Евгений Мисюрин - Ловушка для папы [СИ]

– Да. – Бонд принял извинения. – А остальные вероятные миры таким образом не становятся явными. Понимаете?

И девушка, и папа неуверенно кивнули. Джеймс критически на них посмотрел, и попробовал иначе.

– Из множества мыслей в вашей голове делом или словом становятся лишь некоторые. Так понятно?

– А куда же деваются остальные миры? – трагическим шёпотом спросил Родриго.

– А никуда, – Бонд развёл руками. – А главное, у них остаётся лишь одна точка в прошлом, куда можно отправить человека. Тот самый момент, когда миры разделились.

– Я, кажется, понял, – медленно проговорил папа. – В определённой точке времени от мира отделяется его незримая копия. Правильно?

– Увы, нет, – гость покачал головой. – Дело не в точке времени, а в воздействии. Как сильный удар разворачивает идущего человека, так основательное воздействие поворачивает направление развития мира. Но другой, вероятный мир, при том продолжает развитие в том же направлении. Но увы, он уже никогда не станет явью. И если из первого, повёрнутого, мы можем путешествовать в прошлое куда угодно, то из неявного лишь в один момент времени. В тот, где и произошёл поворот.

– И когда это? – с интересом спросила девушка.

– Ноябрь тысяча четыреста девяносто второго года, – пожал плечами рассказчик. – Тот момент, когда Колумб встретился с жителями Америки.

– Куда заносить, Ваше святейшество? – в апартаменты ввалились два дюжих монаха в серых сутанах. Плечи их сгибались под тяжестью неподъёмного ящика.

– Да поставьте уже куда-нибудь, – отмахнулся папа. Ему было не до того. Он, кажется, только стал понимать своего гостя.

Но самому Джеймсу стало не до разговора. Судорожным движением он схватил со стола нож и попытался поддеть крышку. Однако мягкий серебряный столовый нож лишь податливо согнулся, не осилив прочной дубовой крышки. Гость несколько раз подёргал за ручку, но ничего не добился. Родриго молча подошёл, достал из ящика бюро тонкий кинжал и со скрипом поднял крышку массивного ящика. Бонд тут же сунул в образовавшуюся щель голову и через секунду донёсся его искажённый дубовым пространством облегчённый выдох.

– Вот, – он энергично ткнул рукой в недра посылки. – Именно это я и имел в виду. Ваши неистовые инквизиторы в поисках золота вывели из строя аккумулятор, чем поставили на грань провала мою миссию.

– Минутку, – Александр шестой сделал рукой останавливающий жест. В его пальцах колыхался длинный лист бумаги. – Я правильно понял, что сейчас вы обвинили рьяных защитников душ человеческих в алчности и неправедном поведении?

– Но… – гость внезапно замялся и потёр шею. – Они разбили моё оборудование. Причём, я уверен, что искали именно золото. Ведь американцы его используют в аккумуляторах. К сожалению, в моём был простой свинец. И как его теперь починить, не имею ни малейшего понятия.

– Надо же?! – деланно удивился папа. – А из сопроводительной записки явствует, что при попытке вскрыть ящик для проверки, дьявольское золото, издав запах серы, превратилось в свинец и обожгло невидимым адским огнём руки брату Яго. Причём, от увечий его спасло только полоскание пальцев в святой воде. Что вы на это скажете?

– Ваше святейшество, – дверь отворилась, и на пороге появился секретарь, кардинал Дворини. – Курьер доставил почту из Севильи.

– Так примите! – раздражённо вскрикнул папа.

– Не могу, ваше святейшество. Он требует передать посылку вам лично.

– Лично, лично… – Родриго бросил записку на стол и шагнул к двери. – Идёмте. Только быстро.

Оставшись вдвоём Бонд и Джулия какое-то время молчали. Девушка отхлёбывала холодный чай, явно, чтобы чем-то занять себя, мужчина ковырялся в ящике с оборудованием. Наконец, женское любопытство пересилило, и она спросила:

– Скажите, сеньор Бонд, а женщины вашего мира, они какие?

Гость резко выпрямился, возведя глаза к потолку. Пару секунд он беззвучно двигал губами, затем улыбнулся.

– Они… Равноправные. Так же, как мужчины, могут ходить на службу, имеют право голоса. Выбирают, куда им ехать на отдых. А часто мужья даже отдают всё жалованье жёнам, чтобы те сами управляли семейным бюджетом, покупали то, что нужно, вызывали мастеров и выбирали, где будут учиться дети.

Глаза девушки были широко раскрыты, она, как и Джеймс, некоторое время двигала губами, будто оценивая услышанное на вкус. Затем спросила:

– А они не боятся, что за подобное самоуправство муж может их побить?

– Тогда жена пожалуется в городскую стражу, и ему запретят жить в одном с ней доме.

– Как?! Это же его дом?

– Ну и что? Всё равно запретят, чтобы не мог причинить вред жене и детям. А если не послушается, посадят в тюрьму.

В этот момент дверь распахнулась, в апартаменты влетел папа с завёрнутой в грубую ткань коробкой. Он не глядя бросил почту на стол и тут же ухватил пояснительную записку к оборудованию.

– Что тебе прислали, папочка? – по-детски поинтересовалась Джулия.

– Что они могут прислать? Уверен, докладные об очередных бесчинствах и просьбы об улучшении финансирования. С тех пор, как в мир пришёл этот ваш богопротивный Моторин, – короткий жест в сторону гостя, – ничего хорошего из Севильи ждать не приходится.

– Ты поэтому не смотришь, да?

– Именно. Хочешь, посмотри сама. А увидишь что-то интересное, скажи мне.

Девушка радостно подскочила к столу и начала развязывать жгут с печатью Томазо Торквемады, а Родриго повернулся к Бонду.

– Ну что ж, вернёмся к нашим баранам, – строго сказал он. – Кстати, запах серы я чувствую и сейчас. А кто использует этот продукт для своих козней, думаю, вам объяснять не надо.

– Да при чём здесь дьявол?! – Бонд чуть не подпрыгнул на месте. – В аккумуляторы добавляют серную кислоту, отсюда и запах. Ваши неучи готовы весь мир перевернуть в поисках мнимой угрозы, тогда как бороться с угрозой реальной я теперь не смогу. Как они восстановят аккумулятор? Единственные в мире, между прочим, есть только в вотчине того самого Моторина. Доминиканцы в силах достать мне другой?

В этот момент сзади раздался грохот, сопровождаемый жадными всхлипами. Оба мгновенно развернулись. Джулия, суча ногами, лежала на полу, а в руке у неё был великолепно выполненный крест из королевского металла.

– Девочка моя! – папа, протянув руки, кинулся к падчерице.

– Стой! – Бонд воскликнул таким голосом, что Александр шестой остановился против своей воли.

Джеймс Бонд подошёл к столу, взял тряпку, в которую была завёрнута посылка и сложил её в восемь слоёв. После этого вынул из замершей руки алюминиевый крест и повертел перед глазами. Потом перевёл взгляд на девушку, поправил поднявшуюся до самых коленей юбку, опустил веки над остекленевшими глазами и пояснил: