Ричард Кнаак - Волчье сердце [litres]

В самом ли деле это именно так, среди ночных эльфов не обсуждалось. Все, что говорила верховная жрица, касалось душ ее народа в той же мере, что и действительного положения вещей. Бесспорным все почитали одно: Мать Луна окружила любимых детей своих особой заботой, и за это они были ей благодарны.

Джерод стоял на коленях впереди всех, не сводя взгляда с прекрасного, почти неземного лица Шаласир. Она казалась ему совершенной, точно мраморная статуя. Лицо жены дышало покоем и даже словно бы несло на себе едва уловимый намек на улыбку.

– Ну, а теперь, – продолжала Тиранда, – попросим же Мать Луну проводить нашу сестру Шаласир в священный путь. Пусть ее предки, и все, кого она любила, ушедшие прежде нее, окажут ей радушный прием…

После этого Джерод уже ничего не слышал. Он видел только собственную жизнь с Шаласир и все ошибки, совершенные им за это время. И был благодарен за то, что, несмотря на все его промахи, она мирилась с ним, хотя, останься Шаласир дома, могла бы стать глубокоуважаемой жрицей Матери Луны…

Тиранда воздела руки навстречу лунному свету. Джерод на миг очнулся от раздумий, но тут же снова утратил к происходящему всякий интерес.

Однако спустя недолгое время тело Шаласир внезапно засияло серебристой аурой, и он вновь поднял взгляд.

Похоже, никто больше этого не замечал… или, по крайней мере, никак на это не отреагировал. Джерод смотрел на мягкий, успокаивающий ореол, поднимающийся над любимой, во все глаза. Мало-помалу сияние приняло форму призрачной, смутной фигуры, и медленно отделилось от неподвижного тела.

– Шаласир… – прошептал Джерод.

Фигура замерла и словно бы на краткий миг взглянула в его сторону. Внезапно Джероду вспомнились другие деликатные минуты жизни с женой – порой такие, о которых он не вспоминал сотнями лет. Сейчас он переживал все это заново, будто случившееся только вчера.

Дух Шаласир съежился, сжался, превратившись в крохотный мерцающий шарик, ненадолго замер в воздухе и полетел кверху, точно притягиваемый светом луны.

Вознесшись в лунный свет, шарик рассеялся… и в то же самое время Джерод почувствовал, что Шаласир больше нет рядом.

Джерод невольно ахнул, но, к счастью, внимания на это никто не обратил. В какой-то момент Тиранда опустила руки: судя по выражению ее лица, церемония почти завершилась.

В самом деле, им с Джеродом оставалось только проследовать перед носилками и вереницей скорбящих из храма, через сады, за пределы города. Здесь их приветствовал небольшой отряд друидов во главе с Малфурионом.

– Дух Шаласир, – обращаясь ко всем, заговорила Тиранда, – покинул ее бренное тело, так пусть же теперь это тело вернет свою силу миру…

Друиды сняли тело с носилок и благоговейно опустили его на мягкую траву среди невысоких кустов. Пара друидов-женщин с любовью уложила Шаласир так, что со стороны вновь могло показаться, будто она просто дремлет.

– Тельдрассил приветствует свое дитя, – нараспев произнес Малфурион. – Мир приветствует возвращение дочери.

Верховный друид поднял посох. Над лесом повеяло легким ветерком. Вершины деревьев плавно качнулись.

Вокруг тела Шаласир из земли потянулись побеги, распустившиеся белыми и золотыми цветами. Поначалу цветы лишь окаймляли супругу Джерода, но вскоре число их сделалось столь велико, что они начали смыкаться над ее телом. Цветы распускались и распускались, стремительно укрывая ночную эльфийку великолепным покровом, и Джерод невольно отметил, как ей идет сей наряд.

Последним под пышной растительностью скрылось ее лицо, а цветы все продолжали распускаться, пестря потрясающим изобилием красок. Чудесный густой аромат, достигший ноздрей Джерода, насквозь был пронизан памятью о Шаласир.

Пришедшие выразили ему соболезнования и разошлись. Вскоре рядом осталась лишь горстка зрителей, включая Тиранду с Малфурионом.

– Прощание прошло как нельзя лучше, – заговорил верховный друид.

– Нас настигает смерть, а значит, подобных церемоний будет все больше и больше, – откликнулся Джерод, прежде чем Тиранда успела сказать это сама. – Для меня честь, что Шаласир оказалась одной из первых. От этого с ее… с ее уходом, признаюсь, немного проще смириться. – Он склонил голову перед верховной жрицей. – Должен сказать, я был особенно тронут, когда ты устроила так, будто дух Шаласир поднялся навстречу Матери Луне…

Во взгляде Тиранды мелькнуло недоумение.

– Я ничего подобного не планировала, Джерод. Я очень опасалась обидеть тебя… – Верховная жрица пристально взглянула в его глаза. – Так ты видел, как это произошло?

– Да, но…

– Элуна благоволит тебе! Жаль, я сама не видела… однако вполне понимаю, отчего богиня решила оставить это только для вас двоих.

– Так это… не ты?

– Нет.

Джерод невольно округлил глаза, но быстро взял себя в руки и обвел взглядом задержавшихся.

– Я надеялся, что Майев тоже придет.

Тиранда откашлялась.

– Не стоит принимать этого близко к сердцу. Твоя сестра многое пережила. Было время, мы с ней видеть друг друга не могли…

Бывший капитан стражи сдвинул брови.

– Я знаю, верховная жрица. Кое-что она мне когда-то рассказывала, а остальное поведали те, кто знал нас с сестрой в юности, и некоторые из посвященных в происшедшее.

– Однако о том, что произошло на самом деле, можем рассказать только мы с Малфурионом либо Майев…

– Я… Я знаю, что она была тюремщицей Иллидана, а в какой-то момент сама сделалась его пленницей… и он подверг ее пытке.

На лице верховной жрицы отразилась печаль.

– В том, что случилось с Майев, немало моей вины. Не стоило мне так долго оставлять ее во главе надзиравших за Иллиданом в заточении.

– А мне следовало понять куда больше, чем ты, любовь моя, – возразил верховный друид. – Ведь он был моим братом. Близнецом. Когда, после многих тысячелетий, Иллидан был освобожден, – пояснил он Джероду, – Майев показалось, будто вся ее жизнь прожита зря. Надзирать за его заточением стало для нее главной целью. Майев была едва ли не убита горем.

– Да, именно так бы сестра это и восприняла. Величайшей ее любовью всегда оставалась служба.

Тиранда вновь взяла рассказ в свои руки.

– Она исполнилась решимости выследить и изловить его. Долг службы превратился в одержимость. К несчастью, обстоятельства были не столь просты: дальнейшие события обернулись для всех нас катастрофой. Пытаясь предотвратить угрозу, я едва не рассталась с жизнью. Но вместо того, чтобы прийти мне на помощь, Майев предпочла преследовать Иллидана…

– Скажи уж проще: она предпочла пожертвовать тобой! – выпалил Малфурион, охваченный вновь пробудившимся к жизни гневом.

– Мал! Опомнись! – Тиранда перевела взгляд с мужа на Джерода.