Анджей Сапковский - Сезон гроз. Дорога без возврата [сборник litres]

– Экий размашистый, а? – заржал кто-то из всадников, напирая на Геральта лошадью и угрожая копьем. – Поглядим, как подколотый помашет.

– Меч на землю, – приказал похожий на командира всадник в берете с пером. – Брось меч!

– Приколоть его, Шевлов?

– Оставь, Сперри.

Шевлов разглядывал ведьмака с высоты седла.

– Не бросишь меч, да? – оценил. – Такой вот ты смельчак? Такой крутой? Устриц вместе с раковинами ешь? И скипидаром запиваешь? Ни перед кем на колени не становишься? И невинно обиженных защищаешь? Такой вот к несправедливости чувствительный? А ну-ка проверим. Кочерга, Лигенза, Флоквет!

Оружные поняли главаря с полуслова, как видно, имелся у них опыт, случались такие ситуации. Соскочили с седел. Один приставил хуторянину нож к шее, второй дернул за волосы бабу, третий схватил мальчонку. Тот принялся верещать.

– Меч на землю, – сказал Шевлов. – Давай. Или… Лигенза! Перережь мужику глотку.

Геральт выпустил меч. К нему тотчас подскочили, прижали к доскам. Блеснули клинки.

– Ага! – Шевлов спрыгнул с коня. – Подействовало!

– Попал ты, защитник селян, – добавил сухо. – Перешел дорогу и совершил диверсию против королевской службы. А у меня патент: за подобную вину под стражу брать и под суд вести.

– Арестовать? – удивился Лигенза. – Жизнь себе усложнять? Петлю на шею – и на ветку! Делов-то!

– Или посечь на месте!

– А я, – сказал внезапно один из всадников, – видывал его уже когда-то. Ведьмак это.

– Кто-кто?

– Ведьмак. Волшебник, что тварей всяких за деньги рубит.

– Волшебник? Тьфу, тьфу! Убить его, пока на нас проклятие какое не бросил!

– Заткнись, Эскайрац. Говори, Трент. Где ж ты его видел и при какой такой оказии?

– В Мариборе было. У тамошнего градодержца, который этого вон для убийства твари какой-то нанимал. Не помню какой. Но этого-то я запомнил, по волосам белым.

– Ха! Тогда, ежели он на нас набросился, кто-то его наверняка нанял!

– Ведьмаки – они супротив тварей. Только от тварей людей защищают.

– Ага! – Юла сдвинула на затылок рысий колпак. – Я же говорила! Защитничек! Увидал, как Лигенза селюка батогом порет, а Флоквет бабу трахать собирается…

– И в момент вас раскусил? – фыркнул Шевлов. – Что, мол, твари? Тогда повезло вам. Шучу. Поскольку дело видится мне простым. Я, когда в армии служил, слыхивал об этих ведьмаках и кое-что другое. Нанимались они ко всем, шпионить, охранять, убивать даже. Говорили о них: Коты. Этого тут Трент в Мариборе видывал, в Темерии. А значит, се темерийский наемник, противу нас как раз и нанятый, из-за тех столпов пограничных. Предупреждали меня в Финдетанне насчет темерийских наемников, награду обещали, вдруг кого поймаю. Потому если мы его в путах в Финдетанн и повезем, коменданту отдадим, награда – наша. Ну-ка, связать его. Что стоите? Боитесь? Он сопротивляться не станет. Знает, что мы в ином разе с селянами сделаем.

– А кто к нему, сука, притронется? Коли он волшебник?

– Тьфу-тьфу, сглаз, на пса пойди!

– Хорьки трусливые! – завопила Юла, отвязывая ремень от седельных сумок. – Души заячьи! Я сделаю, раз уж тут яиц ни у кого нет!

Геральт позволил себя связать. Решил быть послушным. Пока что.

По лесной дороге притащились два воза, запряженные волами, со столпами и элементами каких-то деревянных конструкций.

