Ребекка Росс - Восстание королевы [litres]

Я была дочерью человека, который разрушил его жизнь.

Я боролась с собой всю ночь… Ходила по комнате, изнемогая от сомнений и мук. Но, когда лавандовый свет зари заструился в окна и утро прокралось ко мне в комнату, я наконец сделала выбор.

Я встретила Аллена в дверях зала, перед завтраком. Он ждал меня, надев кожаные перчатки, в отороченном мехом плаще. На мне были мэванское платье из тех, что мне принесли, – красная шерстяная ткань льнула к телу – наряд для прогулок и верховой езды, с белыми широкими рукавами, а еще теплый плащ и ботинки, такие новые, что скрипели.

Увидев его, я подняла брови. Неужели он хотел, чтобы я присягнула ему прямо здесь, а не в зале?

– Хочу кое-что тебе показать, – проговорил Аллена до того, как я успела открыть рот. – Позавтракать можно позже.

Я кивнула и вышла за ним во двор, взволнованная тем, что он хотел увезти меня из замка. Две оседланные лошади уже ждали нас, и я села на пятнистую кобылу и последовала за Аллена верхом на каштановом жеребце. Мы ехали на гору – к востоку от замка, туман таял с каждой минутой. Мы поднимались все выше, воздух стал разреженным и холодным.

Когда мы добрались до места, я уже промерзла до костей. Кобыла остановилась за конем Аллена, туман рассеялся, унесенный ветром, и я увидела, что мы оказались на вершине горы. Я считала, что со стен замка открывается захватывающий вид, но теперь поняла, что ошибалась.

Перед нами лежали земли Аллена: холмы, ручьи и леса, синие, зеленые, цве́та умбры. Пашни сменялись лугами. Я смотрела во все глаза, любуясь красотой этого края. Эта земля была моей, я чувствовала, как ее голос отзывается в моем сердце.

Я закрыла глаза.

– Это – твой дом, Бриенна, – проговорил Аллена хрипло, словно не спал всю ночь. – Я дам тебе все, что захочешь.

Земли. Семью. Корону.

Я открыла глаза и различила вдали Дамэн – черные камни, дым, поднимавшийся из труб.

– А как же ваши сыновья? – спросила я, наконец оторвав взгляд от этой красоты.

– Они получат часть наследства. – Жеребец лорда переступил с ноги на ногу, роя копытом землю. Аллена посмотрел на меня. Ветер играл его длинными темными волосами. – Я так долго ждал тебя, Бриенна.

Я вновь опустила глаза на простиравшуюся под нами землю, словно мой ответ таился среди ее ручьев и теней. Я сделала выбор. На рассвете я пришла к Картье и рассказала ему все. Вместе мы придумали план. Несмотря на это, я была потрясена, как глубоко уязвили меня сомнения.

Я взглянула на него – лорда и моего отца – и произнесла:

– Я выбираю вас. Выбираю Дом Аллена, отец. Возведите меня на трон.

Аллена озарился тихой, теплой улыбкой, от которой помолодел лет на десять. Он смотрел на меня с гордостью – так, словно во мне не было изъянов и я уже была королевой, а не его потерянной дочерью.

– Я рад, Бриенна. Вернемся в замок. Я покажу тебе Канон.

Он развернул лошадь, но остановился, когда я сказала:

– Может быть, отец, вы покажете мне Канон вечером, после ужина?

Он с удивлением посмотрел на меня через плечо:

– Вечером?

– Да. – Я растянула губы в улыбке. – У вас в замке валенийцы. Я могу подождать.

Аллена задумался. Я надеялась, что он проглотил наживку.

– Хорошо, – наконец согласился он, кивком приказав мне следовать за ним.

Когда лошади, стуча копытами, въехали во двор, я почувствовала, как сильно устала, мое сердце болело. Я спешилась по возможности грациозно, насколько позволили это сделать мои затекшие ноги, и взяла Аллена за руку, чтобы пройти с ним в зал.

Завтрак еще не кончился, теплый воздух, словно бальзам, коснулся моих замерзших рук. Я заметила, что Райана нет в зале: его кресло пустовало. Аллена подвел меня к нему, усадив по правую руку от себя.

– Доброе утро, сестра, – поприветствовал меня Шон, потрясенно разглядывая меня, словно не в силах поверить в случившееся.

– Доброе утро, брат, – ответила я, когда отец сел между нами.

Я заставила себя проглотить три ложки овсянки и взглядом нашла Картье в редевшей толпе валенийцев. Он смотрел на меня из-под полуприкрытых век, словно скучал, но на самом деле мой бывший господин ждал знака.

Я осторожно коснулась воротника.

Он повторил движение. Воздух между нами замерцал, словно от меня к нему протянулась волшебная нить.

Пути назад не было.

Я ждала. Ужин почти подошел к концу, воздух в зале гудел от эля, разговоров и музыки. Я заставила себя поесть, хотя мой желудок сжимался. Затем повернула голову влево, к Аллена, и спросила:

– Возможно, время пришло, отец?

На его тарелке еще оставалась еда, а в кубке искрился эль, но я уже поняла, что отцам нравятся просьбы дочерей. Аллена поднялся, я взяла его за руку, оглянувшись, когда мы выходили из зала.

Картье наблюдал за нами. Он подождет еще десять минут, а затем тоже исчезнет.

Я считала про себя шаги, когда Аллена снова провел меня в свои покои, – числа странным образом успокаивали меня, пока ботинки утопали в ковре.

Эту часть плана – местонахождение Канона – мы не могли просчитать. Аллена сказал, что он спрятан в замке, но мы с Картье действовали на свой страх и риск. Я полагала, что Канон спрятан в крыле лорда, в комнатах, которые прежде принадлежали Тристану Аллена.

Я не ошиблась.

Вместе с Аллена мы прошли через его гостиную и личную столовую в спальню. В ней стояла огромная, укрытая мехами и одеялами кровать и имелся каменный камин с остывшим пеплом. Три витражных окна темнели в свете свечей.

– Скажите, отец, – спросила я, терпеливо ожидая, когда он удалился в соседнюю комнату, – как вы узнали о Каноне?

Он возвратился, держа в руках длинную кочергу, – мое сердце упало: на секунду я подумала, что он использует ее как оружие, – но лорд улыбнулся и ответил:

– Этот секрет передается от отца к сыну с тех пор, как мы спрятали Канон.

– Райан знает об этом?

– Да. Но Шон – нет.

Я наблюдала, как он поддел кочергой одну из каминных плит: длинную, почерневшую от сажи и исцарапанную поленьями. Он поднял ее, и я подумала о Тристане, почти увидев, как мой предок совершал те же движения, – только он хотел спрятать, а не вытащить на свет Канон.

– Бриенна.

Услышав свое имя, я шагнула вперед, словно с моих ног спали незримые оковы. Он поднял плиту, ожидая, что я загляну под нее и возьму Канон.

Я неслышно подошла к Аллена и посмотрела в отверстие в полу.

Однажды Картье описал мне Канон. Он сказал, что Лиадан применила магию, чтобы выгравировать слова в камне. Я увидела Канон, и мое дыхание замерло. Камень Сумерек раскалился в медальоне, все еще спрятанный в корсаже. Его пробуждение заставило меня встать на колени. Я протянула к каменной табличке дрожащие руки.