Антон Демченко - Шаг второй. Баланс сил [litres]

– Почему они все так на нас смотрят? – тихо спросила Света, когда мы устроились за одним из шестиместных столиков, выбрав тот, что расположился в двух шагах от дверей, ведущих на балкон.

– Ты про своих или про моих? – усмехнулся я, кивая Вермееру, уверенно продвигающемуся к нашему столу, под ручку с вечно невозмутимой Саари.

– Про твоих, – ответила Света.

– Ну, ты же помнишь, как я вёл я себя в нашей гимназии? – со вздохом ответил я. – Вот и нынешние мои одноклассники воспринимают меня так же. А тут такая красавица рядом. Естественно, что у людей возник вопрос: «И что она нашла в этом… сухаре и ботанике?» А вот почему твои однокашники так удивлены, это вопрос…

– Примерно по той же причине, – с лёгким румянцем на щеках ответила Света.

На этом нашу беседу пришлось прервать, поскольку Йоганн с Ингрид наконец добрались до нашего стола. Пришлось вставать, представлять им Свету, но не успел я вновь устроиться за столом, как рядом оказалась та самая подружка, в компании которой я застал Багалей, когда подошёл, чтобы пригласить её на танец. И естественно, подошла она не одна, а в паре с молодым человеком… старше её как минимум на год. И снова «танцы» со вскакиванием с места, представлением и обменом любезностями. Одноклассница Светы – Арина Вяхирева, которую сама подруга именовала не иначе как Рина, оказалась весьма смешливой особой с хорошим чувством юмора. Хотя некоторые её «шуточки» порой были весьма откровенны, хотя и без пошлости. Занимательная особа. К тому же, как я заметил, Арина всерьёз опекает Свету, можно сказать, оберегает. И именно поэтому устроила мне чуть ли не натуральный допрос, к которому с интересом прислушивался и наш староста. Да и в эмоциях Ингрид порой мелькали нотки интереса. А вот Лев Львович Ларин, молодой человек, под руку с которым к нам пожаловала Арина, явно был заинтересован лишь в самой Вяхиревой, и потому в разговоре участвовал постольку-поскольку, уделяя внимание лишь своей паре. Учитывая же знаки внимания, что оказывала ему Арина… кажется, кого-то ждёт весьма интересное продолжение бала. Что ж, удачи, парень.

– И давно вы знакомы со Светой? – поинтересовалась Арина, едва отзвучал очередной тост, произнесённый одним из преподавателей софийской гимназии, что присутствовал в «нашей» комнате.

– Почти полтора года учились в одном заведении, – ответил я, отставив в сторону бокал с лёгким и чересчур сладким, на мой вкус, игристым. Впрочем, надеяться на то, что гимназистам к столу подадут что-то более… «взрослое», было бы глупо. Так что после третьего обязательного тоста я решил перейти на вовсе безалкогольные напитки. Благо чего-чего, а соков и морсов на столах хватало.

– В гимназии Святого Ильи, да? – показала свою осведомлённость Арина. – И, наверное, в одном классе?

– В разных, – покачал я головой. – Я учился на втором году пятого цикла, а Света на втором четвёртого. Два года разницы.

– Как интересно-о, – протянула Вяхирева, бросив короткий взгляд на своего спутника. Лев лишь понимающе улыбнулся.

– А как вы познакомились?

И ещё три сотни вопросов. Арина желала знать всё, и если бы не помощь Ингрид, изредка всё же умудрявшейся переключать на себя внимание Вяхиревой, и Йоганна, всё же умудрившегося втянуть в беседу Ларина, ужин можно было бы смело назвать допросом. Но всё рано или поздно заканчивается, и к моменту подачи десерта Арина, кажется, всё-таки выдохлась или убедилась, что я не представляю опасности для почти не участвовавшей в нашей беседе Светы, и успокоилась. А может, просто решила, что воздушный торт на тарелке перед ней заслуживает больше внимания, чем уже основательно «распотрошённый» кавалер подруги. Как бы то ни было, расспросы были оставлены, а там и наши посиделки за столом подошли к концу.

Неофициальная часть бала ознаменовалась исчезновением почти всей женской части гостей, да и парней стало значительно меньше. Но вскоре все исчезнувшие вернулись в зал, представ уже в совершенно ином виде. Никаких фраков и галстуков-бабочек, никаких корсетов и пышных юбок. Бальные костюмы сменились вполне современной, я бы даже сказал, «клубной» одеждой, а некоторые гимназистки даже успели сменить макияж, ставший значительно более ярким и… агрессивным, что ли? Впрочем, эти перемены стали мне совершенно понятны, когда в зале вдруг погас свет, и темноту прорезали лучи софитов и лазерных установок. А уж грянувшие басы спрятанных в нишах колонок поставили точку. Дискотека…

Я совершенно не горел желанием дёргаться под музыку, да и вынырнувшая из круговерти народа вокруг успевшая переодеться Света, судя по её настроению, тоже не очень-то хотела принимать участие в этом грохочущем басами электронно-музыкальном хаосе.

– Ерофей, я, пожалуй, домой пойду, – проговорила девушка, отводя в сторону взгляд.

– Я тебя провожу.

Подхватить под руку и, забив на лепет о том, что, дескать, не надо, оставайся-развлекайся, потянуть к выходу в вестибюль, где Арина с Львом как раз облачаются в пальто. Короткий звонок по зеркому – и к нашему выходу из здания у лестницы уже стоит знакомый «Консул», а рядом с ним, придерживая распахнутую дверь, с невозмутимой, каменной рожей застыл Слав. И ведь даже ни намёка на насмешку в глазах. Каменная статуя, а не человек. Интересно, они со Свартом, дворецким Старицких, не родственники случаем?

Подтолкнув замершую в нерешительности девушку к машине, я помог ей забраться в тёплый салон, отдал водителю наши пальто и нырнул следом. Мягко хлопнула дверь, а через пару секунд из динамика, встроенного в переборку между пассажирской частью салона и водителем, раздался голос Слава:

– Куда едем?

– Давай для начала просто покрутимся по городу. Устроим автомобильную прогулку по зимней ночной столице. А там посмотрим, – сообщил я, нажав клавишу селектора. Везти Свету сразу домой? Вот ещё!

– Принял, – ответ Слава был лаконичен. Машина приподнялась над землёй и мягко двинулась вперёд.

– Ты же не возражаешь, Свет? – запоздало поинтересовался я. – Из-за твоей говорливой подружки и моих одноклассников мы так толком и не поговорили, а ведь я соскучился.

– Не возражаю, – тихо произнесла девушка и, чуть помолчав, добавила: – Я тоже.

– Тоже что? – улыбнулся я.

– С-соскучилась, – чуть запнувшись, произнесла она, после чего глубоко вздохнула и, неожиданно крепко ухватившись за мою руку, подвинулась вплотную и опустила голову мне на плечо. – Ты даже не представляешь, Ерофей, как я соскучилась. Здесь… здесь всё чужое. Дома, люди. Особенно люди. Даже мои одноклассники. Мне кажется, они даже думают иначе, не так как у нас в Ведерникове. И смотрят странно. Будто я какая-то неправильная.

– Притесняют? – нахмурился я, вспоминая своих однокашников. Но вроде бы там у нас всё ровно… или мне так кажется? Учитывая мою отстранённость в делах гимназии и необщительность, я мог чего-то и не заметить. С другой стороны, на меня-то никто не наезжал, хотя уж кого-кого, а Ерофея Хабарова можно со стопроцентной точностью назвать белой вороной. А кого шпыняют чаще всего? Правильно, тех, кто отличается от большинства. А ведь не шпыняют.