Николай Дронт - Заклинание [litres]

– Исполать тебе, добрый человек, – густым басом поблагодарил меня болящий. – Вся наша братия неделю за тебя молиться будет.

Когда осматривал пациента, нашел штук восемь больших рваных шрамов, на костях минимум четыре следа от серьезных переломов. Это не считая только что залеченного нагноения от Проклятой Бронзы. Лишь в рассказах слышал о таком металле, но вот сподобился и увидеть его.

Кроме молитвы, монах пообещал при нужде прислать мне в помощь отряд братьев-монахов, над которыми он старший. Вы знаете? Я не отказался.

Не отказался и написать несколько свитков Каменной Кожи, сварить яду для неупокоенной нежити, даже пообещал лечить его подчиненных, с которыми другие целители не справятся. Зачем мне оно надо? Странный вопрос. Во-первых, люди реально каждый день рискуют жизнью в борьбе с нежитью, а иногда и с призванными демонопоклонниками монстрами из Нижних Планов. Грех монахам не помочь. Во-вторых, я сам волшебник не из последних по силе, пусть не обучен, но от помощи церковных воинов не откажусь. Злоупотреблять, звать по пустякам не буду, однако такой козырь в рукаве для крайнего случая иметь всегда полезно. В-третьих, многие недоброжелатели, имея в виду мою дружбу с церковниками, поостерегутся лишний раз на меня хулу наводить. Я же теряю только время, ведь реагенты и материалы для зелий со свитками обещают дать.

Следующий день прошел странно. Так как я рыцарь Лауры, стало быть, должен был сопровождать ее на прогулке с Эдмундом. Не один, конечно. Впереди идет парочка, старательно делая вид, что просто гуляет, осматривая достопримечательности столицы. Я и баронесса Алиса де Берти, представленная мне в «Желтой розе», сопровождаем ее в трех шагах сзади. Не знаю роли баронессы. Дуэнья или телохранитель? Скорее всего, и то и другое. В трех шагах за нами держатся еще две женщины из служительниц. А вот уже за ними идут трое офицеров из свиты жениха. Хотя пока его так не называют.

Парочка держится друг от друга на расстоянии полушага. Ближе не совсем прилично, опять же люди смотрят. Говорят тихо, о чем – не слышно, но посматривают друг на друга часто. И их взгляды вполне доброжелательны.

После часовой прогулки по программе встречи гуляющим следовало зайти куда-нибудь, выпить прохладительного и немного отдохнуть. «Куда-нибудь» – это не так просто. Та же кофейня «Желтая роза» не годится: вдруг зайдет кто-то из неподобающих особ? Не пускать нельзя – любой дворянин может обидеться, – а это неправильно. Еще есть нюанс – там дороговато, а у свиты гостя не так чтобы густо было с деньгами. Что говорить! Хреново у них с деньгами. Мундиры еле-еле приличные, что до другого, то только оружие у них хорошее, хотя и устрашающих размеров. Зайти в гости? Любой герцог и граф был бы рад, но демонстрировать чрезмерную приязнь одному – обидеть всех других. Почему его выбрали? Чем они хуже? Пришлось организовывать пикник в парке, в беседке. Да и охране там будет легче отсечь посторонних.

Лаура с Эдмундом сидят в беседке посреди розария, пьют охлажденные напитки, слегка закусывают. Мы с Алисой стоим, воркуем о цветочках, заодно контролируем подход к беседке. Остальная свита расположилась на лавочках чуть поодаль. По аллее чинно прохаживаются гуляющие, тщательно показывая, что они здесь случайно, сидящие в беседке их вовсе не интересуют, а смотрят они исключительно на розочки. И вечером, по салонам, никто не будет в подробностях разбирать молодых.

Вдруг вижу компанию человек пять. Все офицеры, мундиры не наши. Судя по реакции свиты, из сопровождающих великого герцога. Опять же судя по реакции, могут быть неприятности. И точно, проходя поворот к беседке, один нарочито громко заявляет:

– Вот разве стоило менять наше славное герцогство на такую тощую задницу?!

Компания дружно заржала, явно провоцируя окружающих. Но я быстр. Уже стою около провокатора, кинжал в моей правой руке, а лезвие у него во рту. Двумя пальцами левой я крепко держу его за нос.

– Ой, вы что-то остроумное сказали, да? Повторите, пожалуйста, я тоже хочу посмеяться! Мне покойный государь без разрешения запретил на дуэль вызывать, так я вам просто язык отрежу. Ладно? Повторите, пожалуйста, очень прошу!

Мой собеседник что-то мычит, острое лезвие во рту не способствует красноречию. Алиса невозмутимо просит:

– Барон, не убивайте его. Вас вновь на неделю оставят без сладкого. – Затем переводит взор на растерявшихся скандалистов: – Господа, вы-то о чем думали? Разве так можно?! Это же сам барон Тихий! При нем надо быть вежливым и тактичным, он летально обидчив.

Компания невразумительно ропщет. Из беседки Лаура мне командует:

– Стах, отпусти его! Не надо убивать. Он просто глупенький.

Затем что-то энергично объясняет жениху. Тот ошалело смотрит на нас.

Обидно, да? Она бы мне еще крикнула «Брось каку!», что я ей, собачка, что ли? Но раз велит… Отпускаю нос и с видимой неохотой убираю кинжал в ножны. Остроумец откашливается и сплевывает кровь. Что-то во рту я ему порезал.

– Я вас вызываю! – начинает было кричать он, но дает изрядного петуха.

– Вы сначала у государя разрешения спросите. Я очень не против подраться, однако ослушаться воли его величества не могу. У нас, знаете ли, против приказа короля не идут, у нас корононосителя уважают.

Стайка подоспевших гвардейцев-кавалергардов внимательно рассматривает наглецов, один даже спрашивает:

– Барон, это личное? Или нам тоже можно присоединиться к дуэли? Господа, вы же нам не откажете?

Конец прогулки оказался скомкан. Я согласился взять кавалергардов в долю, и они остались договариваться со скандалистами. Как меня просветила баронесса, по странному стечению обстоятельств, к нам подошли лучшие мечи Лейб-гвардейского кавалергардского полка. И не только. Например, заговоривший со мной капитан три последних года признавался лучшим клинком всей гвардии. А самый молодой, подпоручик в свое время завоевал первое место в соревнованьях среди юнкерских училищ.

Уверен, кавалергарды просто так гуляли по парку. Небось, у них весь полк по цветочкам фанатеет. Ботаники они, понимаешь. А на скандал из интереса посмотреть подошли, без всякой задней мысли. И услышав про дуэль, сами решили подраться. Ведь все же гвардейцы, упустить такой удобный случай никак не могли. Подраться с иностранцами и покрасоваться перед дамами – это прекрасно! А тут не надо искать повода.

Во дворце к нам вышел государь, уже осведомленный о ссоре. Немного посетовал на меня Эдмунду:

– Верный человек. Хороший исполнитель. Но туповат… Да, туповат. У него в голове только две извилины – пробор в волосах и след от фуражки. Я, конечно, разрешаю дуэль, но очень прошу передать своим людям, чтобы больше не связывались с Тихим. Он шуток совсем не понимает.