– Пускай-ка кто сходит к плотникам и судейскому, – махнул Шевлов. – Передайте, чтоб возвращались. Довольно мы столпов вбили, хватит покуда. Устроим себе здесь постой. Перетряхните сараи, вдруг там что для лошадиного прокорма сгодится. Да и нам – пожрать бы.

Лигенза поднял и осмотрел меч Геральта, Лютикову покупку. Шевлов отобрал у него клинок. Взвесил, взмахнул, крутанул «мельницу».

– Повезло вам, – сказал, – что мы как раз толпой подъехали. Распластал бы он вас на раз, тебя, Юлу и Флоквета. О тех ведьмачьих мечах легенды ходят. Лучшая сталь, многократно сплетаемая и кованная, сплетаемая и снова кованная. Да еще и специальные чары на нее наложены. Оттого она неслыханной крепости, гибкости и остроты. Ведьмачий клинок, скажу вам, доспехи и кольчуги прорезает, как сорочку льняную, а всякий иной меч будто макаронину перерубает.

– Быть не может, – уперся Сперри. Как и у остальных, усы его были в сметане, которую парни нашли в хате и вылакали до донышка. – Быть не может, чтоб как макаронину.

– Да и мне как-то не верится, – кивнула Юла.

– Непросто, – добавил Кочерга, – в подобное поверить.

– Да? – Шевлов принял фехтовальную стойку. – Ну так становись кто, проверим. Ну, найдется охотник? Ась? Что попритихли?

– Ладно, – шагнул, доставая меч, Эскайрац. – Я стану. А чего там. Поглядим, братцы. Схватимся, Шевлов…

– Схватимся. Раз, два… Три!

Мечи встретились с лязгом. Жалобно застонал ломающийся металл. Юла аж присела, когда обломок лезвия просвистел мимо ее виска.

– Сука, – сказал Шевлов, с недоверием глядя на клинок, обломавшийся на пару пальцев выше золоченого эфеса.

– А на моем – ни щербинки! – поднял меч Эскайрац. – Хе-хе-хе! Ни щербинки! Ни царапины даже!

Юла рассмеялась по-девчоночьи. Лигенза заблеял, словно козел. Остальные загоготали.

– Ведьмачий меч? – фыркнул Сперри. – Как макаронину перерубает? Да ты сам, сука, макаронина.

– Это… – Шевлов стиснул губы. – Это херня какая-то, сука. Говно какое-то… Чтоб тебя…

Отбросил остатки меча, зыркнул на Геральта и обвиняющим жестом указал на него.

– Ты обманщик. Мошенник и обманщик. Ведьмака из себя корчишь, а такую липу… Такое, сука, фуфло вместо нормального клинка носишь? И сколько ж ты, интересно мне, добрых людей обманул? Со скольких бедолаг деньги выдавил, ворюга? Ох, покаешься в грешках своих в Финдетанне, уж из тебя-то староста там признание выбьет!

Он засопел, сплюнул, топнул.

– По коням! Уходим отсюда!

Они отъехали, припеваючи и посвистывая. Хуторянин с семьей хмуро поглядывал им вослед. Геральт видел, что губы его шевелятся. Нетрудно было догадаться, какой судьбы и каких оказий желает он Шевлову и его отряду.

Хуторянин и в смелейших фантазиях не мог надеяться, что пожелания его исполнятся один в один. И что случится это очень скоро.

Доехали до перекрестка. Путь, ведущий на запад, оврагом, изрыт был колесами и копытами, как видно, туда двинулись возы плотников. Туда же направился и отряд. Геральт шел за конем Юлы, на веревке, привязанной к луке седла.

Конь едущего во главе Шевлова заржал и встал на дыбы.

На склоне оврага что-то внезапно взблеснуло, разгорелось и превратилось в молочный, опалесцирующий шар. Шар исчез, на его месте появилась странная группа. Несколько обнимающихся, переплетенных друг с другом фигур.

– Что за черт? – выругался Кочерга и подъехал к Шевлову, который как раз успокаивал коня. – Что оно такое?