Бекс Хоган - Побег

Однако у нас состоялся разговор о Торине. Пока неизвестно, дошла ли до него молва о том, что отец отрекся от меня, а если да, то считает ли он меня по-прежнему своей невестой. Я рассчитываю на то, что имею некоторую власть над Торином, чтобы поговорить с королем. Уверена, никому не позволяется просто так приближаться к трону. Я спросила Грейс, какого она о Торине мнения, можно ли ему доверять. Она лишь ответила, что едва его знает, однако едва ли в данный момент между двором и моим отцом царит мир да любовь.

– Потому что он атаковал королевский флот? – спросила я, отчего лицо Грейс вытянулось от удивления. – Я же не совсем дура.

Она кивнула в знак уважения.

– Да, сомневаюсь, что это пошло на пользу, хотя король может только подозревать, кто атаковал его флот, не имея доказательств. Капитан заботится о том, чтобы не оставлять выживших, которые могли бы сболтнуть лишнее.

И на протяжении всех наших разговоров она так и не удосуживается объяснить, почему оставалась членом команды, которую, как она утверждает теперь, презирала. А потому, охотно ее выслушивая, я остаюсь под охраной собственных мыслей. И вот однажды, когда она присоединяется ко мне на палубе, принеся два графина с ромом и задавая новые вопросы, мое терпение иссякает.

– Ты не узнаешь о том, что я пережила, – восклицаю я, когда Грейс снова сует нос в мою жизнь на Цветочном острове.

Меня, подобно буре, охватывает дикая ярость, с которой я не успеваю совладать. Грейс вздыхает, отпивая из графина большими глотками. Она молчит, и я думаю, что она оставит меня одну, но нет, она остается и в конце концов первой нарушает молчание.

– Ты знала, что у тебя сзади на шее есть родинка?

Это последнее, что я ожидала от нее услышать, и оказываюсь застигнутой врасплох.

– Родинка?

Я машинально трогаю шею, но ничего не чувствую.

– Она скрыта волосами, но за эти годы я несколько раз ее замечала, хотя так и не смогла привыкнуть.

Я вспоминаю ее странное поведение в день моей помолвки, когда предложила поднять прическу. Неужели причина в этом?

– У многих есть родинки.

– Верно. Но лишь у немногих они в форме лунного серпа.

– Отлично, теперь я точно запуталась, – смеюсь я, но смех получается нервным.

Грейс вздыхает и пробегает пальцами по моим волосам. Никогда не видела ее в таком стеснении.

– Хочешь знать, почему я все эти годы оставалась с капитаном?

Я киваю, не улавливая связи.

– Я с Двенадцатого острова.

Я недоверчиво смотрю на нее.

– Ты с Запада?

Теперь кивает она, кивает гордо.

– Я хранительница королевской родословной.

Она говорит так, будто я об этом должна была слышать. Но я не слышала, хотя неплохо знаю свою историю. Я знаю все о войне двухсотлетней давности, расколовшей Двенадцать островов пополам. Как после столетий гармоничного сосуществования обоих королевств король Запада, Горманд Разрушитель, стал завидовать богатствам Востока, щедрым рудникам и процветающей торговле. Жадность победила Горманда, и он объявил Востоку войну. Чтобы защитить острова и трон, король Востока послал на Запад своего Гадюку. Гадюка убил Горманда, а также всю его семью и всех, кто считался их близкими союзниками.

Однако отсутствие правящей семьи привело не к миру, а к анархии, охватившей Западные острова и превратившей их в хаос беззакония. Разгорелась бессмысленная война, в которой король Востока попытался претендовать на Западный трон, но при этом обе стороны несли потери до тех пор, пока король Востока не отступил.

И где тут что сказано про хранителей королевской родословной?

Даже не знаю, с чего начать.

– Королей Запада не стало.

Взгляд Грейс вспыхивает возбуждением. Очевидно, с каким облегчением она наконец делится своей тайной.

– Нет, один выживший был. Слуга помог младшему принцу спрятаться, а потом отвез подальше в безопасное место. Этот слуга был моим предком, и с тех пор наш род защищает наследников крови.

– Твой род? Грейс, не сходи с ума.

Откуда она этого набралась?

– Я знаю, как это звучит, но это правда. Последнюю наследницу мы потеряли чуть больше двадцати лет назад, когда я была еще ребенком. Она просто в один прекрасный день исчезла, и целью моей жизни стала попытка узнать, что с ней произошло. Вот почему я вступила в команду «Девы», чтобы посетить места, иначе для меня закрытые, и расширить круг поисков.

У меня в груди образовывается комок.

– Зачем ты мне это рассказываешь? И почему именно сейчас?

Грейс нервно теребит нитку на рукаве, делает глубокий вздох и смотрит мне прямо в глаза.

– Потому что я думаю, что ты и есть та последняя наследница крови. Вообще-то я в этом уверена.

Я открываю рот, но никаких слов из него не вылетает. В конце концов, мне удается нечто вроде:

– Безумие какое-то…

Грейс улыбается с таким понимающим видом, будто я реагирую точно так, как она ожидала.

– Когда я ступила на «Деву», мне было шестнадцать. Моя подготовка в качестве хранительницы закончилась. Хотя моих талантов хватило, чтобы меня взяли на борт, твоему папаше я нисколько не понравилась. Но я старалась добиться расположения команды, понимая, насколько мне важно стать одной из них. А потом у меня было Посвящение. – Она делает паузу и вздыхает. – Адлер всегда был проницательным гадом, видел все наши слабости. Я думала, что перехитрила его, утаила свои. Однако на последнем испытании он собрал всех своих старших Змей, включая Клива, и заставил меня с ними драться. Чтобы сохранить свое место на судне, я должна была победить равных себе, публично их унизить и тем самым отказаться от попыток быть принятой ими. К тому моменту, когда дело было сделано, я поняла, что у меня не осталось друзей, и оказалась права. Но оно того стоило. Я стала Змеей. Теперь я могла приступить к настоящей работе. И знаешь, какой стала моя первая миссия? Присматривать за тобой. – Ее улыбка растянулась до ушей, и она смотрит на меня с неподдельной теплотой. – Я так злилась, вынужденная торчать с капитанской дочкой, что чуть было не решила бросить судно и продолжить поиски каким-нибудь иным способом. Но тут однажды мы с тобой упражнялись в рукопашке. Ты была одета для этого совершенно по-дурацки, и я не выдержала. Я велела тебе раздеться до белья и подвязать волосы так, чтобы они не падали тебе на лицо. Если уж тренироваться, то тренироваться как следует. В тот день я впервые заметила твою родинку, и все изменилось. Я искала женщину, а наткнулась на ее ребенка. Потому что сомнений быть не могло. Все известные наследники королевского рода Запада рождаются с родинкой в виде лунного серпа.

Я помню тот день. Мне отчаянно хотелось произвести на нее впечатление. Мне было всего одиннадцать, и я смотрела на Грейс с почти слепым обожанием. Я так радовалась, что отец счел меня достойной учиться у нее. Если бы она приказала, готова была раздеться догола и постричься налысо. Больно узнать, что мое воспитание было для Грейс наказанием, а не честью. Мне приходится заставлять себя фокусироваться на самой важной части ее истории, на той, где я оказываюсь уроженкой Запада да еще королевских кровей.