Юлия Диппель - Тихий омут [litres]

– Не волнуйся, он никуда не дернется, чтобы не раскрыть свое собственное предательство.

Звучало правдоподобно, однако я сомневалась, что праймус такого калибра, как его отец, действительно «никуда не дернется».

– Пообещай мне, что всё будет хорошо…

Люциан грустно посмотрел на меня.

– Не могу. Но я обещаю тебе сделать все от меня зависящее, чтобы ты была счастлива. – Настойчивая серьезность его голоса была смыта лукавой ухмылкой. – И тебе следует знать, что сейчас я стал довольно сильным.

Я улыбнулась и шутливо шлепнула его за такую самонадеянность. Люциан моментально поймал мою руку и прижал ее к своей груди. У него в глазах плескалось серебро. Но не их голодный блеск заставил меня задрожать всем телом. А тот факт, что Люциан точно знал, что я ощущала и чего я хотела. Еще никогда и ни с кем я не чувствовала подобного единства.

– Я буду безмерно счастлива, зная, что твоя жизнь вне опасности, – проговорила я, покосившись на каменный сосуд у меня на столе. – И, прежде чем ты начнешь еще на что-то намекать: да, есть и другие вещи, которые сделают меня счастливой. Но для этого у нас еще будет достаточно времени.

Люциан тихо засмеялся. Большим пальцем он рисовал круги на моем запястье. Одно это легкое прикосновение сбивало меня с мыслей.

– Я быстро, – заверил он. – Но, пожалуйста, постарайся держаться подальше от неприятностей, пока я не вернусь. – Он смахнул прядь волос с моего лица, наслаждаясь эффектом, который оказывали на меня кончики его пальцев. – Видимо, ты волшебным образом притягиваешь катастрофы.

– Вроде тебя? – полюбопытствовала я, выразительно изогнув бровь.

На его губах внезапно возникла потрясающе красивая улыбка, от которой я растаяла. О да, он в самом деле был настоящей катастрофой…

– А теперь иди! – Я уже предвидела грозящий мне реванш, мелькнувший в его взгляде. – Не будет никаких неприятностей, катастроф и остальных проблем. У меня всё под контролем.

– Да, под контролем, – сказал он. А потом наклонился, так что его рот оказался прямо у моего уха. – Но как только я вернусь, то позабочусь о том, чтобы ты его потеряла.

«Ого…»

От его слов у меня мурашки побежали по спине. Я была близка к тому, чтобы забыться, но потом моргнула, и Люциан пропал. Вместе со своим сердцем.

Я прислонилась головой к стене, не в силах перестать улыбаться. Как же я была счастлива.

Все обернулось к лучшему. Это было как выиграть в лотерею – и приблизительно с теми же шансами. Я уничтожила Танатоса, спасла Лиззи, поставила Лигу на колени и вернула Люциану его сердце. Какова была вероятность, что мне все это удастся?

Я устало сползла вниз по стене и опустила голову на сложенные перед собой руки. У меня даже не получалось вспомнить, когда последний раз я могла просто вздохнуть полной грудью.

Картинки сумасшедшего оскала на лице Танатоса вспыхивали у меня в подсознании. Пузырьки воздуха под водой, тьма, Тихий омут… Всё это было так близко. Отец почти меня победил. Нет, он тогда действительно меня победил. Я сдалась. А потом со мной что-то случилось. Нечто героическое, сказал бы кто-то. Но я-то знала. Жар и холод просочились мне под кожу. А точнее, это были огонь и снег. Мою победу в Критерионе определенно нельзя было приписать моей героичности. Нет, своей жизнью я была обязана целиком и полностью кое-кому другому. Тому, кто забрал у меня парализующий страх и превратил его в железную решимость.

Воспоминание об этой судьбоносной минуте было таким сильным, что настоящий запах костра снежной зимней ночью я ощутила лишь какое-то время спустя. Я вдруг с абсолютной уверенностью поняла, что если бы я сейчас подняла голову, то увидела бы стоящего передо мной Тристана. И еще я знала, что – стоит мне его увидеть – дело закончится плохо.

Поэтому, не поднимая головы, я просто прошептала:

– Почему?

Ответа не последовало. Вместо этого меня захлестнула волна отчаяния и печали. Одиночество. Бесконечное одиночество. На глаза навернулись слезы. Ради меня Тристан пожертвовал единственным человеком, который был ему действительно дорог. Он бы сделал всё для Танатоса. Всё… и всё же…

Тянулись минуты. А может, и часы, но я вдруг дернулась от неожиданного грохота и криков с разных сторон. Я рывком подняла голову. Тристан исчез. Возможно, он и был тут только в моей фантазии, но сейчас это было не главное. С ациамом наготове я ломанулась в гостиную и… споткнулась в замешательстве при виде сцены, которая передо мной развернулась.

Моя мама мирно посапывала в нашем большом кресле. Перед ней стоял Бел с почерневшими глазами. Его рука крепко вцепилась в глотку Райана. Ноги татуированного охотника болтались в нескольких сантиметрах над полом. Тоби закрывал собой Лиззи. Его глаза горели зеленым пламенем. Гидеон и Аарон наставили на праймуса свои ациамы, а Викториус, дико размахивая руками, пытался разрядить ситуацию.

– Я тебе не приятель, – с холодной надменностью пояснил Бел хрипящему Райану. – И если ты еще хоть раз до меня дотронешься, я переломаю каждую косточку в твоем теле.

– Отпусти его! – прорычал Гидеон.

Бел краем глаза взглянул на брата Лиззи и самодовольно улыбнулся:

– Ты серьезно ничему не научился за нашу прошлую встречу?

– А ну-ка хватит! – заорала я и вклинилась между двух фронтов.

Бел прищурился. На какой-то миг я подумала, что он не обратит на меня внимания. Но потом Райан рухнул на пол. Он жадно глотал воздух. Слегка посиневшая кожа на его лице снова возвращала свой нормальный цвет.

– Что это было? – напустилась я на Бела.

Праймус повел плечами:

– Я только прояснил свою точку зрения.

– И в чем же она заключается?

Темнота ушла из его глаз. Тем не менее его взгляд не потерял ни капли жесткости. Он встал прямо передо мной.

– Ради тебя я не убил этих охотников. Включая сегодня, это уже девятый раз. Я считал, – сказал он с опасной рассудительностью. – Можешь считать мой долг выплаченным.

Я сглотнула и кивнула. Бел не шутил. Он не преувеличивал и не бросался пустыми словами.

– Но ты должна мне еще одно свидание, – продолжил он. – Как насчет того, если ты придешь ко мне в винодельню в…

Внезапно я содрогнулась всем телом. Я видела, что Бел продолжал говорить, но уже его не слышала. Меня как будто сбросили с крыши небоскреба. Свободное падение. Ледяные мурашки побежали по всем частям тела. Адреналин затопил сознание.

– Что случилось? – воскликнул кто-то и затряс меня. Ответа у меня не было. Боль медленно и мучительно разворачивалась у меня внутри, у нее не было ни начала, ни конца. Светящиеся пальцы сомкнулись у меня на сердце и разрывали его, кусочек за кусочком. Я хватала ртом воздух – второй раз, третий… с каждым вдохом давление на мою грудную клетку лишь возрастало. Горло горело. По лицу лились слезы. Всё, что меня окружало, растворилось за густой серой дымкой. Напряженный взгляд Бела, кудрявая голова Лиззи и обеспокоенное лицо Гидеона. Одним махом все лишилось смысла.