Мерседес Лэки - Пик

Наконец Ча прокашлялся.

– Мне бы отлучиться ненадолго, сэр, – прохрипел он.

Я чуть не скривилась. Голос у него все-таки звучал не очень.

– Конечно. Мой помощник вас проводит, – сказал дядя, и Джош поднялся, чтобы проводить «Ала» в туалет.

А там, в единственном месте, где нет камер, Джош станет «Алом», а «Ал» – Джошем.

И главное – они поменяются перскомами.

Дядя снабдил Джоша накладной бородой – потому-то Ча и отрастил себе всю эту чащобу на лице. Это чтобы обмануть систему опознавания внешности: ни один девайс Джоша в бороде не узнает.

Когда Джош и Ча вернулись, Ча был просто вылитый Джош. Я прямо опешила. Его искусство перевоплощения выше всяких похвал.

В додисереевском фольклоре попадаются истории о созданиях, превращавшихся в людей – да так мастерски, что даже жены не отличали, где их мужья, а где самозванцы. Оборотни не всегда превращались из людей в животных – иногда они становились конкретными людьми. Надо бы поговорить об этом с Ча. Если пришлецы такое умеют… мамочки, да, может, они среди нас по улицам расхаживают!

Вообще-то это Псаймонам полагается следить за такими вещами, но Псаймонам нынче веры нет.

Под бородой Джоша пряталась еще одна штуковина: прибор, искажающий голос. Его очень хитро настроили: чтобы голос «Ала» система не зарегистрировала как искусственный, но в то же время, чтобы новый голос отличался от голоса Джоша.

Теперь «Ал» принимал активное участие в разговоре. Я даже впечатлилась, насколько бойко Джош сечет в теме. Понятия не имею, откуда он раскопал все эти сведения. На его месте я бы точно не была такой речистой. Но не исключено, что дядя предоставил Джошу доступ к какой-нибудь закрытой информации о повстанцах, и Джош на ее основе состряпал свой так называемый рапорт.

Так мы беседовали, и пока это выглядело правдоподобным. В какой-то момент мне стало казаться, что мы уже затянули и как бы чего не вышло. И тут сработали наши перскомы – то есть мой и Кента. Не вызов, но требование прочесать вместе с Гончими какой-то там участок в Отстойнике, поскольку все остальные Охотники на смене и больше некому.

– Вот вы меня там и высадите, – сказал «Ал». – А я сам домой доберусь.

– Без оружия? – В дядином голосе звучало ну совершенно неподдельное беспокойство.

«Ал» рассмеялся:

– Я по этому Отстойнику двадцать лет ползаю. Мне что с оружием, что без – одна малина.

И мы все трое направились на крышу, где нас подобрал винтокрыл. Он доставил нас в часть Отстойника, знакомую мне лишь по карте. Именно там Кент и устроил то самое убежище для Джоша. Мы для порядка изобразили зачистку территории, но на самом деле всего-то шуганули парочку гоблинов.

Кент нырнул в развалины казенного с виду здания. Там лежали отколовшиеся от фасада каменные обломки с резными буквами «По» и «амт». Наверное, когда-то здесь был почтамт. Мы начали долгий спуск по растрескавшимся и заросшим цементным ступеням. Пахло сыростью и лишайниками. Кент кивнул на древний перском Джоша, потом на дверной замок: дескать, прикладывай. Джош послушался. Считыватель опознал его, и замок, щелкнув, открылся.

Дверь оказалась толстенная. И стены тоже. Кент зажег светодиодную палочку, и мы вошли.

Внутри Кент обнаружил переносную лампу. Он включил ее и прикрыл дверь. Мы стояли на площадке, ведущей ко второй массивной двери, на этот раз открытой. Стена была в добрый фут толщиной. А за второй дверью нас ждала огромная пустая комната.

– Ух ты! – восхитился Джош, стаскивая бороду. – Я думал, тут потеснее.

– Это правительственный бункер времен холодной войны, – пояснил Кент. Джош смотрел на него непонимающе. – Ладно, не суть. Это помещение, возможно, строили вместе со зданием. А здание возвели за несколько десятилетий до Дисерея. Укрытие рассчитано на пару сотен человек. Эта комната, вероятно, вроде гостиной, здесь проводят время, когда не спят.

Мы прошлись по убежищу: тут было намного чище, чем я ожидала. Здесь имелась передняя и один большой зал в центре. По одну сторону от зала располагалась ванная: в продолговатом помещении стояли раковины, душевые кабины и унитазы. По другую сторону было три небольших помещения, включая кухню и еще одну комнату в глубине: там обнаружились каркасы двухъярусных коек. Правда, пользы от этих коек нынче мало: их когда-то прикрутили к полу, видимо, чтобы не опрокинулись при взрыве, но со временем они проржавели, погнулись и превратились в кучу опасного металлолома. Как ни удивительно, ванная была в рабочем состоянии: наверное, цистерны, откуда поступала вода, наполнялись во время дождя. Хотя пить такую воду я бы не стала. А вот кухня пришла в негодность: массивные плиты превратились в здоровенные ржавые обломки, а двери холодильника безвольно болтались на расплавленных петлях. Но все-таки оставались еще две небольшие комнатки – их можно было привести в порядок и в одной устроить кладовую, а в другой жить.

И воздух здесь циркулировал, хотя и слабо. Система для фильтрации радиоактивных осадков, понятное дело, давным-давно вышла из строя, но свежий воздух все равно откуда-то проникал в бункер. Наверное, когда эти убежища расчищали и загружали припасами, открыли заодно вентиляционную систему. Пахло сыростью и холодным бетоном, но никакой тухлятины в воздухе не ощущалось и плесенью в ноздри не било.

Я оценила, насколько грамотно это место упаковали припасами. Здесь стояли ящики с пайковым печеньем – хватит примерно на год, – и множество канистр с питьевой водой, и еще куча всего, чего я даже не опознала. В жилой зоне были поролоновые матрасы и спальные мешки, педальный генератор, упаковки с батареями, простая винтовка, пистолет и много боеприпасов. А еще книжный шкаф, полный книг, фонари и коробки со стандартной одеждой – вроде той, что была сейчас на Джоше, – на теплую и холодную погоду.

– Если запрешь дверь в кухню, то перекроешь доступ ко всем трем комнатам, – пояснил Кент. – Советую так и поступить, если услышишь, что кто-то ломится снаружи. Погаси свет и сиди тихо: а то мало ли – вдруг у них найдется, чем жахнуть по взрывостойкой двери. И не разбрасывай тут особо, пусть будет незаметно, что здесь кто-то живет. – Оружейник развел руками. – А в остальном развлекайся как умеешь. Я бы на твоем месте поставил в большой комнате мишени и пострелял.

Это оружейник таким деликатным манером сказал Джошу: стрелок-то из тебя, парень, скорее всего, никудышный, ты бы потренировался в целях самообороны. Джош кивнул.

– Ты глубоко под землей и за взрывостойкими стенами, так что у тебя тут пещерный микроклимат. Зимой будет градусов тринадцать. Но если засидишься здесь так долго, придется нам изобрести какой-нибудь обогрев, – продолжил оружейник. Интересно какой, подумала я. – Я тебе советую аккуратненько исследовать территорию. Ты владеешь псай и почувствуешь, если что-то или кто-то окажется поблизости. И тогда запирай взрывостойкие двери – сначала наружную, потом внутреннюю. И сам прячься.