Кирилл Корзун - Сломанный клинок [litres]

Сидевшие подле него игроки с картами в руках заинтересованно встрепенулись. В воздухе отчётливо запахло артефактами, так как обычные драгоценности в подобных играх котировались довольно низко.

– Это спорт, господа. Честное состязание духа, разума и интуиции. Считайте это моим вызовом, – многозначительно продолжил Координатор, выкладывая на стол прислоненный к нему меч в скромных ножнах из лакированного дерева. – Меч Ли Сун Сина, одного из величайших воинов Поднебесной империи. Сталь клинка, по преданию, изготовлена из обломков рухнувшей на землю колесницы богов, а пламя и кровь дракона придали ей особенные свойства: вечную остроту и несокрушимость лезвия. Красивая сказка стоимостью в тридцать миллионов рублей. Это мой «олл-ин» на сегодня.

– Общая сумма банка составляет сорок пять миллионов серебряных рублей. Ваше слово, господин Нечаев, – резюмировал происходящее невозмутимый крупье, обратившись карнавальной маской к следующему игроку.

Водимир Нечаев, холеный и пышущий румянцем молодой человек лет двадцати пяти, избавился от карт с непринуждённым изяществом бывалого мота, коим и являлся, о чём ясно свидетельствовал его внешний облик расфранченного денди. В куче денег на столе лежали и его пять миллионов, а вот следа расстройства на лице не было и в помине.

Для меня же происходящее отчётливо напоминало какой-то остросюжетный фильм. Но реальность была неумолима. На обтянутом зелёным сукном столе лежала сумма, за которую вполне можно было снарядить крупный вооруженный отряд тяжёлой пехоты. И судя по реакции следующего игрока, сумма вот-вот должна была увеличиться.

– Поддерживаю ставки, – гортанно отозвался персидский негоциант, скрупулезно пересчитавший фишки, и присовокупил к ним снятый с шеи медальон. Платиновый круг, инкрустированный мелкими драгоценными камнями, изобиловал различными знаками, составлявшими витиеватый и сложный узор. – Одна из печатей царя Соломона. Буду откровенен, из разряда младших, если верить легендам, серьезного дэва не удержит, но ценность приблизительно равна вашему клинку, господин Во Шин Во. «Олл-ин»!

– Леон, у тебя есть с собой что-нибудь сравнимое? – меланхолично поинтересовался Алексей, кончиками пальцев вырисовывая на рубашке моих карт какие-то знаки. Именно моих, потому что первым за стол сел я. А вот денег щедрой рукой сыпанул сам Алексей и периодически играл вместо меня.

– Ты на что намекаешь? Кинжал не дам, сразу говорю, – отрезал я, бросил взгляд на три вскрытые карты и категорично замотал головой. – Не дам, и точка. Это семейная реликвия!

– Будет две! Заберешь себе меч, мне достанется печать. Верное дело! – горячечно зашептал он мне на ухо, взбудораженно махнул рукой с картами, показывая мне их, и продолжил: – Чуйку не обманешь, Лео! Риск – благородное дело!

Четверка треф и восьмёрка бубей. При том, что на столе возлегала дама пик в окружении туза червей и десятки треф.

– Ты сейчас говоришь как заправский игроман. Не убедил. На что надеяться-то? – уголком губ процедил я, внутренне закипая из-за непонимания происходящего. – В аферах не участвую.

– Хаттори-сан, ваше слово, – обратился ко мне крупье, закончивший манипуляции с фишками и артефактом перса.

– Леон, дай ему кинжал, – на грани сознания неожиданно возник дед, напугавший меня своим азартным шёпотом. Мне словно передалось опаляющее его нетерпение, казалось, будто дух предка нервно ёрзает.

«И ты туда же, старый? Да и карты дрянь!» – вложив в вопрос как можно больше укоризны, я рассчитывал на что угодно, но не на полученный результат.

– Делай, как я говорю, бестолочь! Не перечь старшему! Распустился! Вот я тебе задам!

– Хаттори-сан, ваше слово!

Атака с двух фронтов возымела действие. Тяжело вздохнув, я мысленно попрощался с клинком и даже попросил у него прощения за то, что собирался сделать.

– Метеоритная сталь. Девять веков известной истории. Реликвия рода Хаттори. Уникальный в своём роде, так как принадлежит к редкому виду ритуального оружия последнего милосердия, – припечатывая ножны с танто к сукну стола, я медленно, одно за одним, ронял слова, уравнивающие мою ставку с остальными. Лёха восторженно подпрыгнул на месте, ткнул меня кулаком в бок и скорчил довольную рожу.

Крупье элегантно произвёл необходимые манипуляции и выложил ещё одну карту. Валет бубен хладнокровно занял своё место рядом с десяткой треф, угрожая ей взятой наперевес алебардой. Над столом на мгновение повисла тишина. Карты негромко зашелестели после второй серии манипуляций, и на столе появилась двойка бубен.

Скривившись, я отвернулся от стола и мысленно спросил:

– Доволен, старый? А давай родовые земли в следующий раз поставим, раз пошла такая пьянка? А что, неплохая ведь идея, старик?!

– Бестолочь. Что ни говори, а бестолочь! На стол посмотри! Потом будешь свои зубки показывать, – отреагировал дед непередаваемо довольным голосом.

А мгновение спустя ликующе возопило рыжее недоразумение:

– Стрит, господа! Ваши «трипсы» сегодня не в чести! Лео, как и договаривались, клинок – твой, печать – мне, а деньги – пополам!

За столом царило лёгкое недоумение пополам с разочарованием. Пара дам на руках у Сяолуна встретилась с парой десяток перса, выиграла у него, но пала под натиском «Автомата Калашникова» – так на сленге называли сочетание туза и короля.

Для меня это был полный финиш. Как четверка и восьмёрка могли стать тузом и королём? Как? Чувствуя, как заныли виски, я помассировал их пальцами и принял поздравления от соперников, продолжая безуспешно искать ответы на роящиеся в голове вопросы.

– Карты придумал дьявол. Вот уж точно, – подытожил я творящуюся чертовщину. – Что это сейчас такое было?

Леха даже бровью не повёл и в свою очередь спросил:

– Это же очевидно. Тонкий расчёт и толика удачи!

– Вот сам и разбирайся, внучек, раз такой умный. Будешь знать, как спорить со старшими! – назидательно съехидничал дедушка. – Старших нужно слушаться, а не спорить с ними!

Встряхнув головой, я кое-как собрал мысли в кучу и наконец прикоснулся к рукояти выигранного меча. Длинная и прямая, оплетенная кожаными ремешками, она напоминала рукоятки самурайских мечей, даже прикреплённая к ней бронзовая гарда была овальной формы и смахивала на классическую цубу. С негромким скрежетом покидая ножны, клинок явил себя всем окружающим меня людям – узкая и идеально прямая полоса стали длиною почти в метр, обоюдоострая, слегка скошенная на кончике, с россыпью вытравленных на металле иероглифов. Лёгкий, гибкий, потрясающе прочный и…

– Направь в него бахир, внук, – едва слышно прошелестел голос Хаттори Хандзо. – Осторожно, не торопись, тонким ручейком.