…

– Прошли считаные дни, – проговорил помощник капитана вполголоса, услышав за спиной знакомые шаги, – а мы уже превращаемся в банду наемников, которых вместе удерживают только деньги и страх быть разоблаченными. Просто восхитительно!