Анджей Сапковский - Сезон гроз. Дорога без возврата [сборник litres]

– Фарватер, – капитан склонился над компасом, – полагаю, в северном направлении. Тогда нам надобно в правый рукав. Не в левый, а в правый…

– И где ты здесь видишь рукав? – спросил Фиш. – Путь – один. Держи курс, говорю.

– Только что были два рукава, – упирался Пудлорак. – Но может, мне вода в глаза попала. Или это туман морочит. Ладно, пусть течение несет. Вот только…

– Что опять?

– Компас. Показывает в другую сторону… А, нет, все нормально. Это я проглядел. На стекло со шляпы накапало. Плывем.

– Плывем.

Туман то густел, то рассеивался, ветер стих абсолютно. Сделалось очень тепло.

– Вода, – отозвался Пудлорак. – Не слышите? Как-то по-другому воняет. Где это мы?

Туман рассеялся, и они увидели густо заросшие берега, устланные гнилыми стволами. Место сосен, елей и тисов на островах заняли кустистые водные березы и высокие, конусовидные у комля таксодии. Стволы таксодиев оплетали лианы кампсиса, его ярко-красные цветы были единственными живыми пятнами среди гнило-зеленой болотной растительности. Воду покрыли ряска и водоросли: «Пророк» разреза́л их носом и волок за собой, будто саван. Поток был мутным и действительно источал паскудный, словно бы с гнильцой, запах, со дна поднимались большие пузыри. Пудлорак по-прежнему сам стоял у штурвала.

– Тут могут быть мели, – встревожился он внезапно. – Эй, там! Одного с лотом на нос!

Они плыли, увлекаемые слабым течением, все еще среди болотистого пейзажа. И гнилого смрада. Матрос на носу выкрикивал монотонно, промеряя глубину.

– Господин ведьмак, – Пудлорак склонился над компасом, постучал в стекло, – взгляните на это.

– На что?

– Думал я, что стекло запотело… Но если игла не сошла с ума, то мы плывем на восток. Стало быть, возвращаемся. Туда, откуда прибыли.

– Но ведь это невозможно. Нас несет течение. Река… – оборвал он себя.

Над водой нависало гигантское, частично выкорчеванное дерево. На одной из голых ветвей стояла женщина в длинном и облегающем платье. Стояла неподвижно, глядя на них.

– Поворачивай, – тихо сказал ведьмак. – Поворачивай, капитан. К противоположному берегу. Подальше от того дерева.

Женщина исчезла. А по стволу промелькнула крупная лиса, промелькнула и скрылась в чаще. Зверь казался черным, белел лишь кончик пушистого хвоста.

– Она нас нашла. – Аддарио Бах тоже заметил. – Лиса нашла нас…

– Проклятущее проклятие…

– Ну-ка тихо, оба. Не сейте панику.

Они плыли. С сухостоя на берегах следили за ними пеликаны.

Сто двадцать семь лет спустя

– Тамочки, за холмом, – ткнул кнутом купец. – То уже Ивало, красавица. Половина стае, не больше, мигом дойдешь. Я на перекрестке к Марибору сворачиваю, тут прощаться придется. Бывай здорова, пусть тебя в дороге боги ведут и берегут.

– И вас пусть берегут, добрый господин. – Нимуэ соскочила с фургона, забрала свой узелок и остальной багаж, после чего сделала неловкий реверанс. – Большое спасибо, что на повозку взяли. Тогда, в лесу… Большое вам спасибо…

Она сглотнула, вспомнив черный лес, в чащу которого привел ее пару дней назад шлях – огромные, страшные деревья с повыкрученными ветвями, переплетавшиеся в свод над пустой дорогой. Дорогой, на которой она вдруг оказалась одна, как перст. Вспомнив ужас, охвативший ее тогда. И желание развернуться, броситься наутек. Назад, домой. Оставив глупые мысли об одиноком путешествии по миру. Выбросив их из головы.

– Да господи ты ж боже мой, не за что, – засмеялся купец. – В дороге помочь – это по-человечески. Бывай!

– Бывайте и вы. Счастливого пути!

Она постояла минутку-другую на раздорожье, глядя на каменный столп, до глади вылизанный дождями и ветрами. Издавна должен он стоять тут, подумалось ей. Кто знает, может, и больше ста лет? Может, помнит этот столп Год Кометы? Армии королей Севера, идущие под Бренну, на битву с Нильфгаардом?

Как делала это каждый день, она мысленно повторила заученный наизусть маршрут. Словно волшебную формулу. Словно заклинание.

Ямина, Гвадо, Сибелл, Бругге, Кастерфурт, Мортара, Ивало, Дориан, Анхор, Горс Велен.

Городок Ивало давал о себе знать уже издали. Гомоном и вонью.

Лес закончился у раздорожья, дальше, аж до первых строений, была лишь голая, щетинящаяся пнями вырубка, что тянулась вплоть до самого горизонта. Всюду вился дымок, рядами стояли и коптили железные бочки – реторты для выжига древесного угля. Пахло живицей. Чем ближе к городку, тем сильнее нарастал гомон, странное металлическое бряканье, от которого земля под ногами отчетливо вздрагивала.

Нимуэ вошла в городок и аж вздохнула от удивления. Источником громыханья и сотрясений земли была удивительнейшая машина из всех, которые ей когда-либо приходилось видеть. Большой и пузатый медный котел с гигантским колесом, что вращалось блестящим от смазки рычагом. Машина шипела, дымила, фыркала кипятком, исходила паром – и вдруг издала свист – столь ужасающий и страшный, что у Нимуэ подкосились ноги. Однако быстро овладела собой, даже подошла ближе, с интересом приглядываясь к ремням и шкивам, посредством которых адская машина двигала пилы, разрезая бревна с небывалой скоростью. Понаблюдала бы дольше, но уши разболелись от грохота и визга пил.

Она перешла через мост, речка под ним была мутной и отвратительно смердела, несла щепу, кору и шапки пены.

Городок Ивало, в который она вошла, тоже вонял, словно огромная выгребная яма, – где, паче чаяния, кто-то еще и ухитрился испечь над огнем тухлое мясцо. Нимуэ, которая последние недели провела средь лугов и лесов, начало не хватать воздуха. Городок Ивало, завершающий очередной этап ее пути, прежде казался ей местом передышки. Но теперь знала, что не задержится здесь дольше, чем необходимо. И не сохранит об Ивало приятных воспоминаний.

На базаре – как обычно – продала лукошко грибов и лечебных кореньев. Управилась быстро, так как успела уже обрести должную сноровку, и знала, на что есть спрос и к кому идти с товаром. Торгуясь, притворялась дурочкой, оттого не имела проблем со сбытом, торговки наперебой спешили облапошить недотепу. Зарабатывала она мало, но быстро. А быстрота в данном случае была важнее.

Единственным источником чистой воды здесь был колодец на тенистой площади, и, чтобы наполнить флягу, Нимуэ пришлось выстоять в длинной очереди. Покупка провианта для дальнейшей дороги прошла без проволочек. Соблазненная запахом, Нимуэ купила с лотка еще и пару пирожков с начинкой, но та при ближайшем рассмотрении показалась, увы, подозрительной. Девушка села у молочарни, чтобы скушать пирожки, пока это можно было сделать без особого ущерба для здоровья. Походило на то, что в соблазнительном состоянии они пребудут не долго.