Юлия Диппель - Тихий омут [litres]

– Марек! – проревел он. – Уведи ее отсюда, и я заступлюсь за тебя.

Катаной я отбила ведьмовскую молнию. Вместо того чтобы попасть в меня, она улетела в стену в конце коридора. Пыль и осколки осыпались на хныкающего человека с седыми волосами. Марек забился в дверной проем и, видно, надеялся в безопасности переждать там схватку.

«Я останусь здесь», – сообщила я Люциану. В тот же миг нас поразила магическая ударная волна. Она была такой огромной, что сбила меня с ног. Но Люциан встретил эту силу, не сводя черных глаз с преследователей.

«Ты пойдешь, Ариана», – решил он.

– Марек! Из чего выбираем?

Я вскочила на ноги и ринулась в бой. Люциан сам не знал, о чем говорил, если всерьез полагал, что я могла оставить его тут. Я буду до последнего сражаться рядом с ним. Но Люциан придерживался другого мнения. Он использовал стратегическое преимущество узкого прохода, чтобы не подпускать ко мне ни одну ведьму. Атаковал он гибко и сразу насмерть. Свечение его клинка вырисовывало причудливые узоры в темноте.

– Япония или Чили, – услышала я ворчание Марека с дальнего конца коридора. – Больше ничего не осталось, потому что ты и твой сбрендивший приятель уничтожили мою сеть.

«Ари, отправляйся в Японию. Там сильное подразделение Плеяды. Отыщи охотника по имени Токама. Доверяй только ему».

Ведьмы умирали быстро. Слишком быстро. Они были лишь пушечным мясом. Я сообразила это, увидев, как в стороне готовилась Полина. Ее губы беззвучно шевелились, а в ладонях возник трепещущий зеленый огонь.

«Без тебя я не уйду!» – взволнованно воскликнула я. Я бы не бросила Люциана на произвол судьбы.

«Ведьм я могу остановить, Ари. Но кто-то должен помешать Тристану последовать за тобой».

Так Тристан до сих пор жив?! После последнего нападения Люциана выглядело совсем наоборот. Хотя в случае с этим гибридом ведьмо-праймо-брахиона это еще ничего не значило. Я лихорадочно думала и не могла отделаться от плохого предчувствия, что Люциан хотел остаться лишь для того, чтобы раз и навсегда завершить свою битву с Тристаном.

«А что, если мы вдвоем уйдем в такое место, куда он не сможет за нами пойти?» Может, «сеть» Марека и была ликвидирована Люцианом и его «сбрендившим приятелем» – что подозрительно смахивало на Танатоса. Но разве мистер Росси не упоминал, что у Рамадона есть коллекция призм? Попробовать стоило. Я повернулась к седовласому праймусу, который все еще жался в угол в темном коридоре, прикрывая голову.

– Ты сможешь отправить нас в крипту, Марек?

– Совсем обалдела, девочка?! – каркнул он. – Да хронист тебя на куски разорвет, не успеешь ты сказать «привет». Он не любит непрошеных гостей.

– Я не непрошеный гость! – отрезала я. – Поэтому давай! – Время было на исходе. К тому моменту огонь в руках у Полины так раскалился, что освещал даже обветренное лицо Марека. Люциан тоже это заметил и попробовал прорваться через стену ее пособников, но тщетно. Нам надо было убираться отсюда.

Марек замешкался. По его логике, командовала здесь не я. Я раздраженно застонала.

«Решай, Люциан, – потребовала я. – Месть или я…»

Люциан молчал. Ну, это тоже решение. Хорошо! Тогда пусть живет с последствиями. Я покрепче перехватила катану и решительно направилась к ближайшей ведьме. Однако она уклонилась от удара моего меча и со злобной ухмылкой отступила назад по коридору. Остальные повторили за ней. Сейчас остались лишь немногие – самые сильные. И они были достаточно умны, чтобы подождать до конца и ослабить Люциана. Теперь они собирались вокруг Полины: каждая положила одну руку на плечо колдуньи.

– Делай, как она говорит! – процедил Люциан и убрал свой ациам. – Живо!

Марек пробубнил что-то себе в бороду и подбросил призму вверх. Она распалась, вновь образовывая звенящее туманное облако. В ту же секунду Люциан схватил меня за руку и побежал. Позади нас в ярости голосила Полина. Мы уже преодолели половину пути к порталу-призме, как наши спины обожгло невозможным жаром. И внезапно весь коридор залился пронзительно ярким зеленым светом. За нами неслась стена ведьмовского огня. Люциан развернул меня и крепко прижал к себе руками. Моя катана, звеня, упала на пол, когда на нас обрушились бушующие языки зеленого пламени. Послышался крик Марека. По крайней мере, мне показалось, что я его слышала, так как гудение, треск и свист колдовского огня заглушали любые другие звуки. Жгучий жар пожирал все органы чувств. Дышать становилось все сложнее. Но смертельное пламя до меня не добралось. Энергия Люциана обернулась вокруг нас защитной оболочкой. Это, должно быть, отняло у него много сил, потому что под своими руками я чувствовала его участившийся пульс. Черные глаза упрямо уставились перед собой, мускулы напряжены до предела. И все равно он держал меня так бережно, будто от этого зависела его жизнь. А потом – в эпицентре адского ведьмовского огня где-то в Праге – я неожиданно осознала, насколько была слепа.

Люциан для всех всегда был… Люцианом. Постоянной величиной. Скалой посреди волн. Мощнейшей силой. За это им восхищались. И он нуждался в том, чтобы в нем нуждались. Весь абсурд заключался в том, что именно сейчас, когда он демонстративно доказывал свое фантастическое могущество, он казался более уязвимым, чем раньше. Именно сейчас, когда своими сильными руками защищал меня от всех опасностей, он показывал свою слабость, которая потрясла меня до глубины души. Он пытался это скрыть, но он страдал. Люциан нуждался во мне. Как и я в нем.

«Прости меня», – прошептала я.

Грудь Люциана с усилием поднималась и опускалась. Колдовской огонь до сих пор буйствовал вокруг нас. Я не знала, услышал ли он меня. Но я не смела пошевелиться, чтобы посмотреть на него. Я боялась даже дышать. Если бы он отвлекся хоть на мгновение, это могло стоить мне жизни.

«Нет, Ари. – Его голос звучал обессилевшим. Он так не вязался с воинственной решимостью, написанной у него на лице. – Это я виноват. Я больше не могу ясно мыслить. Эта сила… – Он в отчаянии закрыл глаза. – Мне страшно, Ари. Я не знаю, как ее контролировать».

От его признания у меня сжалось горло.

Я осторожно подняла руку и прикоснулась к его щеке. Стоило ему почувствовать мое прикосновение, у него перехватило дыхание. Он не двигался – словно хотел остановить этот момент. Затем он выдохнул и распахнул глаза. Из них исчезла вся тьма, и остался лишь прекрасный зеленый цвет морской волны.

«Я тебе помогу…» – пообещала я. Очень медленно я поднялась на мысочки и мягко прижалась губами к его губам. Я не знала, как это отразится на его концентрации. Но Люциан ответил на мой нежный вопрос со страстью, которая украла у меня дыхание, разум и сердце – снова. Он прижимал меня к себе, держал меня, защищал, завоевывал.