Ники Пау Прето - Корона из перьев [litres]

Тристан нахмурился и едва заметно кивнул. Закрыл глаза, а мгновением позже пес, взвизгнув, устремился обратно за Вихрем.

Тристан распахнул глаза и удивленно открыл рот. Вероника ликовала. Рекс у них над головами издал мелодичный клекот, оставляя за собой огненный след. Тристан вскинул голову, наблюдая за светящейся дугой, а потом перевел взгляд на Веронику.

Он улыбнулся ей, и она от неожиданности оступилась и чуть не упала. Тристан преобразился: обычно надменное выражение его лица сменилось мальчишеским и беззаботным. На щеках появились ямочки; глаза сверкали победным блеском. Тристан вновь казался мифическим героем, как тогда, во время первой их встречи: правда, на этот раз впечатление было нарушено не нацеленным в Веронику копьем, а улыбкой.

Вероника, с трудом сглотнув, осознала, что он произнес несколько слов, которые она не расслышала.

– Ч-что? – переспросила она. Голова все еще слегка кружилась.

Улыбка Тристана сменилась озадаченным выражением на лице:

– Я говорю, что неплохо бы повторить. Останешься?

Вероника ушам своим не поверила. Он сам просит ее остаться? Так она больше не действует ему на нервы, она для него больше не наказание? Тристан и впрямь оценил ее помощь? Из сердца по всему телу, до самых кончиков пальцев растеклось тепло.

– Да, конечно, – ответила Вероника.

Тристан благодарно улыбнулся, и злобный подлый мальчишка, которого она знала прежде, исчез. Может быть, Тристан и не был таким никогда… Может, она с самого начала не так его поняла?

Вероника не удивилась, когда со второй попытки Тристану все удалось еще лучше. Пес по-прежнему отвлекся на палку, но не успел отбежать, как был возвращен на место.

Когда они засобирались обратно, над площадкой подул холодный ветер, и фонарь над воротами поселка вдали закачался. Вероника задрожала, но тут ее окутало волной теплого воздуха, будто ее заключали в объятия, – это рядом приземлился Рекс.

Вероника восхищенно уставилась на это прекрасное создание. От него исходили волны жара и магии, Вероника согрелась и одновременно покрылась мурашками. Не верилось, что у нее, пусть и недолго, был собственный феникс.

Вероника закрыла глаза. Ощутила аромат дыма и углей, запах Ксепиры, услышала шелест ее перьев. Все это успокаивало, словно ласковое прикосновение, и одновременно причиняло боль, как разверстая рана.

Вероника стиснула зубы и усилила ментальный барьер, пряча подальше как хорошее, так и плохое.

Если бы она пришла сюда с питомцем, стала бы подмастерьем, как Тристан. Не слугой. И не мальчишкой.

Она была бы собой.

– Хочешь – можешь погладить, – разрешил Тристан, чуть нахмурившись. Он как будто пытался разгадать ее странное настроение.

А Вероника медлила, размышляя о своем будущем среди наездников. Сможет ли она связать себя с кем-то еще, пока в ее сердце жива Ксепира? Полюбит ли она так же снова?

Но стоило ей посмотреть на Рекса, как боль и страх исчезли, точно последние ночные тени, изгоняемые солнечным светом.

Вероника погладила Рекса по шее, и феникс гордо выпрямился. Его перья оказались горячими на ощупь и неожиданно мягкими для взрослой особи. Вероника умела проникать в разум любого животного, однако фениксы были особенными, поскольку благодаря собственной магии они могли закрываться. Но Рекс медленно и осторожно, словно распускающийся бутон цветка, открылся Веронике.

Все страхи моментально рассеялись. Да, можно двигаться дальше. Ксепира навсегда останется с Вероникой, а новые узы с кем-то из ее братьев или сестер не станут предательством. Впустив в сердце нового питомца, Вероника лишь почтит память Ксепиры.

Сосредоточившись, Вероника подивилась спокойствию и самоуверенности Рекса. Эти качества явно были надежным противовесом отчаянию, в которое так легко впадал Тристан. Впрочем, побыв чуть дольше в сознании Рекса, Вероника поняла: обычно он успокаивал хозяина, но и сам не был лишен заносчивости и вспыльчивости, которые уравновешивал юмором.

Под пристальным взглядом Тристана Вероника задумалась: а что он может слышать через свою связь в ее общении с Рексом? Слышит ли что-то вообще? Границы между тенемагией и анимагией зачастую размыты, да и в лучшие времена оставались загадкой.

Тристан подошел и тоже погладил феникса.

– Ждешь, когда я сам скажу, да? – произнес он, глядя на алые перья и избегая взгляда Вероники.

– Что скажешь?

– Что ты прав, – ответил Тристан, опуская руку и оборачиваясь к ней. Он тяжело вздохнул, будто признание причиняло ему сильную боль. – Я весь день об этом думал, а потом просто попробовал, вот сейчас… Ты был прав в том, как мы управляем животными.

Вероника улыбнулась и, потрепав напоследок Рекса по шее, принялась убирать меха с водой в седельные сумки Вихря.

Тристан скрестил руки на груди. В темноте его лица было почти не видно.

– Весело тебе, да? – спросил он.

Вероника улыбнулась еще шире, а потом, заставив себя сделать серьезное лицо, обернулась к нему:

– Немножечко.

Тристан издал тихий, как шепот, смешок.

– Так твои предки – наездники? – спросил он, убирая лук и колчан за спину. – Тебе, смотрю, многое известно об анимагии.

– Я всему научилась у бабушки. Вот она была наездницей. Папа с мамой тоже, но их я не помню.

Они шли назад к поселку. Приглушенный топот копыт и мерное пыхтение пса, семенившего следом, почти терялись в шелесте травы на вечернем ветру. Рекс парил в вышине, и его теплое сияние ложилось на запрокинутое лицо Вероники последними отблесками заката.

– Из тебя выйдет славный наездник, – пообещал Тристан.

– Что? – резко обернулась Вероника.

Тристан глянул на нее и пожал плечами:

– Почему нет?

У Вероники вдруг сдавило в груди:

– Но твой отец, коммандер, сказал, что вы пока не вербуете новичков.

– И это все, что он говорил?

Вероника нахмурилась. О чем это Тристан?

– Ну, еще он говорил, что за обучение платить надо… что он не даст фениксам связываться узами с бедными крестьянскими пареньками, которые потом не смогут позволить себе полного обучения.

Тристан тяжело вздохнул:

– Будь на то моя воля, я бы изменил это правило одним из первых.

– То есть? – Мысли в голове Вероники носились диким вихрем, и она не успевала следить за ходом беседы.

– Чтобы стать наездником, не надо быть богатым или искать себе покровителя. А еще нам надо набирать девчонок. Так мы сразу удвоим число рекрутов.

Вероника изо всех сил постаралась сохранить невозмутимость, хотя ее щек и коснулся легкий румянец.

– Я вот вообще не понимаю, почему вы девочек не берете, – как можно беззаботнее произнесла она.

Тристан пожал плечами:

– Сперва мы руководствовались сухим расчетом. Когда только начинали вербовать рекрутов… в общем, это нам дорого обходилось. Поэтому предпочтение отдавали тем, у кого уже имелись яйца фениксов, или тем, кто был в состоянии выкупить одно из немногих яиц у нас. Еще новичок должен был оплатить пропитание и прочее, и, разумеется, мы приветствовали дополнительную помощь в восстановлении лагеря. Летам – брат Лорана, – добавил Тристан, напомнив о конюхе, с которым Вероника работала. Она и не догадывалась, что у него родственник среди подмастерьев. Значит, когда придет время очередной вербовки и поисков покровителя, у Лорана забот не возникнет. – Их матушка оплатила ремонт тренировочной площадки, а семья Фэллона дала первых лошадей. Коммандер также искал тех, у кого есть боевые навыки и навыки владения оружием, чтобы не пришлось учить с азов. Такие кандидаты, в основном, попадались среди парней.