Антон Демченко - Шаг второй. Баланс сил [litres]

– А от большого? – фыркнул я.

– А от большого и вся моя рота не уйдёт, – огрызнулся поручик.

Правда, применение известных конструктов в конкретных ситуациях мы отрабатывали упорно. Вообще, большую часть времени меня даже не учили, натаскивали. Развивали чутьё на прорывы и тварей. Вбивали различия потусторонних гостей, их повадки, гастрономические предпочтения, подчас весьма мерзкие, надо заметить, и способы противодействия тварям. Где-то летальные, а где-то из разряда сказочных приёмчиков, вроде броска жмени зерна в догоняющую тварь. И всё это с практическими примерами… правда, в виде иллюзий, но легче от этого мне не становилось. Получить в лоб от настоящего гостя из-за грани или от прикрывшегося его иллюзией «серого» бойца – разница невеликая. Хотя вру. Тварь норовит сразу на тот свет отправить, а боец тот каждый день по кумполу лупит, да не по одному разу, и ведь не упокоишь его, коллеги такого финта не поймут. Вот и думай, что лучше…

Впрочем, были и другие занятия, менее травматичные, но и после них голова порой трещала не хуже. А всё из-за того, что помимо прорывающихся из-за кромки тварей в мире полно и собственной, местной, так сказать, нечисти, о которой, кстати говоря, до Уральского сдвига почти и не слышно было, забыли о ней, лишь в сказках и упоминали. А вот как некоторые волхвы «форточку» в небытие приоткрыли, так и все эти мавки, русалки да домовые с лешими и попросыпались. И тут уже одним экзорцизмом или Дланью Перуна не отделаешься. С ними по большей части договариваться надо. А для этого, опять же, неплохо знать повадки, желания и… да, способы противодействия. Те самые, которые нелетальные. Нет, можно, конечно, заигравшегося лешака чем-нибудь огненным приголубить, но по словам всё того же поручика Жигайло, после убийства хозяина лес его либо зачахнет, либо местом очередного прорыва обернётся, и хорошо ещё, если малого.

– Помнится, один идиот, со спеси да дури, грохнул лешего в Мещерском лесу. Дурака того казнили, конечно, да только от мести леса это не спасло, – протянул мой учитель, глядя куда-то в пространство, и умолк.

– И что было? – устав ждать, спросил я.

– Три роты Второго Волоколамского полегли, пока образовавшийся на том месте прорыв закрывали, – резко договорил хмурый поручик и… погнал меня на отработку боя с десятком упырей. На радость заскучавшим подчинённым, которые тех самых упырей и изображали, под иллюзией, само собой.

Утро, душ, завтрак, гимназия, обед, домашняя подготовка, полигон, ужин… утро. И так по кругу, день за днём. В круговерти дел я и не заметил, как осень окончательно уступила место зиме. Да что там, я о рождественских каникулах узнал только за день до того, как их объявили… четвёртого января, если быть точным. А когда явился на полигон, был ещё больше ошеломлён.

– А где все? – спросил я, оглядывая почти пустую раздевалку гимнастического зала, где ещё вчера весело гоготали два десятка бойцов-яговичей, предвкушающих очередную тренировку «пасынка Каменградского резервного полка».

– А всё, Ерофей, – развёл руками единственный, оказавшийся в помещении Ягович – поручик Жигайло, застёгивая огромный баул. – Занятия окончены. Дальше ты уж как-нибудь сам.

– Вот так вот и всё? – недоумённо протянул я. – Всего же месяц прошёл!

– Почему же? – пожал плечами Вацлав Мечиславич. – Сорок дней ровно. Мало? Но ты ж не в отряде занимался, а индивидуально, в таких случаях эффективность всегда выше. Да и от учёбы не отлынивал, работал на результат, а не номер отбывал, так что мы фактически за это время весь УПК прошли.

– Это что такое? – не понял я.

– Ускоренный профильный курс для лиц, допущенных к информации о прорывах… и для нижних чинов, претендующих на перевод в «серые» полки, – пояснил Жигайло, вскидывая на плечо глухо лязгнувшую каким-то железом сумку. – Шестьдесят часов лекций и сто сорок часов практических занятий. Кстати! Вот, держи, чуть не забыл отдать!

Жигайло сунул мне в руку дата-карту. Серый невыразительный пластиковый прямоугольник с чёрной стекляшкой кристалла, вплавленного в верхнем левом углу чёрный выдавленный номер в противоположном углу и моё ФИО над ним. И что это такое?

– Твой сертификат, – пояснил поручик, правильно расшифровав мой недоумённый взгляд. – К идентификатору привяжешь сам, не маленький, чай.

– Сертификат, да? – повертев карточку в руках, я сунул её в карман и уставился на Жигайло. – Полагаю, подтверждающий прохождение мною этого самого УПК, да?

– Какой ты догадливый, – усмехнулся в усы поручик.

– И на кой он мне нужен?

– А я-то почём знаю? – неподдельно удивился Вацлав Мечиславич. – Мне было приказано провести тебя через курс, я провёл. Итоговые оценки по результатам подготовки выставил. Велели передать сертификат, я передал. Остальное – не моё дело.

– Замечательно, – пробормотал я. – На службу не иду, но сертификат имею. Что дальше? Меня в какой-нибудь полк, не спросясь, запишут?

– Ну, в принципе, в некоторых случаях покровитель может провернуть что-то подобное со своим протеже, но, насколько мне известно, так поступают лишь в очень редких случаях, и только с согласия попечителей, – задумчиво погладив ус, протянул Жигайло. Совсем здорово… Я покосился на поручика, но тот только головой помотал. – Не-не-не, я об этих делах ничего не знаю и знать не хочу. И вообще, твои проблемы, решай сам. Только сертификат всё же привяжи, чтоб не нарушать отчётности.

– Вот вы… – я еле сдержался, чтоб не выматериться.

– Да ладно тебе, Ерофей! Не накручивай себя, – махнул рукой Вацлав Мечиславич. – Обычно подобный финт проворачивают, когда нужно быстро убрать нашкодившего протеже с глаз долой. А ты вроде бы ни в чём… компрометирующем пока замечен не был, а?

– Не был, – согласно кивнул я, стараясь не вспоминать о Ростопчиных.

– Вот и не переживай. И вообще, я бы на твоём месте радовался. Мало кто из гражданских может похвастаться таким вот сертификатом, а уж среди твоих ровесников таких и подавно нет. Так что гордись. Есть чем всё же, – произнёс поручик и, вскинув сумку на плечо, подтолкнул меня к выходу из раздевалки, но от подколки всё же не удержался. – Бывай, Ерофей. Надумаешь идти на службу, звони, составлю протекцию. Нам такие упёртые бойцы ой как нужны.

– Нет уж, спасибо, – я покачал головой. – Я цирк люблю.

– Э-э? – Жигайло даже на месте на миг замер. Обернулся. – Это ты к чему?

– Ну… – мысленно чертыхнувшись, я всё же пояснил: – Где-то слышал, будто тот, кто в армии служил, в цирке не смеётся. А зачем он тогда, вообще, нужен? Цирк в смысле…

– Да? – поручик задумчиво потеребил ус и, неожиданно хохотнув, кивнул. – А ведь и верно. Хех, расскажу своим, они оценят. Удачи тебе, Хабаров.