Кристофер Холт - Дорога к дому [litres]

– Не проси меня дважды!

Подобрав лапы, он совершил ещё один смелый прыжок и благополучно опустился на следующую уцелевшую шпалу. Новый скачок – и очередное уверенное приземление.

Дольф со стоном встал, окинул мрачным взглядом подвесной мост и зарычал на Радда:

– Куда лезешь?! Вернись назад. Или тоже хочешь в пропасть?

Но Радд не послушался его.

Жилистый рыже-коричневый волчишка, злобно рыкнув, сиганул с уступа на подвесной мост и растянулся на железнодорожном полотне, ударившись грудью о шпалу; задние лапы провалились вниз. Рельсы задрожали и угрожающе скрипнули, выражая протест. Крепыш припал к перекладине, на которой остановился, и затрясся.

– Двигайся дальше, – пролаяла Гизмо. – Ты уже больше чем наполовину здесь!

– Давай! Ты справишься! – крикнул Макс.

Позади Крепыша Радд пинал задними лапами воздух, пытаясь втянуть на рельсы всё тело.

– Тебе не сбежать! – пыхтел он при этом.

Такс устремил взгляд вперёд, прижался к узкой перемычке между рельсами, потом глубоко вдохнул и перемахнул следующий провал. И чуть-чуть недолетел – упал грудью на шпалу.

– Нет! – крикнула Гизмо.

Крепыш уцепился за сырую деревяшку передними лапами, длинное тело и задние лапы болтались в воздухе. Макс видел, что его друг соскальзывает вниз.

– Мне не удержаться! – протявкал такс высоким испуганным голосом.

Макс хотел прыгнуть и подхватить Крепыша, как сделал это с Гизмо. Но ему некуда было приземляться. И проползти по качающемуся мосту тоже невозможно.

Тут одновременно произошло несколько вещей.

Радду удалось вскарабкаться на мост, и он кинулся вперёд, брызжа пеной из пасти. Рельсы вздрогнули.

Оттого, что опора внезапно поднялась и опустилась, задние лапы Крепыша подкинуло вверх, и пёсик умудрился оказаться стоящим на деревянной шпале всеми четырьмя конечностями.

А рельсы со скрежетом начали отделяться от уступа перед входом в туннель.

Крепыш перепрыгнул на следующую шпалу, затем на следующую и наконец оказался на противоположной стороне ущелья. Гизмо от радости и облегчения сразу налетела на него, стала вилять хвостом и облизывать мордочку такса. А тот с лаем повалился на землю.

– Ты сделал это! – приговаривала йоркширка в перерывах между облизываниями.

– Ещё бы, – отвечал Крепыш, переворачиваясь на спину. – Я вообще не боялся, ни капельки!

Шпалы затрещали, послышался скрежет металла. Макс отвлёкся от сцены воссоединения друзей и глянул на мост – в самом его центре стоял Радд.

Рыже-коричневый волк раскрыл пасть и проревел:

– Я иду за вами, глупые псы!

Дольф молча наблюдал за происходящим с безопасного места – уступа перед входом в туннель.

Радд поставил заднюю лапу на металлический рельс, он закачался. Не выдержав волчьего веса, гнилая шпала под передними лапами Радда прогнулась.

Только волк собрался прыгнуть, как доска треснула, и он головой вперёд полетел с подвесного моста. Кувыркаясь в воздухе, Радд завывал, пока не плюхнулся в реку.

Макс, Крепыш и Гизмо глянули с обрыва вниз. Некоторое время они видели только бегущий в глубине ущелья водный поток.

Потом на поверхность выскочила голова Радда. Волк жадно хватал пастью воздух и грёб к берегу, где сгрудилась в кучу остальная стая – все, кроме Дольфа.

– Поделом ему. – Гизмо прислонилась к боку Крепыша.

Макс лизнул обоих между ушами:

– Я рад, что мы все в порядке. Хотя нужно поскорее убираться отсюда. Буря улеглась, но близится ночь. Мы должны найти какое-нибудь безопасное место, пока Дольф и его приятели приходят в себя.

Крепыш со стоном встал на лапы:

– Ты думаешь, они скоро выберутся из ущелья?

Макс глянул вниз, на промокших разъярённых волков, которые метались взад и вперёд вдоль берега, потом посмотрел на Дольфа.

Вожак стаи стоял совершенно спокойно на узком скалистом выступе у заколоченного туннеля. Он не скалил зубы, не вздыбливал шерсть на загривке, не прижимал уши к голове.

Просто смотрел на Макса. Пёс почти ощущал на вкус ярость волка.

– Я не знаю, – ответил он Крепышу, отвернулся и пошёл вслед за друзьями по старой железной дороге через дикое поле. – Но Дольфа ничто не остановит, он не перестанет преследовать нас. Это мне ясно. – Бросив прощальный взгляд на волчьего вожака, Макс добавил: – Нам нужно добраться до людей, пока волки не добрались до нас.

Ночь наступила быстро, как порыв ветра, гонящийся за отступающей бурей.

Макс, Крепыш и Гизмо бежали вдоль железной дороги, удаляясь от ущелья и стараясь оторваться как можно дальше от волков.

Позади, далеко на востоке, продолжал громыхать гром, и ночь озарялась вспышками молний. Создавалось впечатление, будто это люди вернулись и устроили фейерверк, как обычно бывало летом.

– Макс, – обратился к другу Крепыш, в этот момент он перелезал через упавшее поперёк железной дороги дерево. – Кажется, я больше не смогу идти.

Макс замедлил шаг, потом совсем остановился. Всё тело у него болело, лапы дрожали.

Крепыш с Гизмо упали на засыпанную листвой траву и тяжело дышали, высунув наружу языки.

– Думаешь, мы достаточно далеко убежали? – спросила Гизмо. – Волки нас не догонят?

Макс огляделся. Они остановились посреди узкого луга, по обе стороны от него – высокие деревья. Всё вокруг окутано тьмой.

Задрав вверх морду, Макс принюхался. В воздухе пахло свежей травой и какими-то прятавшимися в кустах зверюшками, но волчьего духа не было. Чтобы выбраться из ущелья, стае придётся двигаться далеко на юг или на север, только после этого волки смогут возобновить погоню за Максом и его друзьями.

А это значит, у друзей есть часа три покоя.

– Думаю, мы можем немного отдохнуть, – решил Макс, покружившись на месте и внимательно вглядываясь в заросли деревьев. – Надо только найти укрытие.

Крепыш сел и указал мордой на деревья с северной стороны от железной дороги:

– Что это там?

Немного поодаль Макс увидел какой-то навес или сарай, который унесло ветром и прибило к деревьям. Наверное, когда-то он стоял рядом с путями, но буря смела его с привычного места.

– Идём! – скомандовал пёс.

Три собаки зашагали сквозь высокую влажную траву и наконец достигли скособоченного деревянного сарая, у которого не было передней стенки. Втягивая чуткими носами воздух, друзья забрались в него.

Тут пахло пылью и плесенью, но было сухо. Сквозь щели в досках проглядывало ночное небо, Макс увидел даже несколько звёзд. Крепыш потоптался на месте, после чего лёг на дощатый пол.

– Это мне подходит, верзила, – устало объявил он.