Симона Вилар - Сын ведьмы [litres]

Мокей собрался, сложил по-особому руки перед глазами и, глядя сквозь получившийся из сплетенных пальцев узор, повелел:

– Идите! Охраните! Не допустите!

Груда глины под выступом, на котором стоял кромешник, зашевелилась. Стала вспучиваться, разделяться. И вот уже один из глиняных воинов начал подниматься, выпрямился, повернул влево и вправо огромную безликую голову, топнул гигантской стопой. Рядом уже выпрямлялся второй, потом третий. Они все были совершенно одинаковы, у них не было лиц, но они могли видеть глазами того, кто им приказывал. Глазами кромешника Рубца… при жизни Мокея. И сейчас этот слуга Бессмертного направил их на чужаков, внушая единственное желание – растоптать, уничтожить, выдавить из них душу, оставив лишь куски мяса вместо тел.

Наблюдать за тем, как пришлые чужаки всполошились и стали отступать, было приятно. Вот-вот, что вы сможете против этой горы твердой глины, которая веками лежала в темной пещере, ожидая, когда можно будет выступить в защиту своего господина Бессмертного?

Люди внизу кричали, метались, кто-то из них побежал прочь. Даже воин в неуязвимой мерцающей кольчуге не смог устоять, когда на него двинулось глиняное существо, превышающее его в три, в пять раз… А следом еще одно. И все они тянут могучие глиняные лапы к людям, словно пытаются поймать, окружают, топают мощными стопами.

Витязь в кольчуге что-то кричал. Своим ли что-то приказывал? Или орал от страха и ярости при виде огромных чудищ? Вон сколько их – Мокей лепил и поднимал из глины все новых и новых воинов, направлял на чужаков. Тот, что в кольчуге, все еще мечется перед ними. Ничего, червяк, сейчас тебя раздавят!

Слишком поздно Мокей понял, что этот пришлый не так-то прост. Несмотря на опасность, он все же сообразил встать там, куда попадал отсвет из пролома в горной породе наверху. И не отступил, когда один из глиняных опускал на него стопу. Огромной силы удар отразился в шлеме-зерцале, вернулся на наступающего воина, отбросил его так, что тот рухнул от своей же мощи, развалился на куски. И это все? Сейчас Мокей снова его поднимет. Ничего страшного, что еще один из наступавших на витязя воинов опрокинулся и упал. Однако, кто бы ни был темноглазый пришлый, в храбрости ему не откажешь. Не всякий устоит, когда на тебя давит гора глины.

А остальные где? Мокей чуть не захохотал, увидев, как мечется маленький шаман. Ишь какой шустрый! Глиняные идут медленно, но каждый их шаг равен множеству прыжков и скачков маленького человека. Вон уже настигает, сейчас задавит…

И ведь почти задавил, когда шаман споткнулся и упал. Лишь каким-то чудом светловолосый чужак успел схватить паренька и рывком оттащил в сторону. Ну и что? Глиняный уже поворачивался к ним двоим, а те в отчаянии бежали к озеру.

Вдруг Мокей ощутил смутное беспокойство, хотя и не понял, чем оно вызвано. Он видел, как эти двое бросились в воды, где только холодная стылость и склизкое каменное дно, где легко захлебнуться, если еще и сверху надавят…

Глиняный шагнул следом, за ним еще один из стражей, и еще… Теперь эти двое в воде наверняка погибнут, когда их начнут давить. Люди барахтались в воде, пытались доплыть до дальней стены, ныряли и вновь всплывали среди наваливающихся вокруг бездушных преследователей. Вот-вот, именно наваливающихся, ибо поднятые силой чар глиняные воины в размягчившей их воде просто рухнули, легли кучей мокрой глины и не шевелились. Подвластные воле кромешника, они еще пытались шевелиться, но конечности их вязли, большие головы отваливались, замирали в воде кучей грязи.

Ну хоть завалит их этой грязью, надеялся Мокей, с ужасом понимая, что хранившаяся безвременно глина не устоит против обычной… самой обычной воды! Потонет, раскиснет!..

Сколько там еще осталось материала под скалой, чтобы создать новых стражей? Кромешник уверенно творил заклинание, поднимал их, хотя и заметил, насколько они уже меньше первых. Да и храбрец в шлеме, отражавший их удары, не отступал, а даже шел на глиняных чудищ, каждый раз опрокидывая нелюдей их же силой. Мокею было непросто поднимать новых, да еще и стараться восстановить тех, кто развалился от отражения шлема-зерцала. А еще нужно было проследить, где ведьма. Где же она? Похоже, исчезла, когда кромешник начал поднимать глиняных стражей.

И вдруг он увидел ее. Прямо перед собой. Ее волосы взлетели и превратились в огромные черные крылья. И теперь эти крылья бились за плечами ведьмы, поднимая ее все выше и выше. Ее глаза горели, она выискивала взглядом того, кто творил колдовство, она хотела найти своего врага-кромешника!

В какой-то миг их взгляды встретились. И Мокей содрогнулся от мощи ведьмы. Он смотрел на нее сквозь сплетенные для заклятия кисти рук, и поэтому, наверное, первая молния, пущенная ею, не причинила ему вреда.

Молния в подземелье! Это было нечто… И так страшно! Но кромешник понимал, что какой бы силой от Перуна Громовержца ни была наполнена ведьма, долго пускать небесный огонь в подземном мраке она не сможет. Ну же, желтоглазая, давай еще! Скоро твой грозовой огонь иссякнет!

Она снова вскинула руку – раскрытая пятерня, когтистые пальцы, темное лицо с желтыми светящимися глазами! Сейчас снова… Но кромешник сделал рывок, немного откинулся назад – и тотчас один из глиняных был подброшен его чарами, взлетел, прикрыв хозяина, и принял на себя удар молнии. Только грохот, только разлетающиеся куски глины бездушного стража.

Сколько же в ней грозового огня!

Мокей, решив не рисковать, отказался от противоборства с ведьмой и стремительными прыжками переметнулся во мрак, на склизкую каменную стену над озером. Припал к ней, прилип. А потом стал взбираться наверх, где темнело отверстие входа в следующий подземный коридор. Тут он укрылся, хотя не сомневался, что столь мощная чародейка вскоре снова его почувствует и начнет нападать. Но пока у него появилась передышка, и надо было обдумать, как действовать дальше. Что там с витязем? Не растоптан еще?

Увы, когда под напором ведьмы кромешник отвлекся, без его приказов бездушные глиняные потеряли цель. Поэтому сейчас Мокей направил всю мощь данного ему колдовства на то, чтобы его стражи напали на темноглазого витязя со всех сторон. Успеешь ли вертеться во все стороны, чужак, чтобы одновременно отражать их мощь?

Тот сообразил, что что-то изменилось, стал отступать, пытаться проскочить между огромными глиняными телами. Сейчас побежит к озеру, догадался Мокей. Шаман и тот, второй, все еще барахтались в воде; шаман даже залез на кусок расплывающейся неподвижной глины, кричал что-то, словно подзывая витязя. Но Мокей не мог допустить, чтобы чужак в кольчуге забрался в спасительную воду, где раскисает его воинство